– Мать больна, – предупредил он по телефону. – Долго говорить не может – устает. Но именно она прояснит ситуацию.

Поехала я на своей машине. Дорога до нужного адреса заняла что-то около часа. Дело было ранней весной, и загородные дороги местами оказались обильно покрыты грязным, подтаявшим снегом.

Степан встретил меня возле ворот. За высокой кирпичной оградой виднелся добротный двухэтажный дом. Пожаров распахнул стальные ворота, чтобы я смогла припарковать машину рядом с домом.

На парковке обнаружилась еще одна тачка. Это был новехонький внедорожник, который, похоже, принадлежал хозяину.

Пожаров проводил меня в дом, который внутри оказался очень уютным. Никаких тебе статуй с фонтанами, мраморных холлов или каминных залов. Ноль пафоса и большое количество разлапистых пальм в деревянных кадках, расставленных по углам.

– Нам на второй этаж, там моя территория. А на первом мать хозяйничает. Пойдем, пойдем, – поторопил он меня. – Я уже чай соорудил.

Комната, в которую мы пришли, могла выполнять множество функций. Здесь можно было и отдыхать, и работать – хозяин устроил все так, чтобы самое необходимое было под рукой. На диване лежал плед, под которым совсем недавно кто-то отдыхал. Письменный стол самой простой конструкции в центре комнаты, а в углу – еще один, поменьше. На нем красовался огромный монитор, рядом с которым лежала внушительная стопка дисков с компьютерными играми.

На этой стопке я и задержала взгляд дольше всего. Возможно, в доме проживал подросток. Но Пожаров тут же решил объясниться.

– Это мое, – объяснил он. – Я геймер и не вижу в этом ничего зазорного. Очень помогает отвлечься от жизненных реалий. Всем советую.

– С моей стороны осуждения не будет, – уверила я его. – Я знакома с женщиной, которая в свободное от работы время увлекается изготовлением мебели. Делает скамеечки и книжные полки. Тоже стресс снимает. Так что ваше хобби вполне себе нормальное.

– Все мы больны, – заметил Степан.

– Можно и так сказать, – согласилась я.

Пожаров пригласил меня присесть на один из диванов, а сам направился к окну. Взяв с подоконника поднос с чайником и чашками, он вернулся и сел рядом.

– Значит, так, – начал он, осторожно протягивая мне чашку с чаем, – прежде чем вы с мамой начнете, я введу вас в курс дела.

– Внимательно слушаю.

– Сколько вам лет?

Не так уж и часто люди интересовались моим возрастом, но если клиенту эта информация казалась важной, то я ему не отказывала.

Пожарова мой ответ вполне устроил.

– Мы почти ровесники, – заметил он, – поэтому я и спросил. Это хорошо, поскольку я ненароком могу сорваться на «ты». Работа располагает.

Он уже успел сообщить, что руководит строительными бригадами. Я хорошо запомнила этот факт.

– Иногда приходится разговаривать с народом на том языке, который ему больше понятен, – пояснил Пожаров. – Так что ты уж прости меня заранее, если я позволю себе выразиться.

– Нет вопросов, – успокоила я его. – Я знаю этот язык в совершенстве.

– Ну и отлично. Так вот. Ты слышала про Энио?

Это имя было мне знакомо. В последние несколько лет оно звучало из каждого утюга. Так звали человека, который позиционировал себя как практикующего предсказателя. Слава о нем давно уже покинула пределы Тарасова. Сама я никогда не пользовалась его услугами, но некоторые знакомые, побывавшие на его шоу, находились впоследствии под большим впечатлением. Я, если честно, сторонилась тех, кто, как и Энио, являл миру свои волшебные способности. Уж сколько ему подобных было раньше! И каждый со временем был разоблачен, но до того момента успевал натворить дел, обманывая доверчивых граждан.

Объяснение этому было простым: люди всегда будут искать волшебство. Люди всегда будут рады поверить в чудо.

– Слышала, – ответила я. – Чудо расчудесное вроде. И молодой, кажется. А что, вы как-то пересеклись?

