Стук собственного сердца показался оглушительным. Изображенный берег реки был знаком до боли, до почти реального ощущения хватки на запястье. А хокку, написанное сбоку, словно вывела та же рука, что и кощунственную запись на листке, который то и дело разглядывал отец.

— Ани-чан… — голос отказал, Тобирама прокашлялся, — Ани-чан, откуда это у тебя?

— Что? — брат приподнялся, чтобы лучше рассмотреть. — Ой! Не помню, наверно, из тетради со стихами выпал, надо его подшить.

— Наверно, — эхом согласился Тобирама. Теперь для него было очевидно, что брат врёт. Но хоть ясно, где искать ответы.

***

От взгляда не укрылось, что охранники на входе какие-то напряженные. В наше отсутствие явно случились неприятности. Не сдержал тяжелого вздоха. А ведь так хотел отдохнуть. Кажется, не сейчас.

— Брат, Сачико не могла сделать это! — возглас сестры был первым, что я услышал, едва минул ворота. Мидори словно телепортировалась ко мне и вцепилась в руку. Чуть сдержался, не освободился от захвата. Не, я понимаю, гормоны, но что могло произойти, чтобы спокойная девушка начала так себя вести?!

— Таджима-сама!

А это что за комитет по встрече?! От вида делегации внутри всё похолодело. Присутствие всех старейшин, за исключением Цукико. Да и у очень многих соклановцев неожиданно нашлись дела именно тут. Что такого произошло?!

— Покушение на наследников! — выдохнул старейшина Кейтаро. — Удачное…

— Что ты сказал? — переспросил, чувствуя, как сердце пропустило удар. По отряду словно разряд прошел, от недавней расслабленности не осталось и следа. Рядом споткнулся Мадара, ему в спину влетел Изуна.

— Они в госпитале! — торопливо пояснила Мидори, так и не разжав рук и бросив на старика злой взгляд. — Отравление. Хикаку-кун тоже пострадал, но понял, что случилось, и послал ко мне ниннеко.

— Как всё произошло?! — постарался сосредоточиться на дыхании. Сейчас нужно решить, за что хвататься. — Мидори! — Оборвал начинающийся было подниматься гул.

— Они обвиняют в этом Сачико-чан! — выдохнула сестра. — Но зачем ей это делать?!

— Чтобы следующим главой стал её сын, — предположила старейшина Юми. — Не смотри на меня так, Мидори-химе, вполне себе вариант, я и не такое уже повидала.

— Она даже не понесла! — возмутилась сестра, непроизвольно касаясь рукой собственного живота.

— Где Сачико? — прервал спор. Ноги уже сами несли к госпиталю. Плохо. Народ слишком взвинчен и действительно может не услышать голос разума.

— Я взяла её под охрану, чтобы обезопасить! — отчиталась сестра, все же отпуская меня и вцепляясь в мужа.

— Хорошо. — Внутри всё больше леденело, гася эмоции. Пока не доказано обратное, нужно считать Сачико невиновной.

Вокруг госпиталя тоже царила нездоровая суматоха. Влетел внутрь, едва не снеся двери.

***

Шиноби могут греться чакрой, но это не заменит тепло огня. Красноватые отблески окрашивали комнату, рождали причудливые тени.

Буцума перечитал последний отчёт разведки, тяжело оперся локтями на стол и уставился на весело трепещущие язычки в жаровне. Вести были тревожными. Выходило, что Учихи каким-то образом смогли извернуться в щекотливой ситуации, да ещё и получить солидный заказ, фактически забрав под свой контроль провинцию. Пусть временно, всего лишь до следующего назначения даймё, но уже это позволит давним врагам накопить больше сил, дать молодняку с меньшим риском попробовать крови, ловя бандитов.

В этом свете смерть кокусю можно было попробовать вывернуть к своей пользе. С одной стороны, пожилой человек, да ещё и не отказывающий себе в яствах, сакэ и женщинах, ничего удивительного, что сердце не выдержало. Какая жалость. Вот только слёг вскоре после того, как глава Учиха покинул его гостеприимный дом. Пусть серьёзных доказательств никаких, но слухи могут разить не хуже клинка. Если правильно подать информацию, Таджима до конца жизни будет под подозрением. Да, обвинение в убийстве ему и даймё предъявить не посмеет. За такое на него все кланы шиноби ополчатся. Ведь кокусю сам и нанял Учиха. Но вот после находить выгодные заказы красноглазому клану будет гораздо сложнее.

