- Вот это некрасиво...
Не спеша надел футболку.
- Оно болит? - взволновалась девушка.
- Нет. Шрам старый. Он просто есть, - саркастично улыбнулся. - Всего-лишь на всю жизнь. Подумаешь, - небрежно выдал и надел подтяжки.
Повернулся. Агата приблизилась, обняла и жалобно посмотрела в глаза:
- А можешь рассказать, как получил его?
Ян неторопливо взял её руки и убрал:
- Ты будешь плакать.
- Но мне интересно, - села на пятки.
- Уверена?
Девушка кивнула. Он вздохнул. Отпустил запястья и голову, начал:
- Это случилось, когда мне было 10. Я тогда гулял с друзьями в поле. Мы бесились, бегали... В общем, не заметили как подобралась гроза. Тучи как-то сами сгустились. Пошёл мелкий дождь. Как немного намокли - пошли домой. Боялись, что родители наругают. И за прогулку под дождем, и за то, что мы гуляли там, где нельзя. В общем, побежали. Как дождь усилился - спрятались под какой-то навес. Думали переждать. Гроза оказалась сильной. Был ливень. Я не знаю сколько мы там сидели, но нас начали искать родители. В конце улицы я увидел свою маму с зонтом. Решил как-то показать где я. В общем, - вздохнул, - выбежал на середину дороги и начал кричать ей. Как только увидела меня - сразу стало очень ярко и больно. Было чувство, будто, я горел изнутри. Всё буквально разрывалось и сваривалось, а от света думал, что ослепну. Всё вокруг светилось с такой силой, что я будто попал на Солнце. Тело тоже чувствовало это Солнце. В общем, потом, стало темно, - почесал затылок. - Мне рассказывали, что у меня остановилось сердце и были ужасные ожоги по всему телу. Мама вызвала скорую. Они как-то оживили меня, натыкали датчиками и увезли в реанимацию. В больнице я иногда приходил в себя. Видел только чьи-то размазанные фигуры и трубку, что торчала из горла, белый потолок палаты, и снова отключался. Так я существовал около месяца, наверное, я не помню. Был без сознания. Потом, когда начал приходить в себя, меня перевели в какую-то палату. Там за мной постоянно караулили. Где-то ещё через месяц, почему-то, поселили в послеоперационную, - улыбнулся. - Там я с Максом познакомился. Ему тогда аппендицит вырезали. Он лежал весь такой со шрамом и постоянно рисовал что-то. А ещё как-то странно косился на меня. Я даже бояться его начинал. Он был таким подозрительным... А я ж ещё и ходить не мог. Всё тело ужасно болело от ожогов. Так как-то раз он подошёл и даже попытался начать разговор. Спросил, что произошло со мной. А у меня тогда ещё паралич связок случился, из-за страха. Я бе-ме, слов связать не могу. Так он принёс свой блокнот, дал карандаш и сказал нарисовать. Так я и нарисовал, - улыбнулся. - Человечка палочками, с головой-кругом, в которого эта самая бьёт. Так он посмотрел на моё художество и рассмеялся. Показал свои рисунки. Там действительно было очень красиво. Потом, он показал свой шрам и так, будто, хвастался им. А я тоже показал. Повернулся на бок. Так он аж испугался. Отбежал. Сел на свою кушетку и спрятался за одеялом. Два дня не приближался. Потом, так, трусливо, с дрожащими руками подошёл и показал новый рисунок. Там был я весь в синяках и ссадинах. Страшный такой. Я надеюсь, он приукрасил мой вид. Потому что это действительно было ужасно. Именно тогда он и назвал меня чудовищем. Сказал, что будет пугать этим рисунком всех своих врагов. Я тогда очень обиделся и отвернулся. Макс ещё пытался поговорить со мной, даже карандашом в плечо тыкал, но мне было только больно. В общем, медсестры отогнали его. Он ещё пытался как-то найти общий язык на следующий день, но не получилось. Я всё равно обижался. А потом его выписали. Меня так же пытались вернуть в нормальную жизнь. Я постепенно начинал двигаться. Боль уходила. Даже потихоньку говорил. В общем, восстанавливался. Потом пришел этот Макс. Со связкой апельсинов и снова попытался поговорить. Мы познакомились, а я всё ещё обижался. В итоге, он демонстративно вырвал листок с моим рисунком скомкал его и выбросил. Попытался сделать это как баскетболист. Попал только с третьей попытки, когда стал вплотную к мусорке.
