Если дети скрывают от взрослых свои проблемы, свою боль – даже когда этим хотят уберечь своих близких от лишних разочарований, – значит, они не видят в них друзей. А это чревато печальными последствиями. Неконтролируемые впечатления детства могут сформировать из детей чудовищ и погубить их, и тогда родителям придется принимать неудачный опыт жизни своих детей на себя. Нельзя ставить слабых духом детей перед соблазном свободного выбора. В них часто горят желания, которые выше их возможностей. До некоторых пор – пока они не созрели до понимания жизни – им больше подходит строгое послушание.
– Я вот современные детские журналы не люблю. Раньше дети кукол пеленали и кормили, а теперь красят им волосы и меняют наряды. К чему ведет такое воспитание? – задала вопрос подругам Аня. Но Жанна громко продолжила свой рассказ:
– А как-то заметила, что неуважение ко мне внучка Катенька стала проявлять. Все началось с того, что подружка принялась преподносить ей дорогие подарки, покупать ее дружбу, когда они ссорились. Катя не интересовалась ценами вещей и простодушно радовалась вниманию в любом виде. Потом девочка стала давать ей деньги, просто так, мол, не знаю, куда потратить. Катя опять-таки не отнеслась к этому факту серьезно (ведь ей было всего восемь лет), но когда подруга звала ее куда-то, она неосознанно чувствовала, что не может ей отказать.
Много ласковых и строгих бесед я провела с внучкой, пока наконец она поняла свою ошибку. Говорили по душам о том, как трудно деньги зарабатывать и легко тратить, о самоуважении, о всевозможных типах характеров, еще о лести, зависти и сплетнях, о том, как сложно, но необходимо научиться говорить плохим людям «нет», не поддаваться «стадному» чувству, не попадать в зависимость. Я объясняла внучке: «Если ты один раз уверенно сказала подругам «нет», то не позволяй себя переориентировать. Тогда они поймут, что у тебя другие точки отсчета, что ты самостоятельная, что не удастся им затащить тебя в дурную компанию, и отстанут. Только отказывай спокойно, как бы лениво-безразлично, чтобы не вызывать с их стороны нападок и желания отомстить». Все эти рассуждения я подкрепляла интересными примерами из собственного детства. И внучка стала увлеченно искать в «прошлой эпохе» то, что ей близко и понятно.
С Катенькой я научилась свои бесконечные нравоучения переводить в шутку или игру. Мы с ней сочинили свой кодекс чести и порядочности, завели дневник хороших дел и ошибок. Как-то весь вечер пели с ней песни моего детства. Потом взялись за наши пионерские «переделки» типа «Все выше и выше, и выше, и скоро колени видать», а она меня современным песенкам обучала. Хохотали до упаду! Я в тот вечер девчонкой себя чувствовала. Мы были с внучкой как подружки.
…И вдруг как-то остро поняла, что раньше для меня «мы» было – я и моя страна, а теперь – только я и моя семья. Как-то грустно сделалось. Ничего, подумала, обживем и эту новую реальность. А потом, и правда, всё это – ностальгия и грусть – как-то со временем ушло. Дело сделано – надо дальше идти… Отвлеклась я.
Так вот, все равно не все гладко между нами. Страсти особенно накаляются, когда из-за одежды спорим. Катя воспринимает как величайшее несчастье пойти гулять не с той «прищепкой» в волосах или без любимого браслетика. Вот такие «чудеса» с нею время от времени случаются. Ей, видите ли, не нравится мой безнадежно устаревший вкус. Именно так и сказала! С трудом, но все же находим общий язык. Надеюсь, то, что я в нее вложила, не пропадет даром. В эти годы ребенок все впитывает, он – сплошное зрение и слух. Конечно, не сразу Катенька воспользуется накопленными знаниями. Для понимания и осознания должно пройти некоторое время. Я до сих пор, пока внучка не повзрослела и не поумнела, осторожно отваживаю от нее настырных и хитрых детей, чтобы они не вовлекли ее в неприятные происшествия.
– Мне жаловаться на внуков не приходится, но младший тоже столкнулся с проблемами общения в классе, – сообщил Слава, пришедший из кухни. – Макс терпел «дружбу» одного мальчишки до тех пор, пока не «дошел до точки» – дружок его подставил и предал. Только тогда он задумался над их взаимоотношениями и перестал с ним общаться. А мог бы обойтись, по его словам, «меньшей кровью», если бы сразу доверился мне.
