Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Не спрашивайте у меня, как я уцелел после того, как истощились все запасы продовольствия. Я помню лишь первые месяцы блужданий в космосе. А дальше - пустота, провал памяти. У меня на глазах в ужасных муках умерли мои товарищи. Я же, прикованный к креслу, впал в состояние прострации. Сколько времени длился полет? Если верить бортовому журналу и придерживаться относительных значений пространства - времени, всего один год. Но в Бандоране мне сказали, что сейчас две тысячи сто двадцать седьмой год. Значит, по земному времени полет длился тринадцать лет.

Как мне удалось преодолеть временной фактор и выжить, вопреки физиологическим законам? Когда я наконец пришел в себя, то вдруг почувствовал, что корабль дрожит и приборы вновь работают. Зажглись сигнальные лампочки на панели управления, в навигационном зале снова стало светло. Я очнулся, по телу у меня разливалось живительное тепло. Взглянув в иллюминатор, я увидел во тьме космоса огромные зеленые облака. Облака окутали корабль, пронизали его, а затем "выбросили" прочь. И едва корабль освободился из облачного плена, как я почувствовал себя словно бы заново родившимся, мой организм вновь обрел жизнеспособность. Но в кабину проникла зеленая плазма и под влиянием чуждой для себя атмосферы начала безудержно разрастаться. Весь во власти одной только мысли - вернуться на Землю - я не сумел осознать, что на Земле, в идеальных условиях для воспроизводства, плазма будет расти с ужасающей быстротой.

Я не испытывал ни холода, ни жажды, чувствовал себя бодрым, полным сил... Приборы показывали, что корабль находится на расстоянии нескольких световых лет от Земли и со скоростью, близкой к скорости света, несется к созвездию Ориона. Мне предстояло изменить направление полета. Я включил двигатели. Когда после бесконечного полета до Земли оставалось не так уж много, корабль окутало голубое пламя. Так, объятый пламенем, я понесся вниз и упал в бухту.

Он умолк, но в зале по-прежнему царила напряженная тишина. Никто не осмеливался даже пошевелиться.

- Я, капитан Ред Спид, возглавлял экспедицию на Венеру, и только мне из всего экипажа суждено было уцелеть, - снова заговорил Спид. - Я побывал в гибельных глубинах космоса и утверждаю, что наши познания о живой материи пока безмерно малы. Космос еще враждебен человеку. Кто знает, быть может, человек придумал ад, глядя по ночам на черное, безбрежное небо...

Космонавт не закончил фразы, согнулся и всем телом навалился на стол. Собравшиеся, точно загипнотизированные, не сводили с него глаз. Когда напряжение, казалось, достигло высшей точки, со своего места поднялся Дональд Саммер из газеты "Таймс" и срывающимся от волнения голосом произнес:

- Кто может поручиться, что вы действительно капитан Спид? Если вы тот, за кого себя выдаете, мы преклоняемся перед вашим мужеством и самообладанием. Но если вы шарлатан, в корыстных целях проинструктированный Центром, то мы в лучшем случае можем только рукоплескать вашему актерскому мастерству.

Человек в скафандре тяжело поднялся и прохрипел:

- Да, я капитан Ред Спид. Но кто в состоянии это подтвердить? Прошло слишком много лет и...

Неожиданно для всех из середины зала поднялась небольшая седовласая женщина. Подбежав к возвышению, она вскинула руки и крикнула:

- Я, сын мой!

Космонавт вздрогнул, подался вперед.

- Мама!

Кто мог оставаться равнодушным при виде этой сцены? Женщина громко сказала:

- Сними шлем, Ред, дай мне взглянуть на твое лицо.

- Мама, я не такой, как прежде... Я похож на страшное чудовище.

- Я узнаю тебя в любом обличье. Сердце матери не может ошибиться.

- Смотри же!

Ред Спид нажал кнопку, снял шлем и бросил его на пол.

И сидящие в зале содрогнулись от ужаса: они увидели зеленое, вспухшее, покрытое чешуей лицо, на котором лишь воспаленные глаза не утратили своего прежнего цвета. Но в них светилась мука, они до сих пор хранили память пережитого.

А мать с нежной улыбкой смотрела на Спида.

- Ред, сын мой, - тихо сказала она. - Наконец-то я снова вижу тебя. Иди же ко мне, дай тебя обнять.

Ред спустился с трибуны и обнял мать. А кругом слышались восторженные восклицания, аплодисменты. Какой триумф для науки и человечества, какой триумф для Центра, профессора Кларка и генерала О'Синнаха.

Но почему же в зале вновь воцарилась испуганная тишина?

Да потому, что на глазах у потрясенных журналистов Ред Спид стал превращаться в прежнее чудовище. Не защищенная шлемом голова начала вздуваться, на щеках проступили темные пятна.

- Немедленно подготовить холодильную камеру! - вполголоса приказал генерал О'Синнах.

Зал мгновенно опустел.

Но ни космонавт, ни его мать ничего не замечали.

Седая маленькая женщина нежно гладила Реда по волосам и, всхлипывая, тихо приговаривала:

- Ред, сыночек, дорогой мой сынок.

7
{"b":"67302","o":1}