Роман подошел к подъезду. Посмотрел на знакомые окна. Свет горел. Значит дома кто-нибудь, да есть. В руках у него был букет, а в кармане красивая бирюзовая коробочка с золотой цепочкой. Негоже приходить без подарка. Роман поднялся на этаж, остановился у двери и замер. Рука никак не поднималась нажать на звонок. «Наверное, надо было все выяснить в письме, – думал Калугин. – Но как? На письма она не отвечает. Тогда зачем я здесь? Как зачем?– Чтобы все выяснить. Надо поставить либо точку, либо запятую. Вопросительный знак тут не подходит». Роман позвонил в квартиру. Дверь открыла мама Ольги и с нескрываемым удивлением произнесла:

– Боже! Рома! Ты откуда?

– Здравствуйте, Вера Михайловна! Это вам, – Роман протянул женщине букет. – Я приехал в отпуск. И решил зайти к Ольге. Она не отвечает на мои письма. Я хочу понять, в чем дело.

Вера Михайловна смотрела на Романа странным неуверенным взглядом и молчала. Повисла неловкая пауза. Ситуацию разрешил вошедший в прихожую отец Ольги.

– О! Роман! Вера, ты чего держишь парня в дверях? Приглашай гостя.

– Действительно, Рома, извини, – засуетилась хозяйка. – Проходи в комнату. Ольги сейчас нет. Она с подружками на вечеринке. День рождения у подруги, у Насти.

– Давайте, я зайду в другой раз, – предложил Калугин.

– Нет! Что ты! Проходи. Она скоро будет. Чаю попьем. Да ты, наверное, еще и голодный?

– Спасибо, Вера Михайловна. Я покушал в столовой. Не беспокойтесь.

– Ну, долго вас еще ждать? – раздался из кухни голос Александра Николаевича. – Что там выяснять в коридоре? Рома, мой руки и за стол.

Роман разулся. Помыл руки и прошел на кухню где за небольшим столом, широко расставив руки, сидел Александр Николаевич.

– Садись! Тебе рюмку налить? – по-свойски спросил Олин отец, открывая бутылку «Столичной».

– Я бы с удовольствием, Александр Николаевич, но давайте дождемся Олю. Нехорошо это встречать любимую девушку в нетрезвом виде.

– Вот правильный ты мужик, Роман, – наливая себе водки, сказал Александр Николаевич. – За тебя, парень.

Отец выпил залпом приличных размеров рюмку и закусил кусочком жирной селедочки с маринованным лучком.

– Ты, Рома, не стесняйся. Угощайся. Сейчас мать тебе котлетки разогреет, – мужчина активно жестикулировал руками, как бы иллюстрируя свою речь. – Ты же помнишь её вкуснейшие котлетки? А, Ром?

– Конечно, помню! – скромно подтвердил Роман.

– Я себе еще налью. Жаль, конечно, что ты не хочешь, – Александр Николаевич налил себе водки по самые края рюмки, глубоко вздохнул и молча «махнул» её залпом. – Я Ольге всегда говорил, что ей нужен такой мужик как ты. Крепкий, уверенный. А она…– он с досадой махнул рукой.

– А что она? – спросил Роман.

– Саша! – вмешалась в разговор Вера Михайловна. – Не лезь в чужую жизнь. Пусть они сами между собой все решат.

– Права женщина, – отец согласно покачал головой. – Права. Вы сами все решайте. Только кажется мне…

В это время громко распахнулась входная дверь, и в квартиру ворвался звонкий девичий хохот.

– Ну, вот и Ольга, – наливая себе третью рюмку, сказал Александр Николаевич.

Вера Михайловна поставила перед Романом тарелку с котлетами и картофельным пюре. Сняла фартук и вышла встречать девочек.

– Оленька, а у нас гости, – выходя в прихожую, громко сказала Вера Михайловна.

– Какие гости? – удивилась Ольга. – Мы же никого не ждали.

Ольга вошла на кухню и увидела стоящего у стола Романа. Улыбку с лица Ольги как ветром сдуло.

– Пойдем! – девушка взяла Романа за руку и повела за собой. Она завела Калугина в свою комнату, закрыла дверь и сквозь зубы процедила:

– Зачем ты приехал? Я всегда считала тебя умным парнем. Ты давно должен был понять, что наших отношений больше нет.

– Я это понимал, Оля, – спокойно ответил мужчина. – Только хотелось это услышать от тебя, а не строить догадки на основе пропавших писем.

