Гостеприимный хозяин подготовил нехитрый холостяцкий перекус. Я в прошлой жизни сам частенько обходился “картонными” пельменями и “бумажными” котлетами, так что сочные жареные колбаски из кабанятины с можжевельником, тушёная со шкварками капуста и пирог с крольчатиной и сладкой морковью прекрасно подошли к любимому обоими огневиски.
— Ну, что, Фили, вздрогнем за встречу!
— Как ты меня назвал?
— Фили, а что, тебе не нравится?
— Нравится, меня так матушка звала. Давненько я не слышал такого обращения, так что благодарю за напоминание о счастливых детских годах. И выпьем за наших рано ушедших родителей, пусть в следующем воплощении Боги и духи будут к ним добры!
За вкусной едой и неспешной беседой Филиус рассказывал свои потрясающие новости.
— Пока ты трудился на ниве торговли, я получил звание Мастера Чар, — похвастался мне друг. — Пришлось изрядно поднапрячься, хотя ты же меня знаешь: если я чего-то хочу, то обязательно этого добьюсь, или я не Филиус Флитвик!
— Ого! Вот так успех! — совершенно искренне воскликнул я. — Теперь сможешь подать прошение о приёме на работу в Хогвартс?
— Уже, друг мой, уже! — довольный Филиус поднял полный бокал и искренне улыбнулся. — И подал, и ответ получил от Попечительского Совета, и он, как ты мог догадаться, — положительный.
— Ну, Фили, такое назначение надо обмыть по старинному русскому обычаю, — решил я, впечатлённый карьерным ростом друга. — Тащи сюда кольцо Мастера и письмо от нанимателей!
Мы изрядно поднабрались, обмывая и новое ювелирное украшение, и звание “профессор Чар Филиус Флитвик”. Потом долго пили кофе, который Филиус варил просто отменно, добавляя в джезву с ароматным напитком горошины розового перца, щепотку муската и палочку корицы.
Я был ужасно рад за друга, который ещё со времён нашей учёбы мечтал однажды вернуться в любимую школу в роли преподавателя. Его весёлый нрав позволял ладить с учениками, которые меня-прежнего изрядно пугали и напрягали своим буйным характером и бесконечными вопросами/шуточками/разговорами. Но Филиус, несмотря на свой невысокий рост, имел просто огромное терпение и мужество смотреть в глаза своим страхам и чужому недовольству либо насмешке. С годами он становился менее воинственным, так что профессорская должность была ему в самый раз. Такой учитель и приструнит хулиганов, и поможет робким, и рассмешит угрюмых — настоящий педагог.
***
Домой я возвращался поздним вечером и немного нетрезвым. По этой причине я не стал аппарировать, а решил воспользоваться подключённым камином в доме друга. Язык немного заплетался, и не вышло отчётливо произнести домашний адрес, поэтому вынесло меня в лавку Горбина и Беркса, чем я немало напугал хозяина, шушукающегося с какой-то дамой. Куртуазно произнеся слова извинения, я покинул чужой магазин и вышел под промозглый лондонский осенний дождь, который протрезвил меня лучше любого антипохмельного зелья.
Пройдя несколько домов, уже собираясь свернуть на Косую аллею, я заметил какое-то копошение у стены. В обычном состоянии прежний хозяин тела молча прошёл бы мимо, отведя взгляд, но я-то был любопытен, а ещё не до конца выветрившиеся пары алкоголя толкали меня на приключения. Поэтому я направился в сторону странной тёмной кучи, при рассмотрении оказавшейся сидящей прямо на мокрой земле молодой измождённой девушкой с заметным животом.
— Мадам, вы слышите меня? — я слегка потряс даму за плечо. Та приоткрыла глаза и невидяще уставилась сквозь меня. — Мадам, как я могу вам помочь? Вы можете сказать адрес, куда вас доставить? — дама молчала, а её мутный взгляд показывал, что она не в себе.
Бросить беременную женщину в плохом состоянии на улице под проливным дождём я, естественно, не мог. Поэтому я поднял “найдёныша” заклинанием и быстро двинулся к себе домой. В гостевой комнате я уложил даму на кушетку, предварительно стянув с неё мокрый плащ и грубые ботинки; в гостиной бросил щепотку пороха в камин и вызвал знакомого целителя. Когда в зелёном пламени появилась голова приятеля, я коротко описал ситуацию:
— Гиппократ, у меня тут работа для тебя. Я подобрал на улице даму на большом сроке беременности, она в полуобмороке или в бреду.
