– Куда?!
– Зуб выдирать, милорд Алистан! Сил нету терпеть! – застонал гном.
– Вначале в трактир, оставишь там оружие, а уж потом иди к цирюльнику! – приказал гному Дядька.
Халлас нахмурился, мучительно соображая: почему он не может пойти к цирюльнику вместе с любимой боевой мотыгой[2]? Думаю, глупым людским законам, не позволявшим таскать оружие в черте города, гном не придал никакого значения.
– Штраф за тебя платить кто будет? Я, что ли? – пояснил гному Делер.
Только карлик в доступной и простой манере способен объяснить родственнику-гному, где тот может потерять золотые.
– А сколько штраф-то? – мучительно морщась, спросил Халлас.
– Шесть золотых, – ответил за Делера Горлопан.
– У-у, – протянул гном, с тоской разглядывая проходящий мимо нас отряд стражи.
– Ну ты можешь, конечно, идти к цирюльнику, а мотыгу отдать мне, – с совершенно невинным видом, предложил Халласу Делер и подмигнул ухмыляющемуся Кли-кли.
Это решило дело.
– Чтобы гном доверил оружие карлику?! Не бывать этому! Где ваш проклятый тьмой трактир?!
Гном стукнул пятками лошадку и пристроился сразу за Маркаузом и Миралиссой, ненавязчиво пытаясь хоть немного поторопить командиров отряда.
С улочки, начинающейся у городских ворот, мы свернули на широкую улицу, ведущую в самое сердце города. Трактир, в который вела нас Миралисса, находился на одном из холмов Ранненга, и пока мы до него добирались, я вовсю крутил головою, изучая улицы.
На улочке, начинающейся у памятника защитникам Ранненга, погибшим в Войну Весны, нас остановила стража, но, увидев бумагу, выданную капралом, разочарованно отстала.
– Во! Видал? – обернулся к Халласу Сурок. – Где бы ты оказался, если бы тебя сцапали с мотыгой и без такой бумаги?
– Да я бы их всех, если что! – запальчиво возразил гном.
– А потом они тебя за бороду, – не согласился Делер.
Халлас свирепо глянул на напарника и усиленно запыхтел трубкой, ставя в памяти зарубку: припомнить когда-нибудь Делеру его выпад в сторону главной гордости любого порядочного гнома – его бороды.
– Ладно, – неожиданно крякнул Горлопан. – Мне родственников надо проведать, встретимся в трактире!
– А у нее подружки нет? – хитро ухмыльнулся Арнх. Горлопан бросил удивленный взгляд на высокого лысо, воина и переспросил:
– У кого нет подружки?
– Кто о чем, – обреченно вздохнул Сурок. – Вы бы лучше не о бабах думали, а о том, что нам делать дальше!
– Мышку корми! – в один голос ответили на реплику Сурка Горлопан и Арнх.
– Да кормлю, кормлю, – вяло отбился от обоих Сурок и пересадил линга[3] с одного плеча на другое.
– Ты хоть найти-то нас потом сможешь, Горлопан? – Арнх отбросил шутки в сторону и теперь говорил совершенно серьезно.
– Обижаешь! Я вырос в Ранненге, каждую улочку тут знаю. Неужели «Ученую сову» не найду?
– Ну смотри! – Уроженец Пограничного королевства хмыкнул. – Только Дядьке скажи, чтобы он потом тебе шею не намылил.
– Уже давно сказал. Свидимся!
– Подружке привет! – крикнул Арнх, но Горлопан уже смешался с толпой, оставив свою лошадь на попечение недовольного таким неожиданным подарком Фонарщика.
Мы ехали по одной из центральных улиц города, – вот уж не знаю, как она называлась, – но народу на ней было, как гхолов на заброшенном кладбище.
– Праздник у них, что ли, какой-то? – пробурчал Фонарщик, обозревая толпу не самым дружелюбным взглядом.
– А то! – ответил всезнайка Кли-кли. – Неделя экзаменов в Университете. Весь город гуляет.
– Угораздило же нас, – тоскливо сказал я. – Терпеть не моту толпу!
– Я думал, что ты вор, – протянул гоблин.
– Ну вор, – ответил я ему, немного не понимая, куда клонит королевский шут.
– Я думал, воры любят толпу.
– Это еще почему я должен любить давку?
– Я думал, что в давке кошельки воровать сподручнее, – пожал плечами Кли-кли.
– Не мой уровень, – фыркнул я. – Я кошельками, дражайший дурак, не промышляю.
