По счастливой случайности, директор решил надеть плотную темную мантию, поэтому, когда Гермиона отпустила его ладонь и повернулась спиной (вместо того, чтобы уйти в сторону, как он, возможно, планировал), то смогла незаметно от всех скользнуть рукой вниз и обхватить его промежность, нежно погладив её кончиками пальцев, прежде чем слегка повернуться в сторону, не сбиваясь с ритма.

Вновь взглянув на него, Гермиона увидела, как от внезапного замешательства расширились его глаза. Губы директора больше не прижимались друг к другу в немом неодобрении — они раскрылись, чтобы резко втянуть воздух… очевидно, она ошеломила его. Но прежде чем он успел что-то предпринять, Гермиона снова сделала полшага назад, вращая бедрами под своей объемной мантией, чтобы бессовестно потереться о его пах, прежде чем отступить обратно.

Снейп стиснул зубы и отшвырнул её прочь. К счастью, он держал её за руку, иначе Гермиона влетела бы прямо в толпу. Как бы то ни было, ей удалось сохранить равновесие, несмотря на высокие каблуки, и, что не менее важно, растянуться в великолепной улыбке — навык, приобретенный ещё в начале своих танцевальных тренировок и являющийся ключом к любому убедительному выступлению.

Когда они продолжили плавно скользить по полу, Гермиона почувствовала, что Снейп старается держать её как можно дальше от своего тела, но благодаря парочке запинающихся шагов ей удалось сбить мужчину с ритма. И затем, грациозно приподняв руки, Гермиона развернулась и скрестила их на груди, встав таким образом, что её спина касалась его груди, а верхний край ягодиц прижался к тому, что она могла поклясться, было намёком на его заинтересованность. Директор энергично шагнул назад, прежде чем резко развернуть её и оттолкнуть от себя, взгляд устремился к музыкантам, намекая, что пора бы закругляться.

Вопреки вполне очевидной необходимости избавиться от нахалки, Снейп довольно неплохо справлялся. Фактически, он начал весьма продуктивно пресекать попытки Гермионы ласкать его. Ей удалось еще пару раз мимолетно коснуться директора, но теперь он, казалось, практически предвидел любые движения девушки, защитные рефлексы прерывали маршрут её атак под видом некоторых причудливых захватов и поворотов, пока оба продолжали относительно плавно скользить в ритме вальса.

Хоть это и было чрезвычайно досадно, Гермиона невольно восхитилась тем, как Снейп смог прочесть ситуацию, схватывая буквально на лету. Тем не менее, она ещё не убедилась в главном. Смутные отблески пламени удачно скрывали её действия под покровом тьмы. И когда музыканты наконец завершили своё исполнение, она произвела контрольный выстрел.

Приподняв их объединенные руки в воздух, Гермиона убрала руку с плеча и схватилась за его бедро, прежде чем начать поворачиваться. У него просто не оставалось выхода, кроме как направиться за ней, и, когда он тоже стал поворачиваться, Гермиона нырнула рукой вниз, схватившись за то, что являлось, без сомнения, внушительной и удивительно прочной эрекцией.

Снейп отпустил её талию, вцепившись в запястье, а затем в последний раз отшвырнул Гермиону прочь. И на этот раз он разомкнул свои пальцы. Со сдавленным вскриком она закрутилась и, запутавшись в собственных ногах, рухнула в сильные, но милостиво подставленные руки. Посмотрев на своего спасителя, она вздохнула с облегчением.

— Спасибо, Хагрид.

— Э-э-э… Ты в порядке, Гермиона?

— Думаю, да, — она кивнула, оглядываясь на Снейпа.

Тот скрестил руки на груди, держа свою мантию, словно баррикаду и прожигая ее взглядом из-под спутанных прядей черных волос. Несомненно, в тот момент он был готов проклясть её, навсегда стерев с лица земли.

Но потом музыка резко прервалась — пришло время выбирать себе новых партнеров.

