— Кизаши, прыгай! Все уже спустились! — кричал тот седой мужик.

Тут по крышам запрыгали тени.

— Водяной дракон! — парень, прыгнувший на балкон Сакуры, быстро сложил печати и из рта прыснул огромных размеров водный дракон, который влетел в квартиру и огненный свет поддался природному врагу. Другие шиноби прыгнули на этажи выше и пожар быстро сошел на нет. Треск сгоревших брусьев и запах дыма царили в воздухе. Наступила минутная тишина, во время которой каждый оценивает масштаб проблемы.

— Все живы? — крикнул парень в маске АНБУ.

«Этот голос»

— Папа! — закричала Сакура, чем привлекла внимание всех.

Кизаши, перепачканный от дыма и угольков, помахал рукой и улыбнулся.

— Сакура? — юноша тоже узнал девушку, все смотрели на неё, поражаясь её популярности. — Только не говори об этом маленьком недоразумении капита… Здравствуйте, Какаши-сан!

Харуно дернулась от смены интонации в голосе. Волчонок начал ворочаться в руках и тяфкать за спину хозяйки. Девушка обернулась и её резко схватили за плечи, заставляя поднять голову.

Темно-серые глаза изучали лицо, затем руки, ноги и тело. После зрительного досмотра и убеждения, что с бывшей ученицей все хорошо, он натянул одеяло ей на плечи. Какаши видел, что Сакура перепугана. Он сам перепугался не на шутку, когда увидел в окне трубу черного дыма в районе её дома. Суровое и хладнокровное сердце мужчины тогда отчеканивало чечётку и твердило, что с Сакурой могло что-то случиться. Он натянул влажные брюки после стирки, первую попавшую на глаза рубашку и пулей полетел на место пожара.

Летя над домами и приближаясь к её двору, он увидел толпу людей на улице возле пожара. Словно камень упал с души, когда Хатаке увидел среди столпившихся розовую макушку, зарытую в одеяло. Она жива в очередной раз! Эту девушку оберегает какой-то невероятно сильный ангел хранитель.

Кизаши спустили к дочери, прыгнувшей к нему в объятия, забывая о Морико между ними, которому не хватало воздуха. Кизаши обнимал дочь за плечи и осмотрел людей.

— Есть жертвы? — спросил Какаши.

Харуно старший заметно погрустнел.

— Виновница пожара погибла. Когда я услышал взрыв, побежал к ней на четвертый этаж, но квартира уже горела и огонь шел на наш этаж. Я взобрался по аварийной лестнице на верхние этажи и предупредил о пожаре, затем побежал за дочкой, — рассказал он.

— Я сообщил патрулю АНБУ о случившемся, — сказал кто-то из толпы. Но девушка не слушала, она посмотрела на балкон своей комнаты. Её главную улику уничтожили. В этой комнате она прожила двадцать лет и теперь огонь забрал её. Шанс на то, что память будет восстановлена, снизился.

— Где же нам жить теперь? — спросила женщина, которая начинала плакать, осознавая, что дома больше нет. Жильцам тоже передалось это озарение, что их дом сгорел. Женщины стали плакать и обнимать уцелевших детей, мужчины стояли и нахмурившись о чем-то думали. Сакура посмотрела изумрудными глазами на стоявшего рядом отца. В нём не было ни капли боли и переживания, лишь не скрытая усталость.

 — Нечего реветь, — твёрдо сказал он. — за пару недель сможем восстановить дом. У нас все мужики работящие, управимся в миг. Поедем на строй. Завод попросим материал, там все наши работают, дадут взаймы. Позже им отдадим зерном. Надо найти лишь ночлежку. Хотя, нам даже ночлежка не понадобится. Днём будем работать в поле ночью тут. Что мы не мужики, что ли?!

Сильный пол сразу закивал, поддерживая слова Кизаши. Простая речь сильного духом и обычного работяги звучала круче и правдивее, нежели громкие речи молодых ребят, которая и ломанного гроша не стоила. Какаши тоже кивнул в очередной раз поражаясь, насколько гражданские люди сильные и они ничем не уступают шиноби. Кизаши всегда у него пользовался особым авторитетом. Это по истине сильный, мужчина, который, сначала казалось, прогибался под сильную жену, но он так делал для сохранения брака. Сакура же для отца была просто идеальным ребенком. Он всю жизнь гордился дочерью, и с каждым годом его гордость росла. Когда Хатаке впервые увидел отца ученицы, то подумал, что отец чересчур добрый к дочери и она его ни во что не ставит. Но для Сакуры Кизаши-идеал мужчины. Когда они были на войне она была наедине с Какаши и сказала, что всегда мечтала, что бы Саске был хоть чуточку похож на её отца, потому что он идеальный семьянин. Но Учиха даже цветом волос был не Кизаши и ему очень далеко до принципов и идеалов Харуно. Саске никогда не будет таким как Кизаши.

