Она уставилась на наши соединенные руки.

— Моя семья, я не могу вернуться.

— Нет.

Лучше было не давать ей мнимую надежду, когда это касалось её семьи. Эмма никогда не сможет вернуться к своей прошлой жизни.

У неё перехватило дыхание.

— Куда я тогда пойду?

— Ты можешь остаться со мной, — я стиснула её руку. — Как только ты почувствуешь себя лучше, сможешь решить, чем хочешь заниматься. Я помогу тебе.

— Спасибо.

— Не надо меня благодарить, Эмма. У меня такое чувство, что мы с тобой станем отличными подругами.

Она снова погрузилась в молчание, и я стала гадать, что творилось у неё в голове. Должно быть, ей приходилось эмоционально разбираться с таким множеством всего — с вещами, которые даже я не смогла бы постигнуть.

— Ты устала? Хочешь, я уйду и оставлю тебя одну на некоторое время?

Она пальцами сжала мою руку.

— Нет, не уходи. Пожалуйста.

— Хорошо. Я останусь.

Она выпустила мою руку и пальцем начала прослеживать строчку на покрывале. Прошло несколько минут, прежде чем она вновь заговорила.

— В ту ночь, когда это произошло, я даже не должна была выходить из дома. Мне очень нравился парень, а у него была группа. Я хотела пойти со своими друзьями послушать их исполнение, но родители запретили мне. Поэтому я улизнула из дома, — она шмыгнула носом и провела пальцем под глазами, вытирая слёзы.

Пока она описывала ночь, когда встретила Эли, я вспомнила своё собственное столкновение с ним в Портленде. Схожесть между моим опытом и опытом Эммы была жуткой, и доказывала, что у Эли, определенно, был излюбленный типаж. Мы обе были юными брюнетками и имели одинаковое телосложение. Он выследил нас обеих в клубе, где мы были со своими друзьями и слушали выступление группы. Николас и мои друзья спасли меня от участи хуже, чем смерть. Эмме так не повезло.

Как только Эмма начала рассказывать свою историю, она выплеснулась из неё потоком слов и слёз. Эли тешился над ней целую неделю, прежде чем, наконец, изменил её. Он выбрал её, потому что она была молода и выглядела невинной, и она стала бы прекрасной приманкой для других подростков. Даже после того как она стала вампиром, он месяцами пользовался ею, пока в итоге она не надоела ему. Слава Богу, она не стала вдаваться в красочные детали, но я услышала достаточно, чтобы представить ужас, через который она прошла.

Эли был её создателем и он был сильным, так что он полностью контролировал Эмму. И так было вплоть до самой его смерти, только после этого она стала вольна идти туда, куда хотела. В итоге она поехала в Лас-Вегас, потому что здесь было много других вампиров.

— Ты когда-нибудь встречала Магистра Эли? Я уже спрашивала об этом демона, но он либо не встречал, либо не смог сказать.

— Я знаю, что должна была встречать, Эли брал меня повсюду с собой, но я не помню его. Эли говорил мне, что его Магистр боялся, что Мохири пытками вытянут информацию из вампира. Поэтому он проводил внушение над каждым, чтобы те забывали его. За исключением Эли, — она тягостно вздохнула. — Прости. Я хотела бы быть более полезной после всего, что ты сделала для меня.

— Не переживай из-за этого. В любом случае это была почти безнадёжная попытка.

Эмма спустилась с кровати и пошла посмотреть в окно.

— У меня была младшая сестра, Мэри. Ей было десять, когда я исчезла. Полагаю, сейчас ей уже тридцать один год, — она прикоснулась лбом к стеклу, и я увидела, как у неё задрожали плечи. — Моя младшая сестричка сейчас почти в два раза старше меня. Она, наверное, уже замужем и имеет детей, а мне всё ещё семнадцать.

— Мне жаль, Эмма. Я бы хотела…

— Я знаю, — тихо сказала она. — Ты вернула мне жизнь. Я должна быть этому рада.

— Вполне нормально не испытывать счастья прямо сейчас. Но однажды ты будешь счастлива. И если ты захочешь, мы можем разузнать, где живёт твоя сестра и как у неё дела. И у твоих родителей тоже.

Она вернулась и села на кровать.

— Ты можешь это сделать?

Из меня врывался смешок.

— Не я, но у меня есть несколько друзей, которые могут найти почти любого.

— Я бы этого хотела, — её глаза приняли отрешённый взгляд, и я поняла, что она думает о своей семье, о своей прошлой жизни.

