О чем думал Троллоп, когда, лежа в кровати, слышал стук в дверь, а затем наблюдал, как старый слуга наливает ему кофе? Что он чувствовал? Что заставляло его вставать с кровати, вместо того чтобы повернуться на другой бок и еще ненадолго погрузиться в сладкий сон?

Думал ли он о радости созидания, о героях своего нового романа, о его следующей главе? Вскакивал ли он с кровати, горя желанием поскорее взяться за перо и погрузиться в воображаемый мир? Возможно. Сложно представить, что кто-то написал сорок семь романов, не получая никакого удовольствия от процесса. Троллопу должно было нравиться литературное творчество, если он посвящал ему столько времени. Я думаю, что, когда он садился за стол, вскоре его полностью поглощала работа, и он писал, потому что «не мог не писать», – это и называется внутренней мотивацией. Но испытывал ли он радость, лежа в кровати и остро ощущая контраст между теплой постелью и холодным январским воздухом? В этом я не так уверен.

Думал ли он о деньгах, которые мог заработать на своем творчестве? Когда после смерти Троллопа была опубликована его «Автобиография», некоторых читателей возмутило его откровенное признание, что он писал ради денег:

«Я прекрасно понимаю, что, по мнению многих, писателя не должны волновать деньги, так же как и художников, скульпторов, композиторов… При этом огромное заблуждение думать, что человек становится лучше, если он презирает материальные блага… Ведь кому бы не хотелось проявлять гостеприимство к своим друзьям, великодушие к бедным, щедрость ко всем? Кому не хотелось бы баловать своих детей и быть свободным от удушающего страха, порождаемого бедностью?»

Он подсчитал, сколько слов в час ему нужно писать, чтобы достигнуть своих финансовых целей. Его репутация пострадала, когда критики обвинили его в том, что он руководствуется этой внешней мотивацией. Опять-таки, нам известно, что деньги занимали важное место среди причин, заставлявших Троллопа подниматься каждое утро ни свет ни заря. Но, когда он лежал в кровати, в полудреме между сном и бодрствованием, неужели это блеск золота манил его к рабочему столу? Возможно.

Был ли Троллоп просто очень дисциплинированным человеком, целеустремленным и сделанным «из другого теста», нежели обычные смертные? Если так, то принцип «никаких поблажек» был частью его характера – источником его личной мотивации. Но в таком случае почему он нуждался в том, чтобы кто-то приносил ему кофе и будил по утрам? Ведь, несомненно, он мог проснуться и сам.

Представьте на минуту себя на месте Троллопа.

Вы – известный писатель, лежите в кровати. Вам тепло и уютно. Высунув руку из-под одеяла, вы чувствуете, как холодно в комнате. Больше всего на свете вам хочется повернуться на другой бок и снова уснуть. Но что вы скажете слуге?

«Прости, сегодня слишком холодно».

«Я устал».

«Можно я посплю еще пять минут?»

Или еще хуже: вас сморил сон, вы просыпаетесь и понимаете, что отключились у него на глазах… а теперь видите его полное растерянности лицо!

Но вот вы проснулись, потянулись, вспомнили о своих обязанностях главы семейства. Через минуту вы уже встали с кровати, вошли в роль, облачились в халат, который предусмотрительно приготовил для вас слуга, поблагодарили его за кофе, перекинулись парой фраз о погоде и камине. Несколько шагов, и вот вы уже устроились поудобнее за рабочим столом, освещенным тусклой свечой. Когда за слугой закрывается дверь, вы испытываете прилив благодарности за то, как действует на вас эта социальная мотивация.

Хотя, может быть, все дело в кофе.

История Эндрю Троллопа помогает сформулировать первый принцип: мотивация для творческой работы носит комплексный характер.