Капитан АНБУ осмотрел свой отряд.

— Джиха, сообщи Наруто о случившемся, пусть организует пострадавшим людям временное жильё, — скомандовал беловолосый.

Чёрный силуэт вмиг испарился.

— Кизаши-сан, я могу вас с Сакурой взять на ночь к себе, — после минуты раздумий, сказал Какаши.

Семья розовых макушек одновременно уставилась на него, не веря в услышанное.

— Какаши, мы искренне ценим, твоё гостеприимство, но это уже будет открытая наглость идти и спать к тебе в коморку, — спокойно ответил Харуно, не замечая грубой оговорки.

— Кизаши-сан, последнее слово вашей речи- это открытая наглость, — искосив бровь, подметил Хатаке.

— Я знаю, — хихикнул отец. Бывший учитель улыбнулся глазами, показывая, что сразу уловил безобидную шутку и лишь подыграл.

— Идёмте, от одной ночи ничего не будет, — настоял Хатаке.

Сакура посмотрела на папу, тот пожал плечами. Какаши слишком упрямый, чтобы пытаться его переспорить. Троица пошла по улице под пение цикад.

— Капитан, разрешите доложить! — возле них появился шиноби, который напугал Сакуру не на шутку.

— Разрешаю, — ленно ответил Какаши.

— Господин Седьмой дал распоряжение всех расселить по гостиницам. На всех мест не хватит. Мы расселим тех, у кого нет родственников в деревне для ночлежки. Стройматериал Хокаге оплатит. Я сообщил, что процессом будет руководить Кизаши-сан.

— Хорошо, сообщи жильцам и можешь быть свободен, — кивнул капитан и пошел дальше. Шиноби исчез. Сакура несла на руках Морико и чувствовала, что на ходу засыпает. Отец держал её за плечи и видел, как глаза дочери закрываются.

— Сакура, а лекарства взяла? — испугался мужчина. Куноичи достала из кармана коробочку с микстурой. Единственное, что успела схватить по пути девушка. Кизаши выдохнул и посмотрел на спину впереди идущего капитана.

Они шли ещё пятнадцать минут. Сакура в конец засыпала, и отец посадил её к себе на спину, а Морико бежал рядом с мужчиной.

Они дошли до дома Какаши. Поднявшись на четвёртый этаж, мужчина открыл дверь и пропустил Кизаши со спящей Сакурой на спине.

— Я сейчас ей расстелю диван, подождите немного, — тихо сказал Хатаке и пошел в комнату. Послышался скрип, шуршание и звук плюхнувшихся подушек.

— Кизаши-сан, — позвал беловолосый мужчина.

Старший Харуно пошел на зов и зашел в комнату, в которой стоял огромный диван. Какаши подошел к мужчине и, взяв девушку за талию, перенёс на себя. Сакура даже не дёрнулась. Хатаке подошел к дивану с Сакурой на руках и аккуратно положил. Волчонок моментально прыгнул на постель и положил голову на живот хозяйки.

— Собакам нельзя на диван, — пригрозил Какаши.

— Он волк, — как оправдание на все виды грехов, сообщил Кизаши.

— Ах, ну да, простите, — улыбнулся бывший учитель. — Вы ложитесь с Сакурой, а я пойду в лоджию. Там летняя спальня для Гая.

Кизаши хихикнул и кивнул.

Все улеглись по своим постелям.

Солнце осветило комнату.

Кизаши проснулся с рассветом, эта привычка выработалась с годами. Какаши тоже встал и приготовил завтрак для старшего Харуно. Они сидели на кухне и пили кофе.

— Давно я тебя без маски не видел, — подметил розоволосый мужчина, зевая.

Какаши был после душа и с влажных волос ещё капали капельки воды. Лицо было белое как фарфор. Шрам тоже побелел. Уголки губ поползли вверх.

— Прячу лицо от сглаза, — подметил капитан АНБУ и оба мужчины засмеялись.

— Так значит, ты завтра уходишь на задание? Что ж, а я буду работать сразу на двух работах. Ино тоже ушла на задание. Дочке будет скучно.