-Круто! – я начала махать руками.

-Да это же папа!!! – Агата понеслась к берегу.

-Да, точно! Ну наконец-то! – мы с Кристиной взяли сумки. Лодка

подплыла.

-Здравствуйте, дядь Коля – наши лица чуть вытянулись. Дядь Коля –

папин старший брат.

-Какая разница, что папа, что дядь Коля. Одинаково приятно! –

воскликнула я и пулей забралась в лодку, чуть не сбив дядюшку с ног.

Посмеиваясь, мы стали грузить сумки в лодку.

Папа встретил нас с натянутой улыбочкой. Он такой сам по себе, на

нежности там всякие телячьи не способен.

-А я думаю, кто это там. Думал, что пацаны какие-то, – прозвучала

дежурная фраза. Это такое оправдание, сам переплавить нас не смог.

Дааа. На парней-то мы похоже так, что и не отличишь. Это Кристина-то

со своими под метр семьдесят, со своей белой кожей, прямым носом, карими

(почти желтыми) глазами и длинными,ниже плеч, светлыми волосами без челки, собранными в хвост. Я уточняю, без челки, так как это мое Достояние

Республики. Э-э продолжаем. Это Кристина-то, одетая в супер яркие шмотки: в

пепельные спортивные штаны с розовыми вставками по бокам, в зеленую

борцовку, в яркие зеленые кроссовки и желтую бейсболку. Нет, конечно, Кристина могла бы сойти за пацана, так как у нее спортивная фигура. Ну, если

бы я так же активно занималась легкой атлетикой и баскетболом, может быть.

Но нет! В спорте я дохлик.

Это Агата-то со своим…В общем она каланча, почти ростом с меня. У нее

темные волосы до пояса, без челки, темно-коричневые, но не черные, а почти, глаза, смуглая кожа, вздернутый нос. Одета Агата в белые кроссовки, в голубой

спортивный костюм с белыми лампасами и белую бейсболку с рисунком. Нет, конечно, Агата могла бы сойти за пацана, худощавого такого. Ну, если бы я

постоянно отказывалась от чая, сока, воды и супа, то усохла бы так же, а то и до

микроба. Но нет! От крепкого чая точно не откажусь.

Это я-то со своим ничтожным метр шестьдесят четыре, со своей смуглой

кожей, курносым носом, темными волосами ниже плеч, собранными в

жиденький хвостик, со своими огромными черными бровями, толщиной с

бревно (да на них может спокойно лежать моя челка), со своими каре-зелеными

глазами, со своим прыщавым (слегка) лицом, со своей фигурой, в которой нет

ни грамма жира, которая одета в зауженные джинсы, в бело-голубые кроссовки, в голубую майку. Это я-то похожа на пацана?

Мы снисходительно улыбнулись папе. Он подхватил сумки, и мы пошли

Домой.

Глава 4

Дом

Наш дом стоит на второй и последней улице в деревне. Но чтобы к нему

дойти, надо сначала подняться в крутой угор, потом пересечь улицу, пройти по

заброшенному огороду и перелезть в огород. Мы идем. И только тут я замечаю, что не иду, а лечу. Под моими ногами рассыпаются кузнечики в разные

стороны. Над моей головой палит июльское полуденное солнцу, а в воздухе

витает аромат сена, леса. Мне кажется, что это сон. Я готова распластаться на

пыльной дороге, целовать каждый ее миллиметрик и участочек, каждую

травинку, каждый цветочек. Я знаю, почти уверенна, что такие же чувства

обуревают Агату и Кристину. Вижу это по их светящимся глазам, по прямым, летящим походкам. Я хочу раствориться в этой родной земле. Даже завидую

вон той коровьей лепешке, которая засохла у дороги. Она имеет честь

пролежать до скончания дней на этой земле, на которой как ни странно растет

много конопли. Да, из-за этого вся молодежь летом съезжается в деревню. Что

отнюдь не является причиной нашего приезда. Мы с сестрами хорошие ребята.

Украдкой смотрю на папу. Он совсем не изменился за прошедший год.

Как всегда очень смуглый, высокий, подтянутый, с прямым носом и огненно-

зелеными глазами. Только темные волосы чуть тронула седина. Ходит батя

прямо, мама говорит «как лом проглотил». Мама папина противоположность.

