- Нет, не пойдёт, это не новая гадость-пакость, - с видом искушённого знатока произнёс Сергей. И Веснушкина согласно закивала. Тем более, что они не хотели бегать по этажам и в конце концов попасться.
- Какие вы великие специалисты, - обиделся Вовка. - Всё знаете: что новое, что старое. А ещё примерные пионеры.
- Скорее, скорее придумывайте, - торопила всех Веснушкина. - Мне Шайтана кормить пора. И вообще, он замёрз. Собака не может на холоде столько находиться. Это же не человек.
- Человек тоже не может, - буркнул Вовка.
- Ладно, - кончил военное совещание Сергей. - Будем нападать.
- Давно бы, - обрадовался Вовка. - Я думаю так. Захожу. Представляюсь: "Киевгаз". А дальше...
- А дальше ничего не будет, - рассмеялась Веснушкина. - Какой ты "Киевгаз"? Посмотри на себя.
- Я тогда больше предлагать ничего не буду. А то всё я да я. А вы все молчите. А потом критикуете. Что мне - больше других надо? - обиделся Вовка. Смех Веснушкиной стал вдруг его смущать. Веснушкина это почувствовала тоже и потому принялась руководить.
- Ты, Вовочка, - после того, как Вовка ее ударил, Веснушкина почему-то его иначе, как Вовочка, называть не могла, - ты, Вовочка, подойдёшь, позвонишь и спросишь у него металлолом.
- Какой ещё металлолом?
- Ну, макулатуру. И запоминай, заглядывай во все углы и запоминай. Ты идёшь в разведку: ищи, где могут быть расписки. А теперь прощай, - чуть не всплакнула Веснушкина.
- Почему же прощай? - испугался за свою жизнь Вовка, но рядом с Веснушкиной нельзя было показывать свой страх. Поэтому он бодро (по возможности, конечно) ответил: - Не прощай, а до свидания.
Все обнялись, как перед стартом в космос, и Вовка застучал ботинками по ступенькам. Возле седьмой квартиры он долго топтался и сопел.
- Есть ли у вас макулатура? Есть ли у вас макулатура? - сосредоточенно шептал он, чтобы не забыть. Но войти всё равно не решался.
Он стоял бы так до вечера и твердил свою любимую фразу, но тут снизу раздался приглушённый лай. Вовка вздрогнул и поднёс руку к звонку. Дрожащие пальцы не хотели слушаться. Они стали противно липкими. Но вот пальцы нащупали звонок.
Вовка застыл и боялся отпустить руку. Дверь немедленно открылась. Перед ним стоял сам Ираклий Ираклиевич. Он ласково оторвал Вовку от звонка. От его прикосновения по Вовкиной руке побежали чуть ли не судороги.
- Чего тебе, мальчик? - ласково спросил Ираклий Ираклиевич. Весь вид его был приторно сладким и угодливым.
"Притворяется. Как притворяется, - пронеслось в голове у разведчика. А самые главные слова, которые он учил, на ум не приходили. - Ой, что теперь будет? - испугался Вовка. - Я забыл, что говорить".
- А? Оробел, мальчуган? - снова, радостно улыбаясь, спросил Ираклий Ираклиевич.
- Металлотура, - соединил Вовка макулатуру и металлолом вместе и, как утопающий, заглотнул воздух.
- Что? - не разобрал старик.
- Э... э, - замычал Вовка. - Журналы, газеты есть у вас? Получаете?
- Не понял, ты с почты, что ли?
- Нет, нет, - испугался Вовка, так как очень боялся оказаться в новой неразученной ещё ситуации. - Я... мы... собираем... макулатуру.
- А, пожалуйста, пожалуйста, весьма полезное дело. - И Ираклий Ираклиевич вынес пачку газет, не впуская Вовку в квартиру. - Правильно, собирай.
Вовка выдохнул "спасибо" и кубарем скатился вниз. Они подождали, пока наверху не хлопнет дверь, расстелили газеты и уселись.
- Хитрый какой, - решила Веснушкина. - Нарочно дома притворяется хорошим и добрым, чтобы никто не догадался. Как лиса возле своей норы. А раз так, то по-старому его не выудишь из квартиры. Ни за что не пойдёт. Что-то совершенно новое нужно. Совершенно. Но что? Что?
Дверь подъезда распахнулась, и с мороза зашла женщина с пухлой авоськой. Она удивлённо посмотрела на это собрание.
- Вы что тут, ребята?
- Мы ничего, мы идём, мы в квартиру идём... А найти не можем...
- В какую?
- Мы... мы... в седьмую, - выпалила с испугу Веснушкина, хотя её никто об этом не просил. Можно подумать, соврать не могла. Но есть и такие люди, которые не могут.
- А, пионеры, - понимающе улыбнулась женщина. - Снова к Ираклию Ираклиевичу?..
- Да, да, пионеры... А что, к нему ещё пионеры ходят? - заинтересовался Вовка и подмигнул Сергею.
- Часто ходят. Ведь он старый, многое помнит, а пионеры записывают.
- А? Да? И мы тоже, и мы тоже, - поднялся Вовка со ступенек.
- Так идёмте, я вам покажу. - И женщина прямо-таки потащила их наверх.
- Я не могу, я не могу, - изо всех сил упирался Сергей.
Только встречи с Ираклием Ираклиевичем ему и не хватало.
- Как это? Почему это? - удивилась женщина.
- Я... я... с собакой я. С собакой нельзя? - сначала с надеждой в голосе спросил Сергей. А потом, обрадовавшись, уже совсем уверенно произнёс: - С собакой ведь нельзя! Кто же ходит в гости с собакой.
И потащил Шайтана вниз. Там они и затаились возле тёплой батареи. Женщина подвела ребят к седьмой квартире. Но и тут они не спешили.
- Мы... мы сейчас, - тянули они время.
- Какие вы нерешительные, - удивилась женщина и смело нажала кнопку звонка. - Всё за вас приходится делать. Как моя дочка.
Не успел звонок затихнуть, как на пороге выросла знакомая фигура. Старик приветливо улыбался соседке.
- Ираклий Ираклиевич, я к вам пионеров привела. Всё не решались подняться. А журнальчик ваш я уже прочла, так что сейчас занесу.
- А, ничего-ничего, Наталья Тарасовна, не беспокойтесь. А вы, ребята, заходите, - и он широко распахнул дверь.
В квартире было очень тихо. Вовка с Веснушкиной настороженно вошли в эту тишину. Ираклий Ираклиевич завёл их в комнату, всю уставленную статуэтками и фарфором, как в музее. Провёл по ней взглядом, увидел раскрытый ящик картотеки и быстро его захлопнул. Даже слишком поспешно для такого солидного человека.
- Это я так, - как бы в оправдание произнёс он. - Думаю, сопоставляю. Век нынешний, так сказать, и век минувший, хе-хе.
- А, конечно, - закивали головами ребята, которые уже давно смотрели по сторонам в поисках расписок. Пожалуй, кроме картотеки, которую он так поспешно закрыл, ничего особенно таинственного в комнате не было.
- А я тебя знаю, - прервал их размышления голос старика, и его указательный перст остановился на Вовке. - Я обо всём догадался.
