После прыжка Никита оказался в небольшом овраге, через который протекал ручей. Стояли двадцатиградусные морозы, потому многие водоемы промерзли насквозь. После настройки внутреннего зрения, он стал видеть расположение всех финских солдат. Один отряд, который прошел чуть ранее, состоял из двухсот человек. Другой, шедший параллельно, имел в своем составе двести пятьдесят человек.

Они догоняли отряд Храброва, который устроил стоянку возле замерзшей речушки. Те не подозревали, что их окружает усиленный батальон, вооруженный пулеметами, автоматами и снайперскими винтовками. Почти все финны, входившие в диверсионные отряды, были меткими охотниками.

Никита быстро составил карту мест силы, чтобы была возможность телепортации, и приготовил винтовку к стрельбе. Он был вооружен винтовкой системы Симонова образца 1936 года. Майор Храбров любил проводить соревнования на привалах. Бойцы бегали, прыгали, стреляли, метали ножи и гранаты. Оказалось, что Никита хорошо стреляет. Ему торжественно передали винтовку Симонова со снайперским прицелом. Таких в Красной армии было немного. Знания Белова хорошо совместились со способностями тонких тел Никиты, улучшенных в Агарте. У тонких тел присутствуют все органы, которые есть у физического тела, только они проявлены в виде сферических чакр и кристаллов. К сожалению, физическое тело Белова имело множество патологий и деформаций, которые не позволяли раскрыть весь потенциал тонких тел, а главное, не пропускали достаточный объем энергии для длительного боя.

Достав четыре не полностью снаряженных магазина, Никита дозарядил их. В походном состоянии рекомендовалось держать в каждом по двенадцать патронов, чтобы пружина не ослаблялась. Винтовка была очень капризной. Высунувшись из оврага, он замедлил время. Пятнадцать патронов улетели в цель. Десять человек с криками рухнули в снег, получив ранения различной степени тяжести. Часть пуль не попали в цель. По условиям задания ему не рекомендовалось лишать людей жизни. Была бы возможность, он бы не стал участвовать в войне, но обстоятельства не оставили ему шанса.

Совершив прыжок через дорогу, он оказался с другой стороны от финнов, которые быстро распределились и залегли. Одна группа стала окружать то место, откуда по ним шла стрельба.

На стоянке отряда Храброва началась хаотичная стрельба. Предупрежденные пограничники вступили в бой. Прицельная дальность стрельбы винтовки составляла 1500 метров, а не прицельная дальность полета пули до 3 километров. Зрение Никиты могло приближать расстояние раз в двадцать. Высмотрев командиров и пулеметчиков, он снова открыл огонь. Следующие тринадцать человек упали в снег, получив тяжелые ранения. Над его головой засвистели пули, а на спине появилась испарина. Разозленные, финны очень хотели поквитаться.

«Если я собираюсь так проводить свое время, то надо где-то добыть глушители», – мысленно сделал заметку Никита и снова совершил прыжок на сто метров, спрятавшись за камнем. Перезарядил магазины. Прикопав себя снегом, стал осматривать поле боя. Придя в себя после внезапного нападения, финны навалились на отряд. Храбров, в свою очередь, умело распределил людей в оврагах и между валунами, но у противника было явное преимущество в пулеметах и автоматах.

Забравшись на пятиметровый валун, Никита снова получил тактическое преимущество. Первым делом он выбил двух пулеметчиков. Затем снял командира, пуля попала тому в правое плечо. Потом увидел группу солдат, готовящих к стрельбе миномет. До них было далеко. Не меньше шестисот метров. Пришлось долго прицеливаться, делая поправку на ветер, но в результате пять пуль попали в цель. Следующей пуле не суждено было вылететь. Внутри винтовки что-то сломалось.

«Твою дивизию!» – испугался Никита, и в это же время его тело содрогнулось. Сзади в пяти метрах разорвалась граната, но амулет отразил почти все осколки, лишь один попал в ногу. Кровь, пачкая штаны, сильной струей стала стекать в валенок. Он зажал рану рукой и телепортировался на триста метров в сторону оврага, заросшего деревьями. Вот только прыжок прошел не совсем удачно. Сил для него не хватило. Отклонившись от намеченного курса, он столкнулся с разлапистой сосной и потерял сознание.

