Головокружение возникло внезапно и полностью лишило ее присутствия духа.

Тамика Гордон прижалась к скале, не в силах открыть глаза. Она боялась, что головокружение вернется, тогда она не сможет устоять на уступе и рухнет вниз в глубокую пропасть, прямо на острые камни. Но даже с закрытыми глазами она не могла забыть, что пропасть находится всего в нескольких сантиметрах от нее.

Охваченная паникой, она принялась звать на помощь, и собственная слабость оказалась еще ужаснее, чем разверзшаяся бездна.

Ведь Мика никогда раньше не паниковала. Ей не раз говорили, что у нее твердый характер, и девушка очень этим гордилась. Конечно, она была сильной. А что ей оставалось после того, как пришлось пройти через множество приемных семей и, в конечном счете, оказаться на улице? Тогда она была еще подростком. Все двадцать девять лет жизни ей за все приходилось бороться, и теперь она не сомневалась, что способна выдержать любое испытание судьбы.

И вот она оказалась абсолютно бессильна. Она пыталась справиться с накатившей слабостью, но головокружение стремительно нарастало, пока она не ощутила полную беспомощность и сжалась в комочек, ухватившись за ветки колючего горного кустарника. Это было унизительно. Она наверняка не простит себе этого позора, когда наконец выберется отсюда, и страх покинет ее. Если выберется.

Пока что она не встретила ни одной живой души на этом популярном, по общему мнению, туристическом маршруте. Хотя, возможно, в этом нет ничего странного. Она отправилась в путь из Праяно гораздо позже остальных туристов, желая сфотографировать окрестности при ярком свете дня. Кроме того, она слишком много времени провела около монастыря внизу, щелкая своим новеньким дорогущим фотоаппаратом и делая наброски в пока еще девственно-чистом дневнике.

Интересно, как скоро в горах начнет темнеть?

– Помогите… – Она перешла на английский. – Кто-нибудь слышит меня?

Ее голос задрожал, и слезы обожгли плотно сомкнутые веки. Страшное отчаяние, которое она не испытывала со времен юности, когда еще не умела за себя постоять, стало самым ужасным моментом ее жизни.

– Я иду. Держитесь…

Сердце подпрыгнуло в ее груди, она здесь не одна. У нее появилась надежда. Мика услышала отрывистый мужской голос, словно этот человек запыхался, а затем до нее донесся торопливый звук шагов, четко отпечатывающихся на каменистой тропе.

Он бежал к ней, хотя до крутого обрыва, за которым раскинулась бездонная пропасть, его отделяло всего несколько шагов.

Шаги замедлились, а потом замерли.

– Что случилось? – До нее донесся глубокий мужской голос с едва заметным акцентом, который она не смогла распознать. – Вы ушиблись?

Мика покачала головой, по-прежнему не открывая глаз. От радости, что она больше не одна, девушка несколько мгновений не могла вымолвить ни слова.

– Головокружение, – сумела наконец произнести она, с отвращением услышав свой дрожащий голос. – Я… я не могу пошевелиться…

– Вы в безопасности, – ответил мужчина. – Я рядом.

О боже, разве кто-нибудь когда-нибудь говорил ей подобные слова? Сейчас Мика оказалась настолько беспомощной, что снова почувствовала себя ребенком, представив, как изменилась бы ее жизнь, если бы кто-то произнес эти слова много лет назад, когда она была маленькой испуганной девочкой. Она даже представила, как могла измениться ее жизнь, если бы кто-то искренне сказал ей когда-то давно такие слова. Если бы кто-то оказался рядом и защитил ее. Любил ее…

Мика вздохнула и со стыдом поняла, что этот вздох прозвучал, как всхлипывание испуганного ребенка. А ведь она уже давно усвоила, что слабость нельзя выставлять напоказ.

– Все в порядке, – сказал незнакомец. – С вами ничего не случится. Я об этом позабочусь. Давно вы здесь?

– Я… не знаю. Кажется, уже целую вечность.

– Хотите пить? У меня есть вода.

Мика услышала шуршание и звук открывающейся молнии. Она умирала от жажды, но для того, чтобы взять бутылку, ей пришлось бы открыть глаза. А что, если у нее снова закружится голова? Она и так уже чуть не расплакалась на глазах у незнакомца. А что, если ее еще и стошнит?

