— Грэээй, — я плюхнулась рядом с ним, осторожно потыкав пальчиком в подкачанное плечо. Тщательно игнорирующий меня демон даже не обернулся.

— Брысь. Я читаю, — он перевернул страницу, не переставая бегать глазами по строчкам, — если хочешь кушать, то подожди пару часов, я позже готовить начну.

— Издеваешься? Я же только что позавтракала, — я многозначительно похлопала себя по животу, размышляя, действительно ли он считает меня такой прожорой или просто в очередной раз прикалывается.

— Тогда что тебе от меня надо, изверг? — с тоской вздохнул демон, неохотно отводя взгляд от книги. Я закусила губу, подбирая слова.

— Ну, я подумала о твоих вчерашних словах, — пепельная бровь взлетела вверх, но, к счастью, от ехидного комментария он всё-таки удержался, — хоть ты и всего лишь исправлял собственные ошибки, ты и правда сильно мне помог своей заботой, даже озадачив других. Так что так уж и быть, озвучивай свою цену, демон.

— Цену? — Грэй удивленно моргнул, откладывая свой фолиант и задумчиво окидывая меня взглядом. — Что, прям предлагаешь выполнить всё, что я захочу?

— Ну не всё, — поспешила вернуть его на грешную землю я, замахав руками, — никаких извращений и противозаконных действий. Но на материальную компенсацию или небольшую услугу я, так и быть, согласна.

— Забавно, что об извращениях первая подумала ты, — на тонких губах расползлась многозначительная ухмылка, но, к счастью, тему он развивать не стал. — Что ж, деньги мне твои не нужны, своих хватает, а насчет услуги… Хм. Как насчет того, чтобы поработать моделью?

— Моделью? — я растерянно посмотрела на него, потерев подбородок. — В плане, ты хочешь меня нарисовать?

— Почему нет? Обычно я стараюсь не рисовать людей, но раз уж взять с тебя больше нечего… — демон притворно вздохнул, наигранно сокрушаясь по этому поводу.

— Идет. Где, когда, куда? — как можно бодрее поинтересовалась я, искренне надеясь, что он не поставит меня в какую-нибудь неустойчивую позу под эгидой «я художник, я так вижу».

— Да чего тянуть, бери стул, садись у окна, — пожал плечами Грэй, поднимаясь. Я послушно выполнила указания, наблюдая, как он приносит небольшой мольберт, тщательно раскладывая свой инвентарь. — Можешь смотреть в окно или туда, куда тебе хочется. Главное сильно позу не меняй.

— Идёт, — я устроилась поудобнее, рассматривая пейзаж за окном. Светило солнышко, легкий ветерок колыхал макушки деревьев. Умиротворяющий пейзаж довольно быстро наскучил, так что я не удержалась от любопытства. — Кстати, почему ты сказал что стараешься не рисовать людей? Ты живописец?

— Да нет, — донесся до меня ровный голос рисующего демона, — просто не нравится. Рисуя людей, я как бы вижу и отражаю их истинную сущность. То, что скрыто от других, но видно нам, демонам. А поскольку внутри большинства людей не скрывается ничего хорошего, сама понимаешь, копаться в этой помойке у меня нет ни малейшего желания.

— Хм, звучит так, будто внутри меня ты видишь бабочек и зефирки, — озадаченно ответила я, навострив ушки. Интересно, отшутится или опять какую-нибудь гадость скажет?

— Не совсем, — Грэй призадумался, видимо, не решаясь озвучивать свои мысли, — видишь ли… Может, это прозвучит странно, но ты немного похожа на нас, демонов. В тебе нет двойного дна. Весело — смеешься, плохо — грустишь, — раздражает что-то — бесишься. Тебя не волнует, как на это отреагируют другие, ты просто не делаешь того, что считаешь неправильным. Сначала мне казалось это диким и глупым, ведь, в отличие от нас, у тебя нет ничего, чтобы подтвердить свое право вести себя так, как хочется, но со временем я заметил невидимые границы, будто отделяющие тебя от других. Наверное, тогда мне и захотелось подтвердить свою теорию, нарисовав тебя.

— Вот оно как, — я призадумалась, переваривая полученную характеристику. На самом деле, я всегда считала, что всё описанное Грэем является естественной составляющей любого человека, так что была изрядно обескуражена открывшейся информацией, что подобное свойственно больше демонам, нежели людям.

