Щёки горят, но далеко не от стыда. Ну, вот почему из всех знакомых мне снится именно он? Не просто в бытовой ситуации, а в довольно-таки интимной обстановке. Ощущаю себя порно-актрисой. Но, чёрт побери, это так возбуждает.

- Возьми меня, - вырывается против воли. Джон протягивает ко мне руку, и я слегка встряхиваю головой. – То есть… принять душ. Вместе.

- Конечно, - пряча улыбку, отвечает он и увлекает за собой. Дверца закрывается, и я жмурю глаза, потому что тяжёлые капли воды падают на лицо. Одежда в считанные секунды намокает и неприятно прилипает к телу.

- Мы должны от этого избавиться.

Я не сопротивляюсь, когда он стаскивает с меня мокрую майку и рывком стягивает вниз юбку.

- И от этого тоже, - шепчет Константин, ловко расстёгивая застежку на бюстгальтере.

Он касается влажным языком моего подбородка, слизывая капли воды, и я хватаюсь за его плечи, чтобы не потерять равновесие.

Прекрати. Я не стану этого делать даже во сне!

Но сон ли это? Его прикосновения такие реальные, такие настойчивые. И целует он так же, как и в реальности. Поразительно.

Внезапно он толкает меня к стенке. Я чуть не ударяюсь лбом и только тяжело дышу, от чего стекло ещё больше запотевает. Душно. Внутри всё горит. Джон снимает с меня остатки одежды и прижимается сзади. Он кладёт поверх моих ладоней свои, и мы переплетаем пальцы.

- Наклонись вперёд, - сладким голосом просит он, и я со стоном подчиняюсь.

Давай же. Быстрее. Сделай это.

- Зед?

- Ну, что ещё? – почти в слезах спрашиваю я и от нетерпения выпячиваю зад. – Тебе что-то не нравится?

- У нас появилась работёнка! – бодрым голосом заявляет мужчина. – Собирайся.

- Какого х… - начинаю откровенно возмущаться и чуть не падаю со стула, когда меня начинают тормошить. – Пять минут.

- Конечно, - усмехается Константин и оставляет меня наедине с острым чувством неудовлетворённости.

========== drabble №4 ==========

Комментарий к drabble №4

Судя по всему, меня ещё не скоро отпустит.

Немного отсебятина. В мистику особо лезть не хочется, поэтому опираюсь на романтические отношения персонажей.

На занятиях по живописи куда проще рисовать с натуры, которая не шевелится. К примеру, Эдди. Все-таки зря я дала ему свой номер телефона. Он очень симпатичный парень, вежливый и улыбчивый. Должно быть, с ним легко.

Другое дело - Джон. Всегда чем-то недовольный, хмурый, бросается матерными словами. Никаких манер. Сапожник. И паровоз. Он перестанет дымить или нет? Не переношу запах табачного дыма. Меня просто воротит от него.

Экзорцист снова вскакивает с кресла и отходит к полкам с книгами и найденными со всего мира магическими артефактами. Да, находиться здесь одно удовольствие. Атмосфера таинственности и мистики. Меня всегда тянуло к таким вещам. Не поэтому ли у меня дар медиума?

Вспоминаю ползающих змей у моих ног, и невольно плечи передёргиваются. Хоть это и было видение, но ощущения не отличались от реальных. После этого я стала бояться змей. Даже смотреть на них не хочется.

Он что-то бормочет себе под нос. Я со вздохом прикрываю глаза и понимаю, что мне так нравится слушать его голос. Говорит чётко, лаконично, а уж как он произносит букву R, если выражаться молодёжным сленгом, - я от него просто тащусь. Чёртов сексуальный британский акцент.

- О чём задумалась, дорогая? – рассеянно интересуется он, не отводя глаз от какой-то книги. – Ты уже несколько минут не отрываешь от меня пристального взгляда. Не то чтобы это пугало… У тебя были видения?

- Нет, - отвечаю я, и, встряхнув кудрявой головой, демонстративно возвращаюсь к своему занятию, а именно – в сотый раз пытаюсь уловить его черты лица, чтобы завершить портрет. Я больше не бросаюсь рисовать картинки событий о Джоне, но порой возникает острая необходимость нарисовать его.

- Рисуешь очередную жертву? – он заглядывает за моё плечо, и я просто не успеваю прикрыть холст.

