Да, вот так ветер перемен сыграл с обитателями тайги злую шутку. Ни о чём не договорившись, они оказались «подвешенными» в воздухе несбывшихся чаяний и надежд…

НЕ ВСЕ СОВЕТЫ ПОЛЕЗНЫ

В прошлый раз мы остановились на том, что обитатели тайги, так и не договорившись, оказались «подвешенными» в воздухе несбывшихся чаяний и надежд…

Что поделать, такое частенько случается, когда ослеплённые жаждой власти готовы проломить друг другу лбы. И не важно, звери это либо почтенные с виду граждане. В ход идёт всё! Обман, подкуп, клевета, обольщение. Всё, что может вырыть выгребную яму другому, освобождая место в подлунном мире.

Но вот и пришла зима. Медведь благополучно зарылся в берлоге, не обращая никакого внимания на то, что в этот раз, против обыкновения, всякая мелкая живность старательно заваливала его лежбище сухими ветвями да опавшими листьями. Да и как он мог обратить на это внимание изнутри, свернувшись калачиком для долгой спячки? Однако снаружи кипела и подходила к завершению работа. Кое-кто умудрился даже старую корягу приволочь, что, водрузившись, стала напоминать некое подобие надгробного памятника. Вот только кому или чему? Тем не менее, дружно управившись с временным погребением, фактически замуровав Медведя заживо, таёжная мелкота радостно поспешила на доклад к Сове, всё время пристально следившей за тем, кто, а главное, как – осваивает азы «демократии», «толерантности» и прочей заморской премудрости.

Как ни парадоксально, одним из самых талантливых в обучении оказался дикий Кабан! На всё сказанное ему Совой про грядущие нововведения он только удовлетворённо хрюкал, не отрываясь от поиска кореньев и иного пропитания. Но об этом чуть позже, а пока необходимо прийти к консенсусу. Ведь оного так и не добились таёжные обитатели, терзаемые природной обусловленностью. Говоря попросту, хищники по-прежнему желали отужинать травоядными, а те, в свою очередь, не соглашались с базовыми потребностями зубастого электората. Вот и разошлась тайга на два непримиримых лагеря, что искрили, едва соприкоснувшись друг с другом. Однако выход из ситуации необходимо было найти.

Кто-то, сейчас уже сложно вспомнить, кто именно, предложил обратиться за советом к змеям. Посетовать, так сказать, на ситуацию. Как-никак, те славятся мудростью и наверняка подскажут что-то дельное. Стали гадать, к кому пойти? Суровый таёжный климат не особенно баловал представителей змеиного вида, потому выбор был невелик. Кроме Ужа, Полоза да Щитомордника, проживающих по месту прописки, вспомнили Гадюку. Но связываться с ней – себе дороже! Гадюка может цапнуть, да так, что клыки отравленными стрелами вопьются в тело зазевавшегося переговорщика. И что тогда, на погост? Однако дело сделано не будет. Какой в том толк? Да и Гадюку ещё никому не удавалось призвать к ответу. Змеи дрессировке не поддаются, на выборы не ходят, в перестройку не верят. Об этом давно известно. Вот и решили не рисковать и найти Медянку. Самую безобидную представительницу опасного семейства обитающих в данном регионе, разумеется, не считая Ужа.

Нашли. После недолгих разъяснений, вводящих в курс дела, Медянка не мудрствуя лукаво посоветовала перемешать между собой враждующие стороны и объединить их в партии. Для удобства при подсчёте голосов. Но по следующему принципу – хищники в обязательном порядке должны стать однопартийцами для тех, на кого ранее охотились. В кого запускали клыки да когти. Для тех, кого по врождённой привычке по-прежнему продолжают считать едой. Посыпались раздражённые вопросы: к чему такие сложности? Ответ, как змеиный бросок, последовал незамедлительно: для справедливости! Пускай теперь вместе сидят на заседаниях и облизываются, а называться это будет – партийной дисциплиной! Почему нет? Ведь Медведь впал в спячку, отчего ж не попробовать?

