Colleen Hoover

Regretting You

© 2019 by Colleen Hoover

© Бурдова О., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Морган

Не перестаю размышлять: неужели люди – единственные существа на Земле, способные страдать из-за внутренней пустоты?

Как, ну вот как, имея кости и мышцы, а еще кровь и органы, я могу чувствовать такую зияющую бездну в груди? Словно там бесконечная пещера, где любой крик будет отдаваться эхом.

Уже несколько недель это ощущение преследует меня. Поначалу я надеялась, что оно само исчезнет, но теперь начинаю переживать о возможных причинах моего состояния.

Бойфренд явно к ним не относится. Он замечательный, не зря мы встречаемся почти два года. Не считая периодических приступов подросткового максимализма (вызванных в основном алкоголем), Крис – мечта любой девушки. Забавный, привлекательный, любящий родителей и целеустремленный.

Дженни – моя младшая сестренка и лучшая подруга – тоже отпадает. Она приносит мне только радость, несмотря на то что мы абсолютно непохожи. Дженни – общительная, импульсивная, шумная, а ее манере смеяться я искренне завидую. Я гораздо сдержаннее, и мой смех обычно выходит натянутым.

Мы шутим, что если бы не были родственниками, то стали бы соперницами. Дженни наверняка считала бы меня скучной, я же ее – раздражающей. Но мы сестры, да еще и погодки, и все наши различия не важны. Само собой, ссоры случаются, но мы всегда быстро миримся. И чем старше становимся, тем меньше ругаемся и тем больше времени проводим вместе. Особенно теперь, когда Дженни начала встречаться с лучшим другом Криса, Джонасом. С прошлого месяца, когда парни закончили школу, мы вчетвером проводим вместе почти все свободное время.

Причиной моего странного настроения могла бы быть мама, однако ее отсутствие давно стало привычным. Вообще, сейчас я намного спокойнее отношусь к тому, что в отношении родителей мы с сестрой вытянули короткую соломинку. Пять лет назад, после смерти отца, мы практически остались сами по себе, и воспитанием Дженни занималась по большей части я. Сейчас это уже не так злит. И чем старше я становлюсь, тем меньше меня беспокоит нежелание матери участвовать в нашей жизни, назначать час отбоя или… заботиться о нас. Честно признаюсь, что даже получаю от этого удовольствие, ведь семнадцатилетним нечасто достается подобная свобода.

В итоге, со мной за последнее время не произошло ничего такого, что могло бы объяснить щемящую пустоту в душе. Или произошло, да только я слишком напуганна, чтобы признаться в этом?

– Можешь себе представить? – произносит Дженни с переднего пассажирского сиденья. Джонас ведет машину, а мы с Крисом устроились на заднем сиденье. В очередном приступе самокопания я уставилась в окно, но, отложив размышления на потом, поворачиваюсь к сестре. Она нетерпеливо переводит взгляд с меня на Криса и обратно. Выглядит Дженни просто сногсшибательно: позаимствованное у меня длинное черное платье и легкий макияж творят чудеса. Разница между пятнадцатилетней Дженни и ею же шестнадцатилетней просто невероятная. – Хэнк сказал, что может подогнать нам сегодня травку.

Крис поднимает руку и одобрительно хлопает Дженни по ладони. Я же не уверена, что в восторге от ее идеи. Я сама не без греха, что неудивительно, при отсутствии-то внимания со стороны матери. Но Дженни – другое дело. Ей всего шестнадцать, и она сделает что угодно, лишь бы не выделяться из толпы на вечеринке. Отчасти поэтому я и решила не употреблять: чувствовала, что несу ответственность за младшую сестру, раз мама нас никак не контролирует.

Иногда приходится приглядывать и за Крисом. Единственный человек в машине, с кем не нужно нянчиться, это Джонас. И это не потому, что он никогда не пьет и не курит, просто даже под действием веществ Джонас умеет оставаться собранным. И вообще, друг Криса – самый выдержанный человек из всех, кого я встречала. Он спокоен, когда выпьет. Спокоен, когда находится под кайфом. Даже когда счастлив, он спокоен. Но по-настоящему невозмутимым он становится, когда разозлится.

