Кентюрин не ждал никого и, протиснувшись в окно, словно скользкий стремительный уж, бросился удирать, непроизвольно двигаясь к трассе, ведущей на выезд из этого города. Прыгая через кочки (эта улица была самой крайней), он бежал по чистому полю, умышленно сторонясь уличного проезда. Так он и выскочил на автодорогу, выпучив свои «бельмы» и обдаваясь тяжелой отдышкой, где сразу же попал в руки дежурившего спецназа.

- Стой, кто идет? - услышал он окрик патрульного, завидевшего его еще на удалении метров в двадцать, - А ну, стой, не то буду стрелять! - уже настойчивей крикнул боец, передернув затвор своего автомата, не зная, чего можно ждать от незнакомого бегущего на него человека.

- Не стреляйте: я свой! - ответил в том же тоне Кентюрин, - За мной гонится жестокий убийца и, поверьте, он вот-вот будет здесь.

На этих словах Максим вышел на освещенное место, подняв кверху обе руки и показывая, что не имеет оружия и каких-то дурных намерений.

- Я бы советовал вам убраться отсюда, - кивнул он на стоящее в стороне «БМП», - иначе вам всем придется сейчас умереть: это чудовище не щадит никого и своей «пуколкой» вы его совершенно не напугаете: оно пули на лету останавливает и их же направляет обратно.

- Еще раз говорю тебе стой, - уже более спокойно произнес одетый в пятнистую форму худощавый боец, продолжая держать нарушителя под прицелом, - в городе действует комендантское время и всех загулявшихся граждан приказано доставлять в полицейский участок. Это касается любого – без исключений.

Между тем бомжеватые брат и сестра, распространяя вокруг себя умопомрачительный запах, кое-как выкарабкавшись из дома, выбежали в проулок и, еще не зная, что же все-таки происходит – «от греха подальше» – стремились покинуть это опасное место. «Мрачное существо» покидало дворовый приделок тем же путем, что и вошло, то есть через хлипкую дощатую дверь, запор на которой оказался совсем ненадежным. Это случилось в тот самый момент, когда ближайшие родственники Варнаевы выходили с территории хижины через проем в ограждении, где некогда находилась калитка.

- Ты чего-нибудь видишь? - дрожащим голосом молвила Кира, - Что так напугало нашего злобного гостя, и где сейчас мой сожитель?

- Ну, их всех на «хер», - не задумываясь, отвечал Иннокентий, - тебе надо, «Ёк», – иди и узнай. Я же предпочитаю свалить отсюда, и как можно быстрее. Видела: как «Кент» сиганул? Думаю, что он что-то знает такое, от чего лучше держаться подальше.

- Ты, братец, прямо кладезь науки, - продолжала испытывать страх говорившая, - говоришь о таких вещах, в которых ничего совершенно не смыслишь. Макс боится «ментов», поэтому и поспешил отсюда убраться, - тут она замолчала и, оглядевшись по сторонам, перетрусила еще больше, - хотя никаких «ментов» я не вижу – значит точно здесь что-то другое.

- Наконец-то дошло, - возмущенно вымолвил Кеша, выходя на одностороннюю проезжую часть, не забывая увлекать за собой родную сестру, - «свалим» отсюда сейчас, а потом уже разберемся, что к чему здесь случилось.

В этот же самый момент к некому подобию бывшей калитки, «плывя» по воздуху, приближался «Таинственный незнакомец», одетый в мрачное одеяние. Бомжеватый представитель сильного пола непроизвольно оглянулся назад и смог воочию улицезреть это явление, словно тень, передвигавшееся в свете начинавшей нарождаться луны.

- Мать его, «ЁК»! - прокричал Иннокентий и бросился удирать, старясь вкладывать в это действие всю свою силу, какая только осталось в его отравленном спиртом порядком изношенном организме.

