Попытка национализации личных документальных коллекций, имевшихся у должностных лиц столь высокого ранга, объяснялась тем, что исторические документы стали использоваться в развернувшейся после смерти Ленина политической борьбе в руководстве партии. Еще при жизни Ленина, в начале 1923 года, Троцкий отметил, что Сталин использует в качестве приема политической борьбы «обращение к прошлому»28. Троцкий принял этот вызов. В начале 1924 года, обвиненный во фракционности со стороны тройки в лице Сталина, Зиновьева и Каменева, в своей брошюре «Уроки Октября» он припомнил Сталину его оборонческую позицию до возвращения Ленина из эмиграции в апреле 1917 года, а также выдачу плана вооруженного восстания Зиновьевым и Каменевым в октябре 1917 года. В ответ Истпарт передал Сталину документы, порочащие Троцкого, в частности его письма Н. Чхеидзе за 1913–1914 годы с критикой Ленина. Фрагмент одного из этих писем Сталин использовал в статье «Троцкизм или ленинизм», опубликованной в ноябре 1924 года29. Впоследствии поиски изъянов в политической биографии действующих лиц внутрипартийной борьбы стали важным средством дискредитации соперника.
Документы, собранные в Советской России – СССР, в основном относились к периоду после Октябрьской революции. Ценные документальные материалы, освещающие деятельность большевистской партии в дореволюционный период, находились в большинстве своем за рубежом. Истпарт проделал значительную работу по розыску и возвращению в СССР книг и архивных документов, оказавшихся за границей. В 1922 году А. И. Шаповалов обнаружил в архиве ЦК Социал-демократической партии Германии в Берлине гектографированное издание первого и третьего выпусков книги Ленина «Что такое “друзья народа” и как они воюют против социал-демократов»30. Они считались навсегда утерянными. Второй выпуск книги ни тогда, ни позже найти не удалось. В 1923 году в Москву поступили 43 ящика, две корзины и один чемодан материалов из Женевской партийной библиотеки имени Г. А. Куклина. В следующем году из Женевы была вывезена оставшаяся часть библиотеки Куклина в количестве 138 ящиков. Здесь были не только книги, но и архивные материалы, в том числе рукописи Ленина периода его пребывания в Швейцарии в 1914–1917 годах. В 1923 году Истпарт получил 26 ящиков с ценными материалами из Парижа. Это была часть библиотеки и архива РСДРП за 1904–1905 годы, прежде находившаяся в Женеве, а в 1910 году переправленная во Францию. Вместе с ящиками поступил так называемый «чемодан Фрея». Это были бумаги и письма Ленина (Фрей – один из ранних псевдонимов В. И. Ульянова-Ленина).
Среди ценных книжных приобретений следует назвать библиотеку русских политэмигрантов в Лондоне, основанную Тополевым, и библиотеку В. А. Рубакина, находившуюся в Лозанне. Они содержали большое количество заграничных русских изданий дооктябрьского периода, начиная с 40-х годов XIX века. Истпарт приобрел также партийную библиотеку в Штутгарте, в которой хранились нелегальные партийные издания (около 400 названий), в том числе комплекты газет «Вперед», «Пролетарий», «Искра» и «Заря».
Некоторые русские библиотеки за рубежом обладали как разрешенными российской цензурой книгами и газетами, так и нелегальными изданиями. Истпарт стремился закупить подпольные коллекции этих библиотек. В нелегальной части русской Цюрихской библиотеки, приобретенной Истпартом, насчитывалось свыше 500 названий революционных газет, брошюр и прочих изданий. В нелегальной части Женевской русской библиотеки имени Л. Н. Толстого, перевезенной в Москву, были полное собрание сочинений Герцена, Чернышевского, Лаврова и многие другие ценные издания.
Таким образом, к середине 20-х годов были выработаны основные принципы формирования, хранения и использования историко-партийных документов. Сложившийся порядок предусматривал концентрацию исторических материалов в специальном архиве, монопольное их использование в научных и политических интересах, что создавало возможность утаивания и фальсификации документов при их публикации.
С обострением внутрипартийной борьбы, когда против курса Сталина выступила «новая оппозиция» во главе с Г. Е. Зиновьевым и Л. Б. Каменевым, деятельность Истпарта все более смыкалась с текущими политическими задачами. По мере утверждения единоличного положения Сталина на политическом Олимпе происходила эволюция Истпарта от научного учреждения в сторону агитационно-пропагандистского подразделения партии. Выполняя политический заказ ЦК ВКП(б), он становился идеологическим орудием, снарядами которого были документы. Имеющийся в Истпарте материал должен был подтверждать правильность генеральной линии партии и снабжать ЦК необходимыми историческими фактами в борьбе против фракционных групп и течений. По оценке ЦК партии, помощь Истпарта в этой области была недостаточной. В отчете Центральной ревизионной комиссии ХV съезду ВКП(б) содержалась критика в адрес партийных архивов за плохой учет документов и неоперативное их использование. Докладчик Д. И. Курский сказал, что при концентрации и упорядочении документов «мы не будем делать открытия, которые нам приходится делать по ходу нашей полемики с оппозиционерами, открывая те или иные документы, как нечто совершенно исключительное, в то время как при сколько-нибудь упорядоченном собирании наших материалов по истории партии этот материал был бы у каждого под рукой»31. Этот недостаток признавал и председатель Совета Истпарта С. И. Гусев, считавший, что помощь исторической комиссии в борьбе с различными антипартийными группировками недостаточна и активность в этом деле повысила бы ее роль в глазах общества32.
Тем не менее выраженная политизация деятельности Истпарта не могла перечеркнуть его крупной заслуги в собирании и хранении документальных свидетельств по истории российского социал-демократического движения, включая все его течения, по истории Октябрьской революции, Гражданской войны и иностранной интервенции. Без исторических источников, собранных комиссией, невозможно изучить историю русских революций и ответить на те вопросы, которые приобрели политическую актуальность в постсоветской России, в частности: являлся ли закономерным приход к власти большевиков в октябре 1917 года, была ли альтернатива программе, стратегии и тактике большевистской партии, если такая альтернатива существовала, то почему она не была реализована.
Собранные Истпартом печатные издания и рукописные материалы составили базу архива, который официально стал функционировать как самостоятельная структурная часть Комиссии с апреля 1924 года. В архиве были сконцентрированы нелегальные и редкие книги (около двух тысяч названий), почти 18 тысяч экземпляров брошюр и журналов, около 10 700 экземпляров листовок, 234 полных комплектов газет. Здесь хранилось также более тысячи воспоминаний и записок участников революционного подполья, боевых дружин, отрядов Красной гвардии, Гражданской войны и др. Всего в архиве Истпарта было собрано 60 тыс. документов, не считая листовок и прокламаций, изданных в России и за рубежом33.
До образования Института Ленина Истпарт являлся основным центром по собиранию и публикации документов Ленина и материалов о его жизни и деятельности. С этой целью в структуре Испартотдела ЦК был создан ленинский подотдел. После организации в 1923 году Института Ленина Истпарт передал в его распоряжение 2150 ленинских документов, а также значительную часть книжных и архивных фондов34. Они оказались весьма ценными в процессе подготовки к изданию собрания Сочинений Ленина, прежде всего – для установления авторства ряда газетных статей, составления примечаний к публикуемым работам.
