Наконец мужчина заметил, что я пошевелилась, и вскинул голову, одновременно улыбнувшись.

Ну, точно. Один в один Арагорн в зрелости. Так его и буду, пожалуй, называть, пока не представится.

Какое-то время мы с мужиком таращились друг на друга, а затем он что-то спросил на своем тарабарском языке и бросил быстрый взгляд на сережку. Я тоже на нее посмотрела – ничего особенного. Кусочек золота с совсем уж крошечным бриллиантиком в центре. И с чего бы этому типу так пристально на него смотреть?

«Арагорн» опять что-то спросил. А когда я промолчала во второй раз, поднял сережку повыше и заговорил снова, при этом показывая то на нее, то на меня и одновременно с этим внимательно всматриваясь в мое лицо. Но я и сейчас не могла ему ответить. Кроме разве что «моя твоя не понимает» или что-то вроде того.

Он неожиданно поднялся с постели и растерянно поскреб затылок, словно не мог сообразить, что же со мной делать. Мне же тем временем срочно приспичило в туалет. Да, такая вот банальность. Поэтому, кое-как выпутавшись из-под одеяла, я спустила вниз ноги. Осторожно сползла с высокой на редкость кровати. А когда «Арагорн» удивленно замер, выразительным жестом помялась и всем видом показала, что вот прямо сейчас умру, если он срочно чего-нибудь не предпримет.

Сообразив, в чем дело, мужик с досадой цокнул языком и направился в угол, где под тяжелой фиолетовой шторой обнаружилась узкая дверка. Я, слегка пошатываясь на непривычно маленьких ножках, с трудом до нее дотопала. Демонстративно захлопнула дверь перед изумленно вытянувшейся физиономией хозяина. Оглядев нашедшийся за дверкой санузел, нашла его вполне современным. Однако когда приподняла край абсолютно чистой, но явно не моей рубашки и собралась присесть на чудо местной сантехнической мысли, то вот тут-то меня и настигло второе за сутки потрясение.

Не веря сама себе, я задрала рубашку до груди и в шоке уставилась на свои ноги… вернее, чуть выше… туда, где не должно было расти ничего лишнего. Неверяще ощупала себя, после чего метнулась обратно в комнату, отыскала стоящее в углу большое настенное зеркало. И, убедившись, что в туалете мне не примерещилось, села прямо на ковер, выдав от неожиданности писклявое:

– Да твою ж мать!..

Доставшееся мне тело оказалось мужским, несмотря на длинные волосы, маленький рост и пухлые щечки. Это было немыслимо, невероятно, но сию бесспорную истину наглядно подтвердил недавний осмотр! И то же самое продемонстрировало зеркало, из которого на меня расширенными от шока глазами таращился полуголый пацан, в полнейшей растерянности сидящий сейчас на ковре.

Мальчишка… русоволосый, сероглазый, лет пяти или шести от роду.

Из моей груди вырвался нечленораздельный звук, который стоило бы интерпретировать как самое изощренное и грязное из всех существующих в этом мире ругательств. Однако паника отступила так же быстро, как и накатила.

Да, мальчишка. Ну и что? Зато живой и здоровый. Можно подумать, если бы меня предупредили заранее, я бы отказалась от такого шанса!

Я все еще в растерянности провела ладонью по длинным волосам, но времени на раздумье и переоценку ситуации мне не дали.

– Очень хорошо, – с нескрываемым удовлетворением произнес чей-то голос из-за спины, заставив меня отыскать в отражении давешнего «Арагорна». Тьфу ты. Чуть про него не забыла. – Наконец-то ты заговорил, и мне удалось поймать нужную комбинацию звуков. Перевод, конечно, неточный, но, надеюсь, теперь ты меня понимаешь… так, мальчик?

Я перевела замедленный взгляд на серьгу в его руке и замерла, обнаружив, что теперь бриллиант в сережке светится потусторонним зеленым светом.

– Ты меня ведь понимаешь? – настойчиво повторил «Арагорн», пристально всматриваясь в зеркало.

Я так же заторможенно кивнула.

– Замечательно. Тогда я сейчас закреплю переводчик, и после этого мы поговорим.

Я кивнула еще раз, чувствуя, как после внезапной вспышки на меня вновь накатывает знакомое равнодушие.