Сестра не замедлила присоединится к этому невольному испытанию спринтерским бегом, но значительно отставала от, «как ни крути», более выносливого мужчины. Преследователь на секунду остановился, словно бы выбирая, за кем ему лучше погнаться, но сомнения его длились недолго и из-под плаща в правый прорез от грудного кармана мгновенно «выскочила» наружу рука, сжимавшая металлический ржавый серп. На мгновение приблизив сельскохозяйственное орудие к своей шляпе, осуществляя легкий замах, «Одинокий странник» тут же отпустил свой метательный инструмент, который, будто крутящийся стремительный диск, полетел в сторону удирающего Варнаева и, настигнув его через доли секунды, вонзился коричневым острием точно в линию позвоночника, пробив твердую кость и моментально сковав все двигательные процессы.

Единственное, что Иннокентий смог в этом случае сделать – это развернуться назад и, жалобно глядя в глаза приближающейся сестры, одновременно опускаясь на землю, «тянуче» промолвить:

- Кира, «Ёк, помоги, я же тебя не бросил…

- Да, пошел ты…, - «бросила» небрежно сестра, пробегая мимо уже упавшего брата.

Она была настолько напугана ужасающим видом безжалостного убийцы, что ее и без того загнивающий мозг ничего уже не оценивал и твердил только одно, что необходимо бежать ни на секунду не останавливаясь. Так она и неслась, выпучив свои «бельмы» и не разбирая дороги. На этой улице было установлено всего лишь два фонаря, большая часть территории освещалась только нарождавшимся месяцем. «Странный тип» в то же самое время двинулся с места, медленно приближаясь к распластавшемуся по середине проезжай части безвольно лежащему бомжеватому человеку. Одним махом выдернув из его спины опасный острый предмет, он повертел его в своей худощавой конечности, словно сомневаясь, как следует использовать его дальше. Кеша в это мгновение лежал, раскинув по сторонам свои руки, не в силах пошевелить даже пальцем. В его организме, исстрадавшемся от долгого пьянства и очень существенного ранения, работала только одна – речевая функция, с помощью которой он и собирался вымолить у жестокого «монстра» пощады. Так лежа грудью на каменистой земле, чуть повернув лицо в сторону, Варнаев твердил, словно молитву:

- Послушай, «Ёк», что я тебе сделал? Ты итак меня уже наказал. Пощади, «Ёк», не убивай. Я никому ничего не скажу.

Очевидно, что этому «Существу» было совершенно без разницы, как собирается вести себя впоследствии его потенциальная жертва, так как он сразу же выразил явное нежелание идти даже на небольшие уступки, одним мощным ударом снеся говорившему верхнюю часть головы, отделяя серое вещество от остальной части еще бьющегося в конвульсиях тела. Мощный поток бурой кровавой жидкости сразу же вырвался на свободу, окрашивая в свой цвет всю прилегающую к покойнику территорию.

Тем временем Кира убегала от этого страшного места, не позволяя себе даже оглянуться назад. Она смогла удалиться уже на сто метров, когда чудовище убивало ее старшего брата. Убедившись, что мозг больше никак не связан с остальными останками, «Таинственный незнакомец» повернулся в сторону удирающей женщины и замер, как бы оценивая то расстояние, что убегающей удалось увеличить за небольшие мгновения, что он возился с ее «пахнущим» братцем. Между тем Варнаева уверенно приближалась к концу этой улици, берущей начало у самой трассы, где дежурил армейский спецназ, уже успевший схватить бандита Кентюрина. Их уже отчетливо различила бомжеватая представительница прекрасного пола, которая, чтобы привлечь внимание, стала махать своими руками и громко заголосила:

- Помогите! Пожалуйста, помогите! Здесь убивают!

К тому времени вокруг Максима собрались все пять человек дежурившей в этом месте военной группы, и им представилась картина бегущей в их сторону незнакомки и одновременно застывшей на небольшом удалении мрачной фигуры.

- Ну-ка, стоять! - крикнул человек, одетый в пятнистую форму, имеющий звание капитана.

Скорее всего он был старшим в этом подразделении, так как вел себе намного уверенней остальных, что также следовало и из обращения к нему остальных четверых военных.

- Товарищ капитан, - проговорил один из бойцов, показывая рукой на «Одинокого странника», - по-моему за ней кто-то гонится?

- Выводите технику на боевую позицию, - отдал приказание командир, одновременно обращаясь к Кентюрину, - а ты прыгай в салон: мало ли что от тебя можно ждать.