– Угу, ты промышляешь Заказами, – хихикнул мерзкий гаденыш. – Ты знаешь, Гаррет-баррет, по мне уж лучше таскать кошельки с медяками из карманов простофиль, чем получить твой теперешний Заказ.
– Иди Халласа доставай, – зарычал я на гоблина.
Кли-кли ткнул меня в больное место. В последний Заказ, Заказ короля, я вляпался под звуки боевых фанфар. Самое гадкое в этой истории то, что выбор у меня был небольшой. Либо уютная камера в Серых камнях, а затем топор палача, либо королевский Заказ. Я, немного подумав, выбрал последнее, хотя спустя некоторое время с начала нашего путешествия из Авендума к лесам Заграбы начал жалеть и размышлять: правильный ли выбор я сделал? Уж лучше быстрая смерть под топором или пожизненное заключение в сырой камере, чем поджидающая нас в могильниках Храд Спайна тьма и неизвестно какие прелести. Призрачных надежд и золотистых иллюзий на счет успешности нашей миссии я не питал. Залезть в сердце орочьей Заграбы, проникнуть в Костяные дворцы, спуститься на восьмой ярус могильников, найти тьмой проклятый Рог Радуги, без которого, видите ли, королевство отбросит копыта, да еще и вернуться назад! Это попросту не-воз-мо-жно! Не понимаю, на что рассчитывал король, посылая наш немногочисленный отряд в такое путешествие? Или он надеялся, что удача на нашей стороне и мы проберемся там, где споткнулись две предыдущие экспедиции? (Первая вообще не дошла – всех посекли орки, а от второй осталось от силы пять человек плюс сошедший с ума волшебник, единственный, кто умудрился выжить в Храд Спайне и выбраться из подземных глубин наружу.)
Ладно, поздно плакать. Я принял Заказ – видно, в то время немного тронулся умом со страху, – и теперь обратного пути у меня не было. Принимая Заказ, мастер-вор берет слишком большие обязательства не только перед клиентом, но и перед Саготом. Так что горе тому, кто решится без веской причины бросить Заказ и обмануть своего заказчика. Бог воров враз перекроет такому проходимцу воздух, пусть и не в буквальном смысле этого слова.
Так что, приняв Заказ, я нахожусь в Ранненге, на полдороге к лесам Заграбы и Храд Спайну, а не потрошу сундуки богатеев и дома ценителей редкостей Авендума.
– Гаррет! – Фонарщик оторвал меня от раздумий. – Что это ты загрустил?
– Это его обычное состояние духа, – бесцеремонно влез в разговор королевский шут. – Наш Танцующий в тенях в последнее время слишком мрачен и угрюм.
– Зато кто-то у нас весел и счастлив, – буркнул я. – Как бы ты не накаркал чего не надо.
– Каркает у нас Горлопан, – не согласился со мной Кли-кли. – Я же говорю только то, что есть на самом деле.
– А еще цитируешь предсказания объевшихся мухоморами шаманов гоблинов, – ответил я шуту. – Все их пророчества про Танцующего в тенях не стоят тухлого яйца воробья!
– Поздно отбрыкиваться! Ты сам принял имя «Танцующий в тенях», прямо как в пророчестве! Книга Брук-грук ни разу не врала! – запальчиво начал Кли-кли, но, поняв, что я всего лишь дразню его, обиженно умолк.
У Кли-кли одно слабое место – обожаемая им Книга Пророчеств гоблинов, которую он знает от корки до корки. И какая тьма меня дернула согласиться, чтобы гоблин называл меня Танцующим в тенях? Теперь, видите ли, я не вор Гаррет, а ходячее пророчество, которому суждено спасти королевство и весь мир. Ага. Как же! Будь моя воля, я бы его не спасал, а грабил.
– Ты лучше скажи, Кли-кли, – встрял в разговор Арнх, – есть в твоей книжонке, написанной шаманом Трю-трю…
– Тре-тре, а не Трю-трю, неуч! – возмущенно перебил лысого воина гоблин.
– Написанной шаманом Тре-тре, – как ни в чем не бывало продолжил Арнх, но гоблин его снова перебил:
– Великим шаманом Тре-тре!
– Хорошо. Написанной великим шаманом Тре-тре. Так есть там хоть что-нибудь, кроме твоих обожаемых пророчеств?
– Например? – Кажется, уроженцу Пограничного королевства удалось сбить гоблина с толку.