— Хочешь поговорить о них?

Она печально кивнула.

Мы проговорили несколько часов. Она рассказала мне о своей семье и друзьях и о детстве в Роли в Северной Каролине. Я рассказала ей о своём отце и Нейте и друзьях. Когда я описала Нью-Гастингс, у неё появился тоскливый взгляд в глазах, и она сказала, что всегда хотела жить рядом с океаном. Каждое лето её семья арендовала дом на две недели в Вирджинии-Бич, и она больше всего любила там бывать.

У нас оказалось гораздо больше общего, чем любовь к океану. Любимым хобби Эммы была живопись, и она питала надежды изучить искусство в колледже. Я как-то раз увлеклась живописью, но рисование карандашом было моей темой, даже несмотря на то, что в последнее время я не особо много рисовала. Я отыскала карандаш и записную книжку и нарисовала её, пока мы говорили обо всём, начиная с художественных принадлежностей и заканчивая нашими любимыми тематиками. В большинстве случаев я рисовала людей, которых знала, и созданий, которых встречала. Она предпочитала пейзажи, особенно побережье.

В обед появилась Джордан с сэндвичами. На ужин она принесла нам тарелки с курицей и пастой. После каждого приема пищи, я составляла тарелки на столик в коридоре, и мы с Эммой продолжали разговаривать.

К девяти часам вечера Эмма начала показывать признаки утомления. Я убедила её попытаться немного поспать и сказала ей, что буду поблизости, если ей понадоблюсь. Я покинула комнату, потирая уставшие глаза, и обнаружила в коридоре ожидавшего меня Николаса. Не произнеся ни слова, я вошла в его объятие и крепко его обняла. Весь день я была сильной ради Эммы, но с Николасом я могла позволить себе расслабиться и показать какую плату взял с меня сегодняшний день. Он держал меня и гладил по спине, пока я тихо плакала в его рубашку.

На следующее утро Эмма была в лучшей форме, эмоционально и физически. Джордан отправилась с Крисом в город, где они купили новую смену одежды для нас, и Эмме стало более комфортно, как только она помылась и надела чистую одежду.

После обеда она согласилась поговорить с Крисом о своих познаниях в вопросе перемещения вампиров по Лас-Вегасу. Я попросила Криса поговорить с ней, поскольку он был более добродушным и менее устрашающим, чем остальные воины. Я сидела с ними, когда он задавал ей вопросы о численности вампиров и местоположении их гнёзд. Сначала она была нерешительной, но мы уверили её, что ничего из того, что она сделала в качестве вампира, не заставит нас изменить мнение о ней в худшую сторону. Она не помнила, кто был Магистром, но многое знала о деятельности вампиров здесь, и она всем поделилась с нами.

Когда беседа была закончена, Крис тепло ей улыбнулся.

— Спасибо, Эмма. Я знаю, что для тебя это, должно быть, очень тяжело. Но информация, которую ты нам дала, поможет спасти много жизней.

— Я рада, — застенчиво ответила она, и показалось, будто крошечный кусочек вины, что она несла, был снят с её плеч.

Вечером Николас отвёл меня в сторону и сообщил, что утром мы покидаем Лас-Вегас. Мохири выслали ещё несколько групп в город для проведения скоординированной атаки на вампиров, основываясь на полученную от Эммы информацию. Николас хотел, чтобы ни меня, ни Джордан, даже и поблизости не было к городу, когда это произойдёт.

— А что насчёт Эммы? Мы должны взять её с собой.

— Я поговорил о ней с Тристаном, и он сказал, что ей будут рады в Весторне, если она захочет поехать с нами.

Я обняла его так сильно, что он рассмеялся. Когда я спросила об Оскаре и наших вещах, которые остались в Калифорнии, он ответил, что Рауль обо всём позаботился.

Я пошла к Эмме поделиться новостями. Она не была в таком предвкушении, как была я, и я поняла, что всё было из-за боязни оказаться среди столь большого числа Мохири после того, как два последних десятилетия она провела в качестве нашего смертельного врага. Потребовалось приложить немало усилий, чтобы убедить её согласиться дать этому шанс, поскольку я не могла сказать ей точно куда мы направляемся, пока мы не прибудем на место. Я рассказала ей, как красиво и безопасно там было, и что она сможет уехать в любой момент, как только этого захочет. Я удостоверилась, что она знает, что выбор был за ней, и чтобы она ни решила, я всё равно помогу ей. В итоге, она едва заметно улыбнулась мне и сказала, что поедет с нами.