Они с моим дружат с самого детства и чем-то напоминают нас с сестрой, только наоборот: Крис и Дженни становятся душой любой вечеринки, мы же с Джонасом скорее незаметные напарники.

И меня это вполне устраивает. Уж лучше я постою, подпирая стену, и понаблюдаю за людьми, чем окажусь той, кто танцует на столе под взглядами толпы.

– Далеко еще? – интересуется Джонас.

– Еще пять миль, – отвечает Крис, – уже рядом.

– Может, отсюда и недалеко, однако до дома путь приличный. Кто поведет обратно? – задает бойфренд Дженни очередной вопрос.

– Не я! – одновременно восклицают сестра и Крис.

Джонас бросает на меня взгляд в зеркало заднего вида. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, затем я киваю. Он отвечает тем же. Не говоря ни слова, мы решаем оставаться трезвыми.

Не представляю, как это выходит – общаться, не произнося ни звука, – но мы всегда понимаем друг друга. Может, все потому, что мы во многом схожи и мыслим зачастую одинаково. Дженни и Крис ничего не замечают. Они просто не задумываются, что говорят: слова вылетают по делу и без дела.

Крис берет меня за руку, чтобы привлечь внимание. Когда я поворачиваюсь, он целует меня и шепчет:

– Чудесно выглядишь сегодня.

– Спасибо. Ты и сам ничего, – улыбаюсь я в ответ.

– Хочешь переночевать у меня?

Несколько мгновений я размышляю, но Дженни принимает решение за меня:

– Она не может меня бросить. Я несовершеннолетняя и собираюсь в следующие четыре часа употребить немалое количество алкоголя, а может, даже и кое-чего еще. Кто проследит, чтобы я не захлебнулась, опорожняя утром желудок, если она останется у тебя?

Крис лишь пожимает плечами:

– Джонас?

– У него строгие родители, ожидающие сына домой к полуночи, ты же знаешь. – Сестра заливается смехом.

– Он недавно окончил школу, – продолжает Крис обсуждение друга, будто тот не сидит рядом и не слышит каждое слово. – Пора уже повзрослеть и хоть раз не явиться домой вовремя.

Тем временем Джонас сворачивает на заправку.

– Кому-нибудь что-нибудь нужно? – спрашивает он, игнорируя предшествующий диалог.

– Ага, пойду пива попробую купить, – отзывается Крис, отстегивая ремень безопасности.

– Ты не тянешь на совершеннолетнего. Тебе в жизни не продадут алкоголь. – Его бравада заставляет меня рассмеяться.

Крис ухмыляется, воспринимая мою реакцию как вызов. Он направляется внутрь, пока Джонас возится со шлангом у колонки. Я тянусь к приборной панели и хватаю арбузные леденцы, которые вечно там валяются. Потрясающий вкус! Не понимаю, как можно их не любить. Ну и пусть, ему же хуже.

Дженни тоже отстегивает ремень и перелезает на заднее сиденье. Затем поворачивается ко мне лицом, поджимая ноги под себя. В глазах у сестры так и мелькают лукавые огоньки, когда она заявляет:

– Я собираюсь заняться сексом с Джонасом сегодня.

Впервые за долгое время пустота внутри меня заполняется, однако легче от этого не становится. Я словно захлебываюсь грязной водой. Либо даже грязью.

– Тебе только недавно исполнилось шестнадцать!

– Ты сама в этом возрасте впервые переспала с Крисом.

– Да, но только мы-то встречались тогда дольше пары месяцев. Кроме того, я до сих пор об этом жалею. Было чертовски больно, длилось все пару минут от силы, а от него несло текилой. – Я ненадолго замолкаю, но затем добавляю, чтобы не преуменьшать достоинства своего парня: – Сейчас все гораздо лучше.