Одарив Хагрида благодарной улыбкой, Гермиона выпрямилась и расстегнула застежку на мантии, прежде чем скинуть её с обнаженных плеч и небрежно перебросить ткань через предплечье. Прекрасно сознавая, какое количество ртов раскрылось в изумлении, когда она предстала во всей красе, демонстрируя свое трансфигурированное платье, Гермиона направилась вперед, сохраняя относительно расслабленную походку на пути к Гарри.

На этот раз он решил не делать шаг навстречу, поэтому Гермиона была вынуждена подойти вплотную и сама взять Гарри за руку, чувствуя ещё большую неловкость от присутствия Джинни, маячившей за его спиной. Мысленно нахмурившись, она отбросила мантию в сторону, стараясь не смотреть на подругу… извинения подождут.

Когда Гермиона вернулась в центр площадки вместе с Гарри, то заметила, что Снейп неподвижно стоял и внимательно смотрел на них. Горстка испуганных девушек с четвертого курса держалась позади директора — и было совершенно очевидно, что никто из них не хотел находиться рядом. Вдруг одна из них издала сдавленный писк, когда подружки подтолкнули её вперед. Даже не взглянув на новоявленную партнершу, Снейп схватил девчонку за руку и направился на площадку.

Музыка началась, Гермиона повернулась к Гарри и обнаружила, что тот соответствующим образом впечатлен и, возможно, даже растерян от вынужденной необходимости обнять её «голую» фигуру, облачённую в облегающее платье с глубоким вырезом, безусловно подчёркивающим грудь и дополненным стратегически важными разрезами, через которые проглядывали обтянутые в чулки бедра — этого было вполне достаточно, чтобы считать её наряд неуместными для более молодой аудитории.

Тем не менее, Гермиона обвила его плечи, он же в свою очередь обхватил её куда ниже положенного, опустив ладони буквально на ягодицы. Конечно, это был совершенно не тот тип отношений, который она хотела навязать своему лучшему другу, и тем более себе. Но если он оказался так любезен и все-таки смог ей подыграть, то меньшее, что она могла сделать, это выполнить свою часть сделки. Гермиона улыбнулась в ответ, и они принялись не столько танцевать, сколько переступать и покачиваться. Гарри вряд ли можно было назвать великим танцором, но этого и не требовалось. Он в основном просто держался за партнершу и двигался туда, куда она вела. Довольно быстро они приняли вид слегка пьяноватой парочки, разделяющей последний танец на вечеринке.

Гермиона старалась держать Снейпа в пределах видимости, хотя это едва ли было необходимо — она осязала кожей его пристальный взгляд, буравящий её фигуру, сверлящий их обоих. Определенно, её опасения были напрасны, все происходило именно так, как и было спланировано.

Как Гермиона и задумала, потребовалась принудительная близость и отсутствие путей эвакуации, что-то вроде неожиданного танца у всех на виду, чтобы понять то, что он не давал обнаружить, находясь с глазу на глаз. Снейп не был импотентом. Отнюдь нет.

Конечно, не было никаких гарантий, что всё пройдет как по маслу… и если бы план провалился, то Гермиона никогда бы не перешла ко второй части плана, состоявшей из мелочной мести, включающей Гарри. Но в результате она оказалась в состоянии, которое можно было описать только как «глубокий выдох облегчения». Она не могла не нарадоваться за Снейпа, и за то, что тот не страдал этим недугом — ради него самого, конечно же — но, очевидно, директор не разделял её восторга и был буквально в ярости от этой выходки… Ну она в принципе и не надеялась на что-то другое.

Безусловно, хоть Гермиона и спланировала всё происходящее, а так же надеялась достичь определённых результатов, в комбинации оставался один чрезвычайно непредсказуемый элемент — сам Снейп. И именно масштаб его гнева во многом определял то, что произойдёт дальше. Фактически, никакое планирование не смягчило бы последствий её действий, поэтому Гермиона просто смирилась с мыслью, что ей придется отработать свой проступок… когда он явится за ней.

Практически соприкасаясь носами с Гарри, Гермиона могла с легкостью поцеловать его. Конечно, она никогда бы так не поступила — по многим причинам, но всё равно не могла не удивиться, насколько отталкивающей была эта мысль. В то время как одной лишь фантазии о поцелуе Снейпа хватало, чтобы внутри всё замерло в предвкушении.