- Да-да, это ты, сидящий в кресле и с сигаретой в зубах, – Джон наглым образом выдёргивает из моих рук альбом. – Захотелось немного порисовать, и единственным натурщиком оказался ты. Я бы с радостью нарисовала Чеса, но…

- Но я куда интереснее, - заканчивает он за меня фразу, и я недовольно поджимаю губы, потому что он абсолютно прав.

- Но его сейчас здесь нет, - поправляю мужчину, забирая обратно свой альбом. – И больше без разрешения не бери мои вещи. Это личное.

- Ты меня рисуешь. Какое уж тут личное? – хмыкает Джон и присаживается на подлокотник кресла. – Могла бы сразу сказать. Я приму удобную позу, и ты…

- Спасибо, но лучше не надо! – прерываю его речь, пока он не зашёл слишком далеко. Я в последнее время стала замечать, что наши разговоры нередко сводились к шуточкам пошлого характера. Раньше это забавляло, а теперь конкретно напрягает.

Нужно ещё разобраться с Эдди. Мне очень хочется сходить с ним на свидание, но по непонятным причинам я постоянно нахожу отговорки. И дело вовсе не в Джоне.

Нет, не в нём.

Он пожимает плечами, мол “не хочешь – как хочешь”, берёт первую попавшуюся под руку книгу и читает её вверх ногами. Нет, так просто разговор не закончится. Я знаю о нём больше, чем он обо мне, и это явно его огорчает. Мы всё-таки напарники, прикрываем друг друга.

Такому человеку можно доверить не только секрет, но и жизнь. Все дело в том, что я просто не готова раскрыться ему, как та книга, что он держит в руках. Кстати, о руках. Смотрю именно на них и, как мечтательная девчонка, чуть не вздыхаю по ним.

Рукава белоснежной рубашки закатаны до локтей, верхняя пуговица по традиции расстёгнута, а галстук расслаблен и болтается на шее. Зачем его вообще надевать? Завершают небрежный образ бежевый плащ, взъерошенные волосы, словно он секунду назад встал с постели, ну, и классическая кривая ухмылка. Вот вам Джон Константин.

Ах, дьявол тебя подери, конечно же, причина в нём!

Складывается стойкое ощущение, что надолго меня не хватит. Я не сдержусь под натиском его карих, почти чёрных глаз. Они точно способны загипнотизировать кого угодно. Иначе как объяснить моё влечение к этому человеку?

Чем ты меня привлекаешь?

- Один парень хотел… - запинаюсь и мысленно проклинаю себя за то, что вообще решила завести разговор на эту щекотливую тему.

- Да? – отложив книгу, интересуется он и в ожидании смотрит на меня. – Без подробностей, пожалуйста.

- Я не об этом. Он хотел пригласить меня на свидание, но ничего не получилось, потому что мы были заняты новым расследованием. Ангелы, падшие ангелы – всё это для меня в новинку. Я бы и рада сказать, что проблема в занятости, но сейчас свободное время, можно смело отправиться в бар или ресторан, с тем самым красивым парнем, но вместо этого я сижу здесь и ничего не делаю. Что со мной не так?

- Во-первых, ты рисуешь меня, а это очень даже большое дело. Во-вторых, с чего ты решила, что проблема в тебе? Может быть, чувствуешь, что этот чувак та ещё подозрительная личность?

- Я бы почувствовала это или увидела.

Он ловит мой взгляд, и я сразу отвожу его в сторону.

- Ты знаешь, ответ на свой вопрос, - после минутного молчания говорит он.

И почему ты всегда прав?

***

Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного. (Овидий)

- Хочешь поговорить об этом?

Не могу ответить. Не могу пошевелиться. Ничего. Стою, словно приколоченная к полу, и не свожу взгляда с Джона. Когда он надвигается, как крадущийся кот перед прыжком на жертву, из моих ослабленных рук выскальзывает альбом, и я делаю шаг назад.

Слабая попытка отгородить себя от соблазна. Избежать желаемого. Но почему это так сложно – обнять его и позволить себя поцеловать? Я хочу дрожать всем телом от прикосновения этих крепких мужских рук и столь манящих губ. Они буквально просятся на поцелуй.

Успокойся, Зед. Вся беда в том, что у тебя давно не было мужика. Парадокс. Они мне на самом деле не нужны. Точнее, нужен всего один, и он стоит прямо передо мной.