Для этой цели определились с количеством партий. Их, как ни крути, оказалось всего две. После чего директивным указом обязали Волков и Лисиц сдружиться с Косулями, Лосей и Оленей побрататься с озёрными Лягушками, а Рысь, Манула и прочих хищных кошек – убедить Бурундуков и Белок в своём искреннем дружелюбии. Венцом толерантности стала дружба Кабанов с горными Козлами и чёрными Журавлями. И всё это не считая Кабарги, Изюбрей, Росомахи и прочих диковинных Стерхов, чьё имя сразу и не вспомнишь.

Сложно сказать, пошутила ли Медянка, давая такой странный совет, или была серьёзна? Кто же их змеиную породу угадает? Однако сказано – сделано, партии сформированы, пора приступать к работе!

Сова радостно хлопотала в предвкушении светлого будущего! Правда, пока только по ночам. Природная предрасположенность вести жизнь в тёмное время суток нисколько не поменялась, несмотря на изменения, происходившие с таёжным укладом. Днём Сове по-прежнему приходилось близоруко щуриться, отпуская управление процессами на волю судеб. Что поделать, не могут нормативные акты отменить врождённую обусловленность. Увы, никому не дано в одночасье, согласно единодушно принятому решению, изменить свою природу. Не в состоянии росчерк пера перечеркнуть то, что создавалось долгими веками эволюции. Вот и пришлось Сове задуматься о напарнике, да таком, кто имеет достаточный вес и авторитет, а главное, станет беспрекословно исполнять всё, что ему будет сказано. И тут вспомнился ей покладистый и немногословный Кабан. Тот самый, что выказывал чудеса понятливости в освоении неведомой ему ранее науки – «демократии»! Однако вначале нужно было достичь соглашения о долгосрочном партнёрстве на благо таёжных обитателей, кабы чего не вышло! К удивлению Совы, Кабан быстро согласился на предлагаемые условия, согласно которым обязался вовремя и в срок выполнять всё, что ему будет велено. Сова же, в свою очередь, взяла обязательство продвигать Кабана на ведущие позиции в руководстве тайгой. Глубокой ночью под сенью старого дуба, где Кабан выкапывал присыпанные снегом прошлогодние жёлуди, они и заключили союз! Теперь предстояло решить другую задачу – вывести Кабана из тени.

Для этой цели Сова использовала старый, проверенный приём – слухи. Не случайно и вовремя обронённое слово – мощное оружие! Никто не успел оглянуться, как поползли, словно подземные черви, то тут, то там, славословия и оды в честь непревзойдённого своей старательностью, надёжного близостью к корням патриота, что, не смыкая глаз, в самые студёные холода радеет о живности, населяющей тайгу. Не чета уснувшему Медведю.

Поначалу Кабан и сам удивлялся, какой он, оказывается, талантливый и, вообще, молодец! Но со временем привык и, надо признать, чуточку возгордился. Что поделать, к хорошему привыкаешь быстро. Правда, задрать нос у него не получилось в силу природного строения шеи, однако гордость проявилась в другом. Теперь, слушая очередную похвальбу в свой адрес, Кабан многозначительно хрюкал, причём его хрюканье напоминало работающий на низких оборотах тяжёлый дизель, что вибрацией заполнял округу на зависть и удивление окружающих.

Забавные всё-таки существа – эти зверюшки! С одной стороны, живут по расписанию, устроенному для них Матушкой-Природой, не в силах изменить его. С другой, большинство поверило в сказку, что можно вот так, запросто, перевернуть веками устроенный порядок – с ног на голову! Поверило и стало безропотно осуществлять навязанную выжившей из ума, подслеповатой фантазёркой игру, что далека от реальности так же, как зимнее солнцестояние – от летнего.

Но чем нелепее и неправдоподобнее слухи, тем охотнее в них верят! Так уж заведено. Вот и молва о непревзойдённости Кабана как ответственного руководителя сделала своё дело. Таёжные обитатели, причём и травоядные, и хищники, сразу разглядели в нём своего и приняли на веру, что именно Кабан как никто другой достоин взять бразды правления тайгой. Иными словами, быть руководителем почётного собрания, в обязанности которого входит вершить судьбу тайги. Что же касается Обезьяны, то её решили не приглашать, поскольку замёрзнет заморская зверюшка в наших широтах и разразится международный скандал. А кому это нужно? Как потом смотреть мировой общественности в глаза, мол, не уберегли Обезьянку, не создали условий для светоча «толерантности»? Вот и решили управиться своими силами. Дескать, мы и сами с усами, вернее, с клыками…