- Но вы же, умники, могли ее убить.
- Никогда! Что вы. Мы не могли.
- Она могла вас. Она же не подозревала.
- Любовь важнее, - сказали "бандиты", жалостливо шмыгнув носами.
- Ну а добро награбленное?
- Мы его с собой привезли. Вы разве не узнали свою шубу?
- Измора, отпусти их. Ты видишь - дураки.
Измора и Елиза задумчиво вздохнули.
- Пока нет внуков, король еще не совсем король, - сказала Измора. Просто состарившийся принц.
А в "Золотом гвозде" кипели страсти. Служанки, бонны, гувернантки, няньки гадали, кто станет победительницей, - Редегунда, Лизелотта, Лимфатуза, Страфантена...
За столиком у двери сидели Хильда, Катя и Флорина.
- Девочки, я думаю, вам все же надо к ней пойти, - говорила Флорина жалостливым голосом. - Она же совсем одна с больной ногой. Вот ведь как совсем, совсем одна...
- Мы пойдем.
Флорина ахнула, вскочила, закричала:
- Смотрите - наши! Тетушка Елиза! - Она сразу как-то позабыла о Хильде и Кате.
В зал вошла "банда" Архибудая.
В своем шикарном дортуаре Хроникамара совсем одна делала себе компресс из уксуса, апельсинового сока и одеколона.
Разогнулась она вздохнуть и увидела, что в окно к ней влезает мужчина в цилиндре, при палаше и двух револьверах.
Мужчина - а это был Крузербас - снял цилиндр, перчатки, сел в кресло и уставился на Хроникамару:
- Взаправду завтракаешь мармеладом?
- Только подойдите - глаза выцарапаю!
В окно запрыгнули Хильда и Катя:
- Мы тебе бутерброды принесли. А это кто?
- По-моему, разбойник...
- На нем корона...
Крузербас вытащил большущий револьвер, навел его сначала на Хроникамару, она завизжала, потом на Хильду.
- Мне кажется, ты самая толковая.
Хильда вынула из револьверного ствола свернутую трубочкой бумагу.
Прочитала:
- "Заявка. Банде Архибудая. Заказываю отловить моего заклятого врага с первого класса, принца Анатолия, и привязать его веревкой к колонне на городском холме, откуда видно море. А я приду - влеплю ему пощечину. Пусть знает! За это, после выигрыша, обязуюсь выплатить тридцать монет. Хроникамара".
- Выходит, к принцессе Ори ты отношения не имеешь, - прошептала Катя с облегчением.
- Я трудовая балерина. Волшебное еще куда ни шло. Но чтобы подлость! - Хроникамара упала на кровать и зарыдала. - Как вы могли подумать?
Хильда и Катя бросились ее обнимать-утешать. Хильда вытащила из-под кровати плакаты.
- Когда принцесса позволяет...
- А я не позволяла.
В дверь постучали - широко и радостно вошел король Филогерц.
- Прелестная Хроникамара! - начал он восторженно. - Мы объявляем вас победительницей по проценту... с точки зрения... Конкурс "Прекрасный танец" отменяется. Зачем он? Вы наша радость. Надежда королевства. Нимфа!
Тут вошла королева. Она несла руки перед собой, словно ей не терпелось сесть за рояль.
- Конкурс "Прекрасный танец" отменить нельзя. Можно заменить шитье на починку стиральной машины. Но танец! Даже мысль такая нормальному человеку не может прийти в голову. - Королева поддала рассыпавшиеся по полу рекламные плакаты. - Милочка, и вы ему простите эту бестактность, эту наглость, беспардонность? "Завтракает мармеладом" - какая пошлость! И это он отправил курьерским поездом во Францию, в Швейцарию, в Маракансон. Что там подумают о нас, фиофигасцах? Ужас!
Король топнул ногой, правда, не слишком уверенно.
- Сударыня королева, позвольте себе выйти...
- А вот и не позволю! - Королева подошла к зеркалу, поправила прическу, серьги, кружева, нос припудрила. - Вы, милочка Хроникамара, подайте на него в королевский трибунал. Пусть возместит вам нанесенный моральный ущерб. Пусть обеднеет, пусть. Я, девочки, вам скажу, вы еще не знаете: чем король беднее, тем уважительнее он относится к своей жене. И слушает жену, а не советника.
- Я возмещу. Я вот... - сказал король Филогерц. Вытащил из кармана туго набитый кошелек. - Вот...