Никита пришел в себя, когда окончательно стемнело и повалил густой снег. «Ну кто же зимой начинает войны? Чай не в Африке живем…» – мелькнула некстати мысль. Он опять замерз, как в первый день появления в этом мире. Вдалеке послышался лязг танков. Это была 34-я легкотанковая бригада комбрига Кондратьева, оперировавшая в этом районе. Танкисты пришли на шум боя, спасая остатки отряда от поражения.

Оказалось, что выбраться из оврага с простреленной ногой и вывихнутым плечом сложно. Склоны оврага обледенели, и Никита все время соскальзывал вниз, а телепортация не работала. Энергии в теле хватало только на поддержание жизни. Вскоре послышались голоса, эмоционально обсуждавшие перипетии боя. Это были ребята из его взвода. После неудачных попыток докричаться до них Никита достал табельный наган и трижды выстрелил в воздух. Несколько человек направилось в его сторону.

– Не стреляйте – это лейтенант Белов!

– Где вы, товарищ лейтенант?

– Осторожно – тут овраг, а я ранен. Принесите веревки, – прохрипел Никита, теряя сознание.

В себя он пришел через несколько суток в армейском госпитале, который располагался в Петрозаводске. В большой командирской палате стояло восемь коек, поток раненых не прекращался ни на день. Хирург, доставший осколок из его ноги, рассказал, что произошла большая кровопотеря. К тому же в рану попали инородные тела. Пока достали осколок и прочистили рану, началось заражение. Но теперь организм шел на поправку. Никита не стал помогать организму, усиливая регенерацию. Несколько недель в новом мире были какие-то суетливые. Он просто плыл по течению. Теперь появилась возможность подумать о своих дальнейших шагах.

Вся эта поспешная, отмороженная война Никите сильно не нравилась. Несколько дней он читал доступные ему газеты и аккуратно собирал информацию у раненых коллег. У него сложилась следующая картинка. Сталин понимал, что рано или поздно страны Запада нападут на СССР. Поэтому, начиная с 1936 года, пытался заключить договор с Финляндией для совместного отпора врагу. 12 октября Сталин предложил подписать Финскому государству договор о взаимной помощи. По положениям статей договора СССР предъявил требования о передаче в аренду полуострова Ханко и островов на территории Финляндии в обмен на часть земель в Карелии. Сталин хотел отвести угрозу от Ленинграда, и его можно было понять, но финны не хотели терять суверенитет над территориями, где проживали их граждане, и отвергли ультиматум.

Предлогом для начала конфликта стал эпизод у финского поселения Майнила. 26 ноября 1939 финскими артиллерийскими орудиями были обстреляны советские солдаты. Руководство Финляндии полностью отвергло данный факт и, скорее всего, финские войска не были к этому причастны. Маршал Маннергейм считался умным человеком и уж точно не был самоубийцей. 29 ноября СССР прервало дипломатическое сотрудничество с Финляндией. Эта война оказалась выгодна как Германии, так и британцам с французами. Все они поддерживали Маннергейма.

К сожалению, Красная армия, несмотря на перевес сил, оказалась не готова к войне. Руководство переоценивало свои силы и недооценивало силы противника. По радио все время пели, что от тайги до британских морей Красная армия всех сильней. Вот только это уже было не так. Репрессии уничтожили опытных командиров, а в сентябре 1939 года армия увеличилась примерно в три раза. Вчерашние командиры взводов стали командовать батальонами, а командиры батальонов – дивизиями. Опыта современной войны ни у кого не было. В итоге командиры боялись проявлять инициативу, а слабо подготовленные красноармейцы им не доверяли. К тому же воевать в лесисто-болотистой местности во время суровой зимы было крайне сложно. Зато сами финны оказались хорошо подготовлены для войны в сложных условиях. Перед войной они разработали отличную одиночную тактику и не боялись действовать в тылу, ведь это была их земля, и они тут знали каждую кочку.