– Спасибо. Я не хочу пить.

На мгновение между ними повисла тишина.

– Как вас зовут?

– Мика.

– Рад познакомиться, Мика.

На этот раз ее вздох был похож на скрытую усмешку. Ее спаситель оказался человеком с хорошими манерами. Он говорил так, будто их только что представили друг другу на светском рауте.

– А я Ра… гм… Раф.

Она разговаривала с ним всего несколько минут и даже не знала, как он выглядит, потому его колебание насторожило ее. Возможно, он не хотел, чтобы она узнала его настоящее имя? А что, если она угодит из огня да в полымя, доверившись маньяку-убийце? Или… насильнику?

Прошло уже пять лет после того случая, но страх по-прежнему не покидал ее. Если бы он не дотронулся до нее в этот самый момент, Мика смогла бы справиться с собой. Она попыталась бы взять себя в руки и прислушаться к доводам разума.

Но он коснулся ее руки, Мика вздрогнула и отшатнулась. Выпустив из рук ветки кустарника, она хотела бежать, но ноги не слушались ее, и она потеряла равновесие. Стараясь не упасть, перепуганная девушка ухватилась за клочки травы, покрывавшие поверхность скалы, но они выскользнули у нее из рук. Мика попыталась найти точку опоры, но ей это не удалось. Она опустилась на четвереньки, услышав, как звук падающих в пропасть камней слился с ругательством, сорвавшимся с губ ее спасителя.

А затем наступила тишина.

Мика осторожно села, пытаясь понять, что произошло.

– Вы в порядке?

– Да. Простите. Я… я поскользнулась.

Она чувствовала на себе его взгляд.

– Я… не толкнула вас?

– Нет. Вы толкнули мой рюкзак. И он упал в пропасть.

У Мики округлились глаза.

– Что? О нет… Мне так жаль…

– Лучше уж рюкзак, чем вы.

Странно, но он улыбнулся ей. И от этой улыбки в уголках его глаз появились озорные морщинки. У него были карие глаза. Темные волосы и довольно густая щетина, которую вот-вот можно будет назвать бородой. И он был очень крупным мужчиной. Даже сидя на корточках, он казался гораздо выше ее.

Странно, но Мика вдруг почувствовала, как страх постепенно улетучивается. Возможно, все дело было в его глазах. Рядом с этим мужчиной Мика не чувствовала опасности. Он казался… милым. Возможно, даже добрым.

– В рюкзаке было что-нибудь важное? Например, бумажник?

– Не стоит сейчас беспокоиться об этом. Скоро стемнеет, Мика. Я должен увести вас с этой опасной тропинки.

Она кивнула и осторожно встала. Ее собственный рюкзак висел у нее за плечами. Если бы она не заглянула в пропасть, то, возможно, все было бы в порядке. Она уставилась на твердую поверхность скалы и прикоснулась к ней, чтобы почувствовать себя увереннее.

– Я пытаюсь понять, в какую сторону нам лучше пойти. Вы уже прошли большую часть пути по открытой тропе. Мне кажется, лучше продолжать идти в сторону Позитано, чем спускаться в темноте по крутым ступеням.

Мика с трудом проглотила ком в горле и снова кивнула.

– Я как раз там и остановилась. В Позитано.

– Тропинка довольно узкая. Вы хотите, чтобы я пошел впереди или сзади?

– Думаю, впереди… Я пойду следом. Если не стану смотреть вниз, возможно, голова больше не закружится.

На некоторое время ей это действительно удалось, но вскоре Мика снова ощутила пустоту, зиявшую слева от нее. Она подняла руку, чтобы хоть как-то отгородиться от открывавшегося внизу страшного вида, но это не помогло. Мика ощутила знакомый ужас, сковавший ее изнутри, за которым последовало головокружение. Она попыталась сосредоточиться на обуви идущего впереди мужчины – удобных и, без сомнения, дорогих кожаных ботинках, идеально подходящих для прогулок по горам. Толстые носки были слегка приспущены, обнажая мускулистые ноги, покрытые оливковым загаром.

– Как вы?

Мика опустила руку, которой пыталась заслониться от головокружительного вида, и посмотрела на него. Рауль резко обернулся, когда она не сразу ответила на его вопрос. Мика попыталась выдавить из себя улыбку, но голова кружилась все сильнее.