– По– твоему, я должна была тебе все разжевать и в ротик положить? – нервно продолжала девушка.

– Жевать ничего не надо. Надо просто говорить правду. Это честно и правильно.

– Правильный ты наш! – ещё больше разозлилась Ольга. – От твоей правильности тошнит!

Она вышла из комнаты и громко сказала, обращаясь ко всем присутствующим в квартире:

– Я ухожу! Ночевать буду у подруги! Настя, ты со мной?

Настя, милая, симпатичная девушка, с короткой элегантной стрижкой, стояла между прихожей и кухней. Растерянно переводя взгляд то на Олиных родителей, то на Ольгу, то на Романа, робко произнесла:

– Оля, так нельзя. Давай успокоимся и все решим мирно. Ну, зачем обижать родителей и молодого человека? Да и вообще, сегодня мой день рождения. Давай я буду решать уходить нам или остаться.

– Знаешь что, подруга! – сказала Ольга, застегнув сапоги и накинув на шею большой, цветастый шарф. – Я решаю, оставаться мне или уйти. А ты можешь здесь никого не обижать. Счастливо!

Ольга взяла с вешалки пальто и вышла, громко хлопнув дверью.

– Вот сука! – в повисшей тишине раздался голос Александра Николаевича. – Кого воспитали, мать?

– Но так же нельзя, правда? – дрожащим от обиды голосом спросила Настя. – Зачем так? Все было так хорошо.

– Настя! – Роман подошел к девушке и взял её за руку. – Не расстраивайтесь. Это я во всем виноват. Я испортил ваш праздник, – он достал из кармана куртки бирюзовую коробочку и протянул её Насте. – Это вам. С днем рождения! Простите, мы не познакомились. Меня зовут Роман. Я… я, пожалуй, пойду. Извините меня, Александр Николаевич, Вера Михайловна, Настя. Прощайте!

Роман быстро обулся, схватил куртку, шапку и вышел.

Он шел по мокрой холодной улице. Настроение было паршивое. Решил поехать на вокзал и взять билет на поезд. Но куда? Возвращаться на службу надо было только через три недели. Родителей он уже навестил. Роман решил не торопиться и поехал на квартиру к приятелю, у которого остановился. Утро вечера мудренее. Завтра будет день и что-нибудь придумается, решил для себя Калугин.

Утром, как обычно, он надел спортивную форму и вышел на пробежку. Размялся около подъезда и медленно побежал вдоль аллеи парка. А когда возвращался, у подъезда вдруг наткнулся на ожидавшую его, дрожащую от холода Настю.

– Боже, Настя, да вы вся продрогли! – Роман был удивлен, увидев вчерашнюю знакомую.

– Я… это… – Настя, то ли от волнения, то ли от холода, никак не могла сформулировать предложение.

– Пойдемте, Настя, в дом. Вы так простудитесь и заболеете. Я вас сейчас чаем угощу, горячим, – Роман взял девушку за руку и повел в квартиру. Настя хотела возразить, но холод парализовал её волю.

Они зашли в квартиру, и Роман провел гостью на кухню, даже не дав ей снять пальто. Настя села на предложенный стул и, робко подняв глаза, молча, положила на стол бирюзовую коробочку, подаренную вчера Романом.

– Вот. Заберите это.

– Как вы меня нашли? – как бы, не замечая коробочку, спросил Калугин.

– Александр Николаевич подсказал мне, где вы могли остановиться. Вот я и пришла наудачу. Заберите это. Вы ведь не мне это покупали?

– Настя, а вы забавная. И милая очень, – молодой человек смотрел на девушку и приятно улыбался.

– Роман, не заговаривайте мне зубы. Заберите это.

– Я это заберу, – согласился Роман. – Но с одним условием.

– С каким ещё условием?

– У меня ещё три недели отпуска. А проводить его здесь, Настя, неразумно. Погода слякотная, холодная. Поехали со мной в Крым. Там тепло. Попьем хорошего вина, посмотрим интересные места.

– Роман, это очень странное предложение, – Настя перестала дрожать и непонимающим взглядом посмотрела на парня.

– Что тут странного? Одному ехать мне не хочется. Друзей в этом городе у меня нет. Знакомые только вы и Ольга. Ну, Ольга понятно, выпала из обоймы. А вы, Настя, девушка красивая и очень обаятельная. Обещаю, что буду вести себя как джентльмен. Настя, я советский офицер. Я вас не обижу.

– А что я скажу родителям?