Первый шок прошел. Едва проявившиеся эмоции пугливо отпрянули и спрятались где-то глубоко внутри, словно их и не было. А я, анализируя перемены в собственных ощущениях, лишь слегка дернулась, когда мужчина подошел, одним движением проколол мне левое ухо и вдел в него мерцающую зеленым огнем серьгу.

– Ты закончил? – поинтересовался он, взглядом указав на приоткрытую дверку возле сдвинутой набок шторки.

Я мотнула головой и неуклюже поднялась: да, надо было освободить мочевой пузырь, вновь напомнивший о себе неприятными позывами. Собравшись с силами, вернулась в заветную комнатку, немного помучилась, но все же решила деликатную проблему. Затем расправила рубашку, чувствуя себя на редкость глупо. А когда снова заявилась в спальню и перехватила недоверчивый взгляд незнакомца, поморщилась: ну что? Инструкция к новому приобретению в комплекте не поставлялась. Пришлось разбираться самостоятельно, а это, между прочим, не так просто.

– Меня зовут рино Тизар аль Ро, – медленно произнес «Арагорн», когда я забралась обратно на постель и натянула одеяло до самого горла. – Приставка «рино» означает, что я маг. Хотя, полагаю, ты об этом и так догадался.

«С чего бы это?» – чуть не поинтересовалась я, но, перехватив внимательный взгляд, прикусила язык.

Я выгляжу как мальчишка и должна вести себя соответственным образом. Что я знаю об этом человеке? А об этом мире? Может, у них тут мужские гаремы процветают. А может, рабство. Или еще какая-нибудь гадость. Меня здесь некому защитить и некому спасти, если что-то пойдет не так. А в этом теле я даже за себя не смогу постоять, поэтому лучше проявить осторожность.

– Как твое имя, мальчик? – снова открыл рот «Арагорн». То есть Тизар, конечно. – У тебя ведь есть имя?

Под его внимательным взглядом я прокашлялась.

– Мари-и…

Но сообразила, что представляться полным именем будет глупостью, и поспешила исправиться:

– Мар.

– Хорошо. Что ты о себе помнишь?

– Ничего, – отвела глаза я, мысленно добавив: «Ничего хорошего». Но мага, по-видимому, это устроило. Он перестал буравить меня взглядом. После чего снова подошел к постели, присел на краешек и, показав открытую ладонь, создал на ней небольшой огненный шарик.

– Что ты видишь, Мар?

Я помедлила, но никакого подвоха в вопросе не обнаружила.

– Огонь.

– А сейчас?

Что именно сделал Тизар, я не поняла, но огонь с его ладони исчез. Не в смысле совсем – я по-прежнему чувствовала, что шарик там есть, просто по неизвестной причине перестала его видеть. А потом с опозданием поняла, что с момента пробуждения не различаю в воздухе разноцветных нитей. Мир-то стал обычным, а вот нити испарились, будто их никогда не было, и это неожиданно напрягло. Быть может, поэтому я что-то сделала… подумала? Или просто захотела их вернуть? После чего мир знакомо поблек, потускнел, а затем внезапно расцветился сотнями идущих во все стороны ниточек: зеленых, красных, желтых…

И вот тогда я увидела Тизара совсем иначе. Теперь он стал похож на слегка размытый, опутанный настоящим коконом из тончайших нитей силуэт. Красивый такой, преимущественно сине-фиолетовый, но все еще человеческий силуэт, на ладони которого по-прежнему находился комочек магии. Только теперь это был не огонек, а клубок красно-рыжих нитей, которые шевелились и пульсировали, словно живые.

Маг тем временем нетерпеливо повторил:

– Мар? Что ты видишь?

– Огонь, – неохотно повторила я, все еще таращась на магический шар. Это ведь все равно огонь, правда? Просто я воспринимаю его немного иначе.

– Он тебе нравится? – задал совершенно неожиданный вопрос маг, и я, прежде чем успела подумать, брякнула:

– Нет.

– Почему? – мягко поинтересовался Тизар, подбросив шарик на ладони.

Я поджала губы, но отступать было поздно.

– По-моему, это не ваш цвет.

– Верно, – несказанно удивил меня мужчина. – Огонь – не моя стихия. Хочешь, я отдам его тебе?

Я заколебалась:

– Нет. Не хочу.