— Давайте читану, че и где расписано, — делая важный вид и сохраняя спокойствие, инспектор корефан уже думал, как уйти от штрафа.

— Ну и?

— Все как и должно быть, держи… — шипя от злости передал кориш бумажицу.

— Кто будет следующим? Кто одолеет и остановит пролятие победиделя, бывшего полковника Девяти смертей? Кто сможет остановить его!

Колесо удачи пришло в движение… Лица врагов сменялись… Тролли, валуны, бандиты, рабы, крысы, слизни…

Левое веко ведущего нервно подрагивало, следя за долю судьбы Девяти смертей. Публика замолкла в ожидании, повисла гнетущая тишина, нарушаемая падающими каплями крови тролля на арене.

Стрелка остановилась… Лицо Девяти смертей невольно улыбнулось. «Если дело пойдет и дальше так хорошо, то я скоро выберусь из этого ужасного места», — подумал Борча, — «Но никто не отменяет шанса, что мне выпадет серебряный дракон», — где-то в мыслях, он помолился Владыке тьмы. Могло показаться, что от долгого ожидания слюни ведущего падали на каменный пол.

====== Глава 63 ======

«Наконец пришел час поставить на колени этот жалкий мир!»

— Крови!

— Крови!

— Крови!

— Черепа для трона Повелителя!

— Больше крови, богу крови!

Предвестие битвы уже достигло своего пика, стрелка фортуны останавливалась… Минули самые опасные враги тролли и великаны…

Толпа не умолкала зал вскипел ожиданием. Пиво и горячие напитки плескались в глотки бурых, клубы дыма пускались трубками, слышались стоны рабынь, делали ставки, плескались в бассейнах полных крови. Бурые отдыхали по полной, ведь завтра неизвестно, что могло статься призыв на поле брани или на «скучную» охрану земель. Только жалкая группа Борчи оставалась спокойной, лидер спокойно ковырял в носу, словно вовсе не заботился, что сейчас у него будет смертельный бой. Следом пришла великая мысль заточить свою «элитную» снарягу из костей, и ржавого металла предшественников, которые остались остывать на стенах плоти.

— Ребята да расслабьтесь умрете сегодня или завтра не имеет большой разницы, так я не переживаю вовсе, — сплюнув наземь, продолжил, — нас отправили избавится от своих страхов, потому потрудитесь это вынести.

Проговорил спокойным голосом вожак стаи маленьких бурых, которые дрожали от холодного ветра и морщили нос от неприятного запаха разложения тел, и гари горящих тел в другой стороне. «Надеюсь не подцепил заразу какую, и задохнусь от вони горящей плоти», — подумал Борча, смотря на жесткую очистку пламенем трупов со стен.

— Фожок, хто судет…

— Кто следующий говоришь? Люди конечно, колесо выберет людей, они популярны, Ворчун, — присвоил одному из бурых имя, Борча.

— Это холово?

— Ну как смотреть, людей все же умертвить проще, чем троих троллей или стаю настоящих волков… — вожак бросил острый взгляд на колесо.

— НУ наконец-то! Нас ждет кровь и зрелище! Готовьте свои кошельки. Ставьте кон свои жизни! Отдайтесь безумной игре! — голос полный энтузиазма, разносился по всей арене.

Стрелка остановилась меж рабов и бандитов… Вызвав у ведущего небольшое затруднение. Недолго думая, он все же осмелился это выполнить:

— Рабы, рабыни и бандиты! Прольют свою кровь в этой битве, — рука невольно дернула рычаг, поднимая с нижних уровней мясные мешки.

Позади телепались более менее склепали свои кости калеки.

— Чудовищная регенерация… — буркнул Борча, — смотря на решетку впереди себя.

— Фовторим?

— Да повторим… прольем кровь во имя Повелителя, — злобно ухмыльнулся бурый.

Цепи скрежетали, подъемники работали в полную силу, треск каменных плит. Борча слышал, всхлипы рабов поднимающихся с нижних уровней шахт империи зла. Насмешливые рожи бандитов их коричневые и покрытые черными дырами зубы…

Чувствовал как закипает в жилах кровь, как приливает к вискам и бьет молотом по сознанию — голод и жажда. Внутренний зверь желал мяса и крови. Гамма мира расцвела красками, будущей бойни, окрашивая картину алыми цветами.