Предложенные разведчицей планы были довольно просты в исполнении. Распечатав свиток, в котором хранил самые важные документы, Буцума нашел нужные листы. От небольшого рисунка словно веяло летним теплом. Или огненной чакрой, будто Учиха вновь подобрался так близко. Вот только сын до сих пор был жив и не демонстрировал никаких признаков перенесенного воздействия на сознание. Второй листок, со схематичным наброском дворца, за надписью уже успел слегка обтрепаться с краёв. Слишком часто в последнее время приходилось его доставать и перечитывать. Назвать даймё идиотом, словно заочно приравняв к ним и всех ками, раз допустили такое. Но ведь правда же! После того как надпись попала в руки, с глаз словно пелена упала. Разом вспомнились все допущенные правителем ошибки, за которые платили кровью и Сенджу.

Найдя и перечитав более ранние донесения разведки по провинции, мужчина медленно выдохнул, понимая, что это действительно сделал Таджима. На месте Учихи он поступил бы так же. Потому как глава клана должен заботиться о своих людях. Буцума решительно протянул руку и опустил страницу отчета, в которой были разработаны схемы действий, в угли жаровни.

========== 22 глава ==========

22 глава

— Вы ирьенины, а они ещё дышат, вот и лечите!

Уверенность, шедшая от мужчины, заставила Цукико невольно поёжиться.

— Таджима-сама, у нас просто нет необходимых растений, чтобы приготовить лекарства, а без них только продлим агонию. Тот, кто использовал этот яд, знал, что делает.

— Шанс есть всегда! — припечатал глава.

Старейшина смежила веки. Вот как объяснить ему, что не в этот раз?

— Это бесполезно… — признавать своё поражение было тяжело, но Цукико уверенно вышла вперед. Раз у остальных недостаёт духу сказать правду, это сделает она. Положение защитит от гнева.

Но ответить глава не успел.

Вместе с хлопьями снега в комнату ворвался Мадара.

Наследник, не говоря ни слова, бухнул на стол обычную миску, в которой подавали еду. Вот только весело зеленеющие пышные стебли вогнали ирьенинов в ступор и заставили старейшину схватиться за сердце.

Женщина потрясенно уставилась на так необходимые в противоядии растения. Осторожно коснулась их пальцами, точно боясь, что это гендзюцу и оно вот-вот исчезнет. Чуть прохладные стебельки были вполне реальны. Несколько бледнее обычного, но стоило сломать один из них, как появился характерный запах, выступил густой клейкий сок.

Рывок настолько резкий, что чуть не клацнули зубы. Вот только он сбивает оцепенение.

— Они подойдут?! — плюнувший на этикет Мадара до боли сжимал пальцы на её плечах и готов был ещё раз встряхнуть.

— Конечно! — воскликнула вместо неё отмершая Има. Девочка схватила мисочку, расплескала воду, но, не обратив на это никакого внимания, утащила добычу в сторону лаборатории.

— Таджима-сама… — Цукико, чувствуя, как крошится привычная картина мира, перевела взгляд на главу.

— Цукико, если ты сейчас грохнешься в обморок, я озверею, — очень спокойно предупредил мужчина. Вот только окружающие разом постарались стать незаметнее, а у самой женщины по спине пробежал холодок.

— Откуда…

— Лечите уже! — недвусмысленный приказ был стимулирован ки. Как ни странно, такое проявление неудовольствия успокоило. — Сын, присмотри. Я к Сачико-сан.

***

Темные волосы рассыпались волной, закрывая лицо. Татами окрасились алым. Тело девушки лежало сломанной куклой. Посеревший Таро стоял неподвижно, безвольно опустив руки. Окровавленный танто валялся на полу.

— Что это значит? — едва сдержал рвущийся из горла рык.

— Таджима-сама! — встревоженный возглас вернул к действительности, прорвав алую пелену перед глазами. Сместился, чтобы идущие следом старейшины и бойцы смогли пройти и всё увидеть.