Разные типы мотивации тесно связаны между собой и усиливают друг друга, играя разную роль на разных этапах творческого процесса. Да, Троллоп хотел заработать денег, но он выбрал именно такой способ это сделать, потому что любил читать и рассказывать истории. Вероятно, он был дисциплинированным и целеустремленным человеком, раз составил для себя столь суровое расписание; при этом он, очевидно, не настолько доверял своей силе воли, чтобы реализовать свой план в одиночку. Так что он придумал для себя мотивационную ловушку, основанную на тщеславии: он точно знал, что в критический момент не сможет остаться в кровати, проявив слабость перед человеком ниже его по социальному статусу. Неудивительно, что он с такой готовностью признал вклад старого слуги в свой успех.

Взаимосвязь между четырьмя главными типами мотивации можно представить в виде вертушки.

Мы привыкли воспринимать отношения в каждой паре (внутренняя – внешняя, личная – социальная) как конфликт или дилемму. Нам кажется, что нужно выбирать между работой ради денег или из любви к профессии, между зовом сердца и одобрением окружающих.

Однако, если посмотреть на картину в целом, очевидно, что успех Троллопа был обусловлен его способностью находить баланс между разными типами мотивации: вместо того чтобы считать «презренный металл» врагом творчества, он использовал деньги как стимул. Хотя он следовал зову сердца, ему не было стыдно попросить помощи у других. Как показала история, это помогло ему не только начать писать, но и добиться успеха.

Рабочий процесс в случае Троллопа был достаточно простым: в этапе «производства» участвовали всего двое человек, а издатели, читатели и остальной литературный мир вступали в игру уже потом. Однако даже в этой элементарной системе можно выделить четыре основных типа мотивации. Насколько же сложнее должны быть мотивирующие факторы и стимулы в XXI веке? Современный автор все так же сидит за рабочим столом и пишет, только делает это с помощью устройства, связаного с глобальной сетью, – узнав об этом, чиновник почтового ведомства в викторианской Англии просто лишился бы рассудка.

Как и Троллоп, я пишу эти строки в одиночестве в своем кабинете. В отличие от него, мне приходится самому готовить себе кофе. Кроме того, у меня гораздо больше соблазнов и отвлекающих факторов: стоит мне лишь щелкнуть мышью, и я уже проверяю электронную почту, читаю ленту в Twitter или убеждаю себя, что «ищу информацию», просматривая книги на Amazon. В некотором роде мне даже сложнее заставить себя сосредоточиться на работе. С другой стороны, я могу позволить себе роскошь поспать до семи утра (если не разбудят дети), и в моем доме есть центральное отопление.

Как и Троллоп, я пишу, потому что люблю писать. Время, которое я каждое утро провожу за литературной работой, для меня сродни медитации: творчество позволяет мне сконцентрироваться и уносит далеко за пределы повседневной реальности. День, когда я не написал ни строчки, я считаю потерянным.

Как и Троллоп, я сознаю, что за свою литературную работу, скорее всего, получу вознаграждение – деньги, славу, деловую репутацию, новые возможности. Но, когда каждое утро я сажусь за стол, я должен выкинуть такие мысли из головы.

Как и Троллоп, я воспринимаю себя как писателя. Это то, кто я есть и чем я занимаюсь. Творчество – одна из важнейших для меня ценностей. Когда однажды я попытался игнорировать свое стремление творить, я в буквальном смысле заболел.

На своем пути я не одинок, хотя в момент, когда я это пишу, в комнате со мной никого нет. Прежде всего, я мысленно с вами. Мы никогда не встречались лично, но уже провели какое-то время в компании друг друга. Сотни часов, пока я писал эту книгу, я представлял себе вас – моего идеального читателя, творческого человека, которому нужна помощь и поддержка. У книги единственная цель – помочь вам. После того как я выполнил свою часть работы, я могу сказать, что закончил книгу, но на самом деле работа не завершена, пока вы ее не прочитаете.

Взаимоотношения между автором и читателями – один из факторов влияния. Еще один непосредственный фактор влияния – это то, что я пообещал передать рукопись своему редактору Дэвиду Колину Карру в определенный срок, а зная, какой у него плотный рабочий график, я очень старался выполнить обещание. Когда работа над книгой закончена, я должен сделать что-то для того, чтобы она попала в руки читателей.