Прутья скрипнули рухнули под землю исчезли под золотыми песчинками. Группа Борчи, помалу выходила из своей берлоги под светом, огненного шара на кровавую арену. Крики толпы, огни факелов трибун. Золотой колокол отбил гон к бою. Воздух становился вязким, кислый привкус оседал во рту, хотелось поесть. Показались идущие вперед сгорбленные, закованные в стальные цепи рабы: женщины, дети, старики. Держащие палицы и дубинки, явно побитые временем. «Порвем, ничего страшного, но вот…» — Борча уклонился от стрелы сдвинув голову набок, — «Опасно».

Следом гордо и высокомерно следовала группа бандитов, плюясь во всех и вовсе. Лучник уже начал работать по главной цели.

— Понеслась! — крикнул Борча, отправляясь в атаку, — «Пять бандитов, остальное рабы, детей можно даже не считать».

Ловкие и умные последовали примеру Борчи использовав, заточенные кости в виде метательных ножей. Эффект оказался невероятен, рабские туники, вовсе не защищали своих обладателей, и люди падали как мухи.

— ААааа! — крики и стоны жертв отдавались, невероятным ещё более оглушительным ревом толпы с трибун. Ручьи крови разливались повсюду. Женщин и девочек оставляли живыми, не трудно догадаться, что за судьба ждет в этот день.

«Какие же они медленные…» — Борча скользнул между двумя палками, рассекая двумя клинками две подколенные чашечки врагам, он игрался со своими врагами. Развернувшись идеальным взмахом отсек старикам головы.

«Нечего слабым делать на поле боя», — краем зрения заметил, как одного бурого проткнули копьем, а другого стрелой в глаз.

Невольно скула сжалась в порыве ненависти, оставив один меч копьеносце в теле врага. Борча следом взял камень, метнув и размозжил череп лучника, точнее лучницы, — «Ничего мертвой тоже сойдет, для некоторых в качестве пищи», — сглотнув собственную кровь, вожак двинулся дальше. Беспечно полученная рана от ребяченого ножа, можно назвать позорной. В пылу схватки не всегда имеется возможность уследить за врагом.

— Нет! Неет! — женщина всхлипывала, над трупом своего сына. Красные высохшие от жары глаза спускали горькую слезу, по потрескавшейся высохшей коже. Губы разбиты в кровь, ее ржавого цвета волосы спадали слипшимися от грязи и пота кудряшками. Карие глаза выдавали боль, глубокую боль. По спине проходили сотни рубцов и шрамов оставленных кнутом надзирателя шахт.

Лицо мальчика бледнело, кожа холодела, жизнь уходила. Она в последний раз смотрит на него, прежде чем его труп съедят на глазах. Слезы капали серебряным ручьем, женщина прижимала кровавыми руками рану на животе мальчика. Девочка прижалась к даме, боясь демонят добивающих бандитов, стариков и мальчиков. Звуки битвы умолкали, остались; крики, стоны, всхлипы и мольбы умирающих людей, они проклинали своего бога, который покинул их в сей час, другие думали, что это их кара за грехи.

Борча не надеялся на истощенные ресурсы тела к регенерации, потому жадно поглощал людскую плоти и мясо. Смачное звучание раздирания человеческой кожи и снятия скальпа прозвучало эхом, по стенам арены. Мелодичный звук чавканья заставлял падать без сознания женщин.

— Не трогать, — прокричал на бурого, Борча, который замахивался убить самку, — Подождем, когда та проснется, жди. Волчонок пошатнулся и убрал кинжал от горла дамы. В поле зрения попала смуглая от жаркого горна и пламенной жестокости шахт, слипшиеся черные волосы, писклявый милый голосок. Милые веснушки… Туника открывала вид на прелести по которым изголодался Борча.

«Самки…» — Вожак облизнул, губы срывая с прелестной молодой дамы платье, раздвигая ноги.

— Неет! Ааааа! А-а-а-А-а-а! — волшебно писклявый голосок боли разошелся эхом по арене. На трибунах творилась не меньшая оргия, всюду разходился запах горячей любви. Несправедливой и жестокой, завтра той небольшой части дам, что удастся выжить будут вынашивать внутри себя чудовищ.

Крики, мольбы, стоны, остекленевшие глаза. Сей ужас не передать словами. Варварство и дикарство, несравненная с прошлыми веками жесткость, распространялась как чума в рядах бурых.