– Да вот, пришлось, – обронил Степан. – Я в двух словах. Маман захотела с ним поговорить тет-а-тет. Я был не против. Мать моя вообще-то женщина строгая, я бы даже назвал ее циничной. И тут вдруг такая просьба. Я нашел его контакты, договорился. Назначили встречу, он приехал. Мать была довольна поначалу. Я тоже присутствовал, и этот форсаж, который он выкинул, начался не сразу. Все шло к этому постепенно. И поэтому могу точно сказать, что этот Энио явно шарит. Понимаешь, о чем я?

Я поставила чашку на поднос.

– Если честно, пока не понимаю.

– Я ожидал увидеть шоу, – продолжал Пожаров, – каких сейчас полным-полно, но быстро понял, что тут что-то другое. Он реально умеет. Рассказал матери о ее прошлом. Это было впечатляюще.

– А подробнее?

– Как происходило? – уточнил Пожаров. – Мать сидела в кресле, а Энио на стуле напротив. Так и разговаривали.

– А ты где был в это время?

– Стоял около окна.

– И что же, Энио реально предсказал твоей маме будущее?

– В том-то вся загвоздка.

Пожаров подошел к окну, достал из кармана пачку сигарет. Прикурил одну, открыл оконную створку.

– Он мало говорил о будущем. Но основательно покопался в прошлом. И вытащил на свет такое, о чем никак знать не мог.

– Опиши все подробно.

Пожаров повернул ко мне голову. Сигаретный дым стремительно утягивало на улицу.

– Представь, что тебе выдают какую-то тайну из твоего прошлого, – произнес он. – И все вопросы, которые у тебя когда-то были, растворяются, как вот этот самый сигаретный дым. Их не остается. Потому что у этого психа все сразу складывается в нужном порядке. Не поняла? Вот и я не понял, как это у него получилось.

Пожаров словил сильную эмоциональную волну, поэтому я с трудом его понимала. Но ему нужно было знать, что ему верят. Что-то случилось во время того сеанса, и это выбило его из равновесия. Поразило, возбудило и не отпустило до сих пор. И он был вынужден во что-то поверить вопреки здравому смыслу.

– Мистикой не увлекаюсь, – сказал он, заметив мое смятение. – В божества не верю. На приметы плюю с высокой колокольни. Считаю, что все, что нас пугает или идет вразрез с научными фактами типа силы притяжения, можно объяснить с помощью все той же науки. Все, что нас удивляет, на самом деле прячется в наших головах. Но я никогда не отметаю обстоятельства. Понимаю, что человек с ампутированными ногами не сможет сделать и шага без посторонней помощи, к примеру. Ему будут нужны протезы или инвалидная коляска. Или чье-то плечо, на которое он сможет опереться. Вот тогда он «пойдет». Даже побежит! Чудес не бывает. Разве только отлично сотворенная копия чуда. Я путаюсь сейчас, но… Короче, я прагматичный агностик. Моя мать – такая же. Она бывший партийный работник, если тебе это о чем-то говорит. Мы даже яйца на Пасху красим только потому, что чтим традиции, но не более. А еще потому, что мой прадед был священнослужителем. Хороший был мужик. Ценный кадр в каком-то роде. Понимал, что кроме молитвы существует еще и реальность. Каждому помогал: и хулигану, и вору, и гулящей девке. Не делал различий. Это мне отец про него рассказывал давным-давно, ему-то посчастливилось с дедом пообщаться лично.

– Стоп, стоп. А как связан Энио с твоим прадедом?

Пожаров сморщился.

– Прадед тоже не верил в волшебство и боролся с мракобесием. А в то, что я услышал, я не могу поверить до сих пор.

– И как же это выглядело? – спросила я. – Ну, кроме того, что твоя мама и Энио сидели друг напротив друга, и он выдавал какую-то засекреченную информацию из ее прошлого? Что еще?

Пожаров задумался. Наверное, он впервые с момента магического сеанса задался подобным вопросом.

– Не было ничего, – очень скоро ответил он. – Если ты про немеющие пальцы или провалы в памяти, то ничего такого я не чувствовал. Мать, кажется, тоже.

– Полагаешь, он вас загипнотизировал? – не отставала я. – Может быть такое?

– Я никогда не был под гипнозом, как я сравню? – задумчиво произнес Пожаров. – Но кто его знает…

– Ладно, – согласилась я. – Оставим гипноз в покое. Скажи мне вот что: после ухода Энио ничего из дома не пропало?