— Открывай камин, сейчас захвачу саквояж и через пару минут буду у тебя. Всё-то у тебя не как у порядочных магов, они котят и щеночков подбирают, а ты — целую даму, — беззлобно проворчал Сметвик и исчез из пламени.
Он появился в гостиной, как и обещал, через пару минут. Как всегда, шумный, громогласный, нарочито язвительный профессионал. Сметвик кинул пару диагностических чар на больную, потом по-магловски проверил пульс и зрачки, ощупал шею и начал доставать из чемоданчика склянки с разноцветными зельями. Несколько из них споил пациентке сразу, на оставшихся сделал пометки на этикетках, потом поманил меня за собой и вышел из спальни.
В гостиной целитель принял бокал вина и устало вытянулся в кресле, поближе к огню.
— Извини, что-то я утомился, дежурство было тяжёлое, хорошо, что ты застал меня, пока я не лёг спать. Так вот, дама твоя очень плоха. Не знаю, где она пребывала до этого, но возвращать её обратно очень не советую. — Гиппократ закурил предложенную сигару, отпил глоток лёгкого вина и продолжил: — У неё истощено ядро, словно она не колдовала нормально много лет. Общая дистрофия, гормональный дисбаланс на фоне беременности. Что-то непонятное с психикой, но это, скорее всего, последствия вышеперечисленного. Так что, друг мой, тебе надо сдать её в благотворительное отделение Мунго либо ухаживать самому. Мунго не советую, сам знаешь, что из “благотворительного” пациенты часто переходят в “безнадёжных”.
— Я тебя понял. Если ей не нужно какого-то профессионального ухода, то я оставлю её у себя. Всё-таки я чувствую ответственность за бедную девочку и её неродившегося ребёнка. — Я немного задумался, но всё же окончательно решил, что “сдавать” свою невольную гостью было бы не по-людски, в понимании меня-прежнего. — Не зря же я повстречал её, попав совершенно случайно в неподобающее место. Мой эльф отлично справится с присмотром за больной, а когда ей станет лучше и она сможет рассказать о себе, тогда и будем смотреть, что предпринять в дальнейшем.
Гиппократ составил список нужных лекарств, которые я тут же отправил с совой в соседнюю аптеку, и скрылся в камине, бурча себе под нос, что теперь будет спать, как зимний книззл. До возвращения птицы с заказанными лекарствами домовик Тинни успел искупать даму, застелить чистое бельё на кровать, положить грелки под тёплое одеяло и уложить между ними девушку. Я в это время получил уменьшенную коробку, в которой были все нужные средства, включая специальный корсет для беременных и странную подушку для обустройства живота.
Несколько дней моя гостья металась в полубреду, кого-то звала, о чём-то просила, но зелья, крепкий бульон и отвары целебных трав сделали своё дело — жар спал, и девушка уснула крепким спокойным сном.
Спустя почти сутки пациентка проснулась, и эльф позвал меня, по её просьбе. Когда я смог отлучиться из магазина и подняться в гостевые покои, то увидел на широкой кровати очень худую и бледную девушку с глубоко запавшими глазами и тонкими кистями, которые беспокойно подрагивали поверх одеяла.
— Приветствую вас, мадам, — я приблизился к гостье и сел на стул напротив неё. — Меня зовут Гаррик Олливандер, я нашёл вас в очень плохом состоянии в Лютном, недалеко от лавки мистера Горбина, и принёс к себе домой. Вы помните, как там оказались и кто вы?
Женщина неуверенно взглянула на меня и ответила тихим хрипловатым голосом.
— Я… Я кое-что продала, но когда вышла на улицу, почувствовала, что теряю сознание. Дальше ничего не помню. Я… Меня зовут Меропа Гонт, и большое спасибо вам за то, что не прошли мимо меня. Наверное, я так бы там и замёрзла, или меня пустили бы на зелья.
— Да уж, Лютный — не место для одинокой дамы. Да и ваше положение сильно затрудняет передвижение и колдовство. — Я указал девушке на прикроватную тумбочку. — Не знаю, что было у вас с собой, но когда я вас обнаружил, всё, что было найдено — волшебная палочка и кошелёк, которые я положил вот сюда.