Агата улыбнулась и обняла его за руку, глядя в карие глаза. Тот улыбнулся ей и продолжил:
- Тогда я немного остыл и посмеялся с его меткости. В общем, мы подружились, начали общаться. Ещё через несколько месяцев, меня наконец-то выписали. Ты не представляешь как я был рад. Меня держали там полгода. Правда оставались некоторые проблемы с моторикой, но их можно было исправлять дома. Короче, я был очень рад. Мы с Максом начали больше общаться, гулять. В итоге, он оказался, наверное, самым надёжным другом, что был у меня. И, как ты видишь, мы до сих пор, в хороших отношениях, хоть он иногда и издевается надо мной.
- Ого... - пораженно выдала Агата. - Вот это задала тебе природа...
- Да уж, - сомнительно вышло из него. - Выпал из жизни на полгода и терпел издевательства всю последующую жизнь. Особое удовольствие...
- Зато теперь ты здесь. Если бы не было этой молнии...
По его телу прошел холод. Ян вздрогнул. Девушка насторожилась:
- Что-то не так?
- Эм... Можешь не говорить это слово? Меня так дразнили несколько лет и, в общем, ничего хорошего оно мне не несёт, - неловко улыбнулся.
- Да, - кивнула она. - Хорошо. Если тебе не нравится...
- Дело не в этом, - Ян неохотно убрал её руки и отвернулся.
- А в чём?
- Я не могу сказать. Просто не говори, - обернулся. - Хорошо?
Агата кивнула. Молодой человек спокойно выдохнул. Повернулся к ней, сел ближе и обнял. Её руки, так же, оплели его. Ян ласково посмотрел на неё:
- Уже не плачешь?
Девушка жалобно посмотрела вверх и мотнула головой.
- Тогда, - взял её ладонь. - Давай я умоюсь? А то я слишком чумазый, - слегка улыбнулся.
- Угу, - кивнула.
Молодые люди не спеша поднялись и, держась за руки, вышли. Агата указала на кухню. Спустились. Феликс, что сидел перед телевизором, посмотрел на них:
- О, - начали мысли. - Уже всё нормально. Не плачет...
Зашли на кухню. Она была довольно просторной, в чёрно-белых цветах. Прямоугольная комната имела несколько окон по правой и дальней стене. Слева находились техника, поверхности, шкафы, плита и умывальник. По центру - несколько поверхностей, что образовывали собой остров. Помещение хорошо освещалось за счёт солнца.
Молодые люди подошли к рукомойнику из нержавейки, по центру конструкции. Ян стал справа, чуть ли не упираясь головой в кухонный шкаф и держа одну из её рук. Агата неохотно приблизилась к крану. Гость включил воду. Сделал её более-менее теплой. Поднёс руки к потоку, отпустив девушку и умылся, хорошо протерев лицо. Проделав процедуру пару раз, заметил как та застыла, стоя в стороне. Повернулся, беспокойно взглянул. Агата же резко подошла к нему и скользнула между рук, что немного испугало молодого человека. Спина прилегла к нему вплотную. Немного отпрянул. Агата взяла его руки за скрытые фаланги больших пальцев и негромко сказала, опустив голову:
- Побудь рядом...
Тот прижался к ней:
- Конечно.
Ян повернулся, взял её ладони и выглядывая из-за головы, аккуратно помыл их под тёплыми потоками. Все четыре руки оказались чистыми. Выключив воду, молодой человек обнял её. Ян, будто, поглотил девушку, спрятал от внешнего мира, закры обзор тела. Предплечья прижимались к животу, беря ладони в замки сверху, а плечи крепко и любяще сжимали её руки. Агата же только сильнее вдавливалась в него и исчезала. Тихо выдала:
- С тобой так тепло...
Он улыбнулся:
- Я качественная батарея.
Улыбка скользнула и по её лицу:
- Я о другом.
- Я знаю... - прижался к её макушке.
- Ян, я хочу чтобы ты обнимал меня всегда...
- Это звучит реально. Почему же и не воплотить?
Девушка расплылась в улыбке и закрыла глаза:
- Ты заботливый...
- А ты милая.
Она не спеша вздохнула. Он прижал её сильнее. Прозвучал тихий и расслабленный стон. Ослабил хватку. Неторопливо и ласково поцеловал её в капюшон.