Я понимаю, подобных уроков не избежишь, наверное, они полезны для будущей взрослой жизни, но Максим с тех пор стал неуверенным и даже сейчас не стремится к общению с одногодками и с теми, кто старше. А я хотел бы вырастить его настоящим мужчиной, чтобы он имел хороших друзей, таких, как у меня, которые на всю жизнь. Сколько ни протаптывай тропинку для своих детей, жизнь поворачивает ее так, что только они сами смогут проложить ее для себя. Ни пяди жизни за них не проживешь. И все ж надо учить мальчиков правильным мужским качествам: отвечать за свои слова, защищать женщину, друга.
– Да не переживай ты так, перерастет он свой страх, а осторожность еще никому не помешала, – успокоила Славу Рита. – Еще, бог даст, на футбол и на рыбалку вместе ходить будете. Представляешь, моя вторая внучка, Светочка – ей десять лет ,– недавно заявила мне: «У меня начинается переходный возраст, поэтому я не слушаюсь». А я ей с усмешкой ответила, хотя знаю, что не любит она такого моего тона: «Переходный возраст бывает только у не очень умных детей». Так она сразу язык прикусила и задумалась о своем поведении. Не нравится детям ирония, но иногда мы должны брать её на вооружение, воспитывая своих милых чад.
Слава опять заговорил.
– Припомнился мне один случай. Помогаю я раз Кирочке на кухне справляться с грязной посудой и вдруг слышу, как старший внук говорит младшему: «Когда мне было шесть лет, я спросил у деда, зачем он смотрит по телевизору политику. Он ответил мне что-то страшно умное и непонятное, но с тех пор я стал обращать внимание на программы такого толка и до сих пор люблю их слушать. Думаю, эта любовь на всю жизнь». А совсем недавно сказал братишке: «Шестидесятники – понятие нравственное. Макс, это тебе надо осознать». Я растрогался… Вот так и вырастают из мальчишек мужчины, – вынес свой вердикт Слава, придав голосу некоторую официозность. – Конечно, мои мальчишки пока не все про себя понимают, но я верю, из них вырастет настоящая достойная смена.
– Чем старше внуки, тем сложнее нам разобраться в их чувствах, – сказала Жанна. – Современные дети совсем не похожи на тех, какими были мы. Нас глобальные вопросы волновали, а они зацикливаются на мелочах. В пятом классе у моей старшей внучки Насти конфликт с подружкой Таней произошел. Обе отличницы, а поссорились из-за оценок. И хотя никто никого не настраивал, девочки в классе разделились на два лагеря и поддерживали только своего лидера.
Когда на физкультуре учительница, построив всех по росту, приказала рассчитаться «на первый-второй», они не послушались: не захотели делиться на команды подобным образом, предпочли свои личные амбиции. Учительница, естественно, отказалась вести урок. Дело дошло до директора. Долго в классе сохранялась напряженная обстановка. А в конце года родители Тани Сычковой пришли вместе с классным руководителем к моей Насте домой, побеседовали, разъяснили ситуацию и помирили девочек. И все же еще год они мало общались.
А в седьмом классе на уроке географии ученик спросил учительницу, как рисуют карты, а она не знала, что ответить. У Насти папа – летчик, поэтому она встала и подробно объяснила способ составления карт. И с тех пор, когда в классе возникала спорная ситуация, девочки говорили: «Послушаем, что Настя Войкина скажет». Она стала арбитром – всех мирила, всем помогала. Настя с Таней окончательно помирились, стали вместе на танцы ходить. И до сих пор дружат. Им уже по восемнадцать, студентки. Переписываются. Мы же раньше в Чите жили.
И все же я не припомню, чтобы в моем детстве так жестко решался вопрос о лидерстве в классе. Мы все свое внимание направляли на помощь друг другу. Первая учительница научила нас дружить, уважать личность каждого, пусть даже слабого и не очень умного, приучала находить и ценить в товарищах крупинки хорошего, быть снисходительными. Учила отличать хорошее от плохого, говорила, что нельзя делить людей на злых и добрых, счастливых и несчастных и что уметь любить – быть может, самый главный талант человека. И поэтому, хотя мы принадлежим разным поколениям, я постоянно твержу внучке: «Мы звенья одной цепи. Вы есть мы, потому что вы наши внуки, наша кровь».