— Кстати, возможно, это одна из причин, по которой именно тебя выбрала книга, — демон немного помолчал, а затем попросил: — Так, сейчас, пожалуйста, помолчи и постарайся не шевелить лицом. Представь… Не знаю, вид, который хотела бы сфотографировать или что там тебе нравится. Короче, думай о хорошем и приятном.

Я послушно умолкла, первые минут пять искренне перебирая в памяти всё, что могло меня обрадовать, но так и не в силах сфокусироваться на какой-то конкретной мысли. Плюнув на это дело, я решила думать о том, что в голову взбредет. Если что, потом свалю всё на то, что он просто рисовать не умеет. И вообще кто бы мог подумать, что я, еще неделю назад живущая обычной жизнью довольно успешного, но ничем не примечательного фотографа, сейчас буду сидеть у окна огромного частного дома, позируя для демона тире художника тире детского писателя, который трое суток заботился обо мне, устраняя последствия собственной же неудачной шутки? Скажи мне кто о таком развитии событий неделю назад, я бы покрутила пальцем у виска. Если бы четырьмя днями ранее мне заявили, что мы с Грэем сможем вполне себе мирно сосуществовать в одном помещении, я бы пристрелила шутника за подобные больные фантазии. Однако вот она реальность. Сижу, смотрю в окно и терпеливо жду, пока он закончит свою картину. Мистер Асмодеус, чтоб его. Ехидное, но безумно нежное и заботливое порождение тьмы, чью логику я, наверное, никогда не постигну. Интересно, не будь он демоном, вынужденным жить со мной под одной крышей, смогли бы мы с ним поладить? Смогла бы я увлечься им, будь он человеком, не связанным контрактом? Досадно признавать, но я уже даже привыкла к нему. К ненавязчивой заботе, ворчливым комментариям, язвительным подколкам. К своеобразному освежающе-пряному аромату его одеколона, насмешливому прищуру серых глаз и столь раздражающей самодовольной ухмылке…

— Знаешь, я даже немного завидую, — я вздрогнула и обернулась, вырванная из плена своих мыслей ироничным голосом уже отложившего кисти демона. В ответ на мой вопросительный взгляд он весело фыркнул: — Расскажешь, о чем ты думала? А то, судя по лицу, ты вспоминала как минимум самые приятные моменты своей жизни.

— Да, в общем-то, как раз наоборот, — тихо пробормотала я, прикидывая, с чего вдруг размышления о загубленной жизни придали моему лицу мечтательное выражение. — Ты уже всё?

— Да, уже минут пять как закончил, — Грэй задорно оскалился, склонив голову. — Так что, признаешься, о чем думала?

— Обойдешься, — я фыркнула, поднимаясь и потягиваясь всем телом. Вот еще. Не приведите боги, он еще решит, что я с таким лицом о нем думала. — Давай показывай свое творение.

— Злая женщина, — притворно вздохнул демон, наблюдая, как я подхожу ближе, заглядывая ему через плечо. — Ну как?

— Это… как бы… — я подвисла, пытаясь подобрать слова, дабы описать впечатления от увиденного. На картине была изображена молодая девушка, в одно время похожая и не похожая на меня. Нет, всё было вполне узнаваемо, но создавалось впечатление, что нарисованной мне не терпится сорваться с места и ринуться туда, за окно, где очевидно происходит что-то интересное и опасное. Еще это выражение лица, переданное художником, совершенно мне не подходило. Жаждущее, решительное, будто ищущее что-то и готовое на все ради своих поисков. — Очень красиво, но… Ты видишь меня именно такой? Я думала, ты изобразишь нечто более слабое и беззащитное.

— Я нарисовал тебя такой, какая ты есть, — Грэй пристально смотрел на меня, отчего я почувствовала неловкость. Серые глаза как будто пытались запомнить каждую линию на моем лице, отчего становилось не по себе. — Хочешь сказать, я не прав?

— Не знаю. Если честно, я никогда не была склонна к настолько подробному самоанализу, — слегка смутившись, я почесала нос, отводя глаза. Взгляд зацепился за небольшой лист, исчерканный небольшими зарисовками. Не сдержав любопытства, я взяла его в руки, не сразу сообразив, что на нескольких миниатюрах было изображено именно мое лицо. Больше всего поражало, что я примерно представляла, в какой момент могла так выглядеть. Раздосадованно-заинтересованная во время первой встречи, испуганная во время выходки Грэя в студии, определенно, в ярости после его домогательств, улыбающаяся в галерее, смеющаяся после похода в приют… Он не протестовал, наблюдая за моим вытягивающимся лицом по мере того, как я разглядывала его рисунки. — Да ты прямо как маньяк.