Она очень красивая, да и папа тоже, это я так к слову. Мама среднего роста, у

нее длинные черные волосы без челки, зеленые, как крыжовник, глаза, прямой

нос. Вопрос…хотя нет, это я со своим курносым носом на папину маму похожа, а Агата на папиного папу.

Мы идем по старому заброшенному огороду, потом перелезаем через

жерди (так называемый «забор») и идем по папиному огородику, заросшему

бурьяном. Да, трава вымахала под два метра. Раньше у папы был большой

огород. Но с каждым годом все укорачивался и укорачивался с помощью

жердей. Сейчас такой короткий, что аж смотреть страшно. Мы пошли на

летнюю кухню. Папа достал заправские ключи, открыл ее, затем открыл дом.

Глава 5

Место под солн Максимцем

О е-е-е. Вот этого я ждала весь год! Высокое крыльцо, перила, веранда, кухня, по левую сторону мрачный, но до боли родной зал, прямо из кухни –

маленькая светлая комнатка с большим окном. Моя прелесть! У окна столик, напротив у стенки кровать, к ней буквой «г» еще одна кровать.

Наспех мы нашли среди миллион тряпок в баулах вещи, пригодные на данный

момент.

Кристина надела синие сланцы, черную майку, красные шорты, Агата –

розовые бриджи, розовые сланцы, красную футболку, я – босиком, коричневые

легкие бриджи, белую майку с рисунком. Предвкушая что-нибудь вкусненькое, мы стремглав помчались на кухню. Папа отменный повар-кулинар, всегда

радует своими шедеврами. На кухонном столе уже стояли три полные чашки

картофельного супа с кусками сохатины, дымились стаканы чая с молоком, в

большой пузатой кружке теплыми тонами переливалась топленая сметана, а на

печке (ммм, ну что за чудо!) жарилась рыба (должно быть ельцы) в сметане, увенчанная укропом и батуном, и рядом в железной чашке томились ириски. За

такие ириски, скажу прямо, можно умереть.

Поделюсь рецептом, но только вкуснее чем у папы ни у кого не

получится, это я уж знаю. Рецепт ирисок: возьмите сметаны (желательно

деревенской, количество по вашему усмотрению), влейте в железную посудину, насыпьте сахар так, чтобы из сметаны была видна верхушка сахарной горки, потом поставьте эту массу на медленный огонь, добавьте чуть-чуть

растительного масла и, периодически помешивая, доведите до темного цвета.

Все готово! Не хватайте их горячими, а то без языка можете остаться. Лучше

остудите. Приятного аппетита! Еще поделюсь рецептом жареной рыбы в

сметане. Берем речную рыбу (желательно ельцов), заливаем сметаной и

доводим до готовности, присыпаем сверху батуном и укропом.

-Я хочу сидеть на этом месте! – орала Агата.

-Так-то испокон веков это место принадлежит мне!- не уступала

Кристина.

-Каких веков! Тебе семнадцать!

Сколько раз мне приходилось наблюдать эту ситуацию. Дело в том, что на

левую сторону стола всегда падали солнечные лучи и здорово припекало к

полудню. Посередине тоже было не ах, так как со спины грела печка, стоявшая

в полуметре от стола. Самым оптимальным было место по правую сторону.

Спор бы продолжался долго, но старпёрам все-таки надо уступать.

Морщась от солнца и покрываясь потом, Агата уписывала ириски за обе

щеки. Капли жирного масла стекали у нее по подбородку.

-Фу, вытри подбородок, а то аппетит портишь, – сказала я.

-На себя посмотри, – еле-как разлепила рот Агата.

Я тоже не ангел. Вот и крошки у меня на коленях и жирные пятна на

майке, но чтобы подбородок был грязный – этого никогда. Я еще маленькой

вытирала подбородок о рукава всех футболок.

-Официант! Счет! – крикнула я – И, да, уберите-ка здесь все!

Папа зашел на кухню:

-Я покажу вам официант! – и засмеялся.

-Ого, папа, дядь Коля идет – Кристина посмотрела в окно.

-Ладно, пойду с Коляном поговорю. Чтобы все съели! – с этим

наставлением папа вышел на веранду.

Оставив на столе кучу грязной посуды, мы пошли в дом. Папа не любит, когда хозяйничают в его царстве. Поэтому грязная посуда на Севере – не наши