Хроникамара этот кошелек гордо оттолкнула. Но Хильда подхватила его и подбросила на руке - такой тяжеленький.
- Театр отгрохаем, - сказала она.
- Браво, сударыня. - Король Крузербас навел на королеву револьвер. Она, не дрогнув, вытащила из ствола бумажку: "Заявка от имени короля Филогерца на вывихивание ноги принцессе Ори".
Тут вошел советник.
- Поправочка - "на легкое вывихивание". Они клялись не разглашать. Эх, люди-люди...
- Я на колени стану. Это он! - воскликнул король Филогерц. - Он разжигал во мне отвратительную страсть к наживе.
Король Крузербас вынул двадцать монет из кармана, положил их на стол и сказал, постукивая револьвером:
- Сударь, это тот самый аванс, который вы дали душегубам. Возьмите его как выходное пособие, и чтобы мы ваших советов больше не слышали. Вы не вписываетесь в стиль "люсиль".
Советник легко и нагло усмехнулся:
- Я, сударь, советую лишь то, чего желают короли. Я их насквозь вижу. А на стиль "люсиль" я, с вашего соизволения, чихаю.
Дальше все было быстро и просто. Советник схватил двадцать монет и ушел - могли ведь и диплом спросить. Королева объясняла сестрам и Хроникамаре, мол: "Триста платьев, а надеть нечего". Филогерц стал на колени перед Крузербасом, вынул из кармана две медали и сказал:
- Брат король, ты меня снова спас. Какую хочешь - За Спасение На Водах или За Спасение При Пожаре?
- За При Пожаре, - сказал Крузербас. - Мне это ближе.
В окно летели белые лепестки ромашек, да так много, как будто все жители Фиофигаса гадали: "Любит - не любит". А за деревьями парка рододендронами, магнолиями, олеандрами - шумело море.
ПРЕКРАСНЫЙ ТАНЕЦ И АПЛОДИСМЕНТЫ
Транспарант над поляной гласил: "Прекрасный танец". Было яркое солнце. Продавцы мармелада расхваливали свой товар.
А король Крузербас ехал домой. Кругом холмы тихие, скалы голые - и никого. Вдруг рядом с его черной лошадью появляется еще одна лошадь белая. И на ней волшебный мальчик-трубач.
- Ты мне не нужен, - сказал король грустно.
- Меня Измора прислала. Велела сыграть "Вечерний звон". Это для стариков, которые хотят внуков, но все молодятся и выглядят дураками.
Мальчик-трубач заиграл.
Из домов в городах и селениях, из горных хижин вышли седые мужчины, можно сказать, все как один короли. От звуков волшебной трубы шрамы морщин на их лицах разгладились, потому что, как сказал Пифологий: ""Любовь к дочерям наполняет жизнь королей особым смыслом"".
Принцесса Ори опиралась на костыль. Довольные собой "душегубы" поправляли ей воротник, пытались всунуть в руку яблоко. Маэстро Валенсир напевал что-то маракансонское.
На другой стороне поляны, тоже опираясь на костыль, стояла Хроникамара. Рядом с ней Хильда, Катя и циркачи. Маленькие девочки прижимались щеками к рукам Хроникамары и говорили: "Тетя Хроникамара, ты самая красивая".
Посередине поляны блестел восковым золотом паркетный танцевальный круг. У кустов расположился оркестр. За кустами нервно ходили принцессы.
Вот появились король с королевой. Король вздохнул.
- Да будет вам вздыхать, - сказала королева. - Сегодня провидение подарит нам дочку. Подавайте сигнал к началу.
Король встал с трона.
Поклонился.
- Начинаем тур заключительный "Прекрасный танец". Первой покажет нам свое искусство принцесса Лимфатуза.
Оркестр заиграл красиво.
На круг выбежала Лимфатуза. Вся в белом. Хотела застыть в позе, но упала. И потом при каждом повороте падала.
Принцессы Редегунда, Степанида, Ландия, Орлетта, Миронозалия, Катапультина, Изо, Парася, Промаксина, Целелоза - все танцевали плохо. Не попадали в такт, но улыбались широко.
Народ свистел. Принцессы спотыкались.
В соседних королевствах короли и королевы возмущались:
- Какое беззазрение! Какой дурной пример!
В королевстве Трибуксир сыновья булочника, сидя у своего стереовизора, называли принцесс трясогузками.
