Ответ на этот вопрос глава Сенджу знал. Сам видел, как однажды Джиро специально промахнулся, давая противнику сбежать. С того Учихи сталось бы действительно не добить, чтобы поиграться потом. Но вот почему уцелел остальной отряд?

— Ну таки спроси у Джиро, — ехидства в голосе Даи было на двоих. — Можем махнуться противниками в следующий раз!

— Он-то ответит, а мне потом с этим жить! Это ты привычный к подобному.

Уже не слушая шутливую перепалку, Буцума вышел на залитую лунным светом энгаву.

Радость от того, что и племянница жива, и отряд вернулся без потерь, была недолгой. Новую тактику Учиха понять не удавалось, это лишало покоя.

Ирьенины в один голос уверяли, что никаких травм не было и всё, что происходило с попавшим в ловушку отрядом, оказалось лишь иллюзией. Это удивляло и настораживало. Отчет менталистов ещё больше заставлял задуматься. Никаких закладок им обнаружить не удалось.

Буцума припомнил последние донесения разведки и вынужден был признать: его люди упустили ситуацию почти месяц назад.

Как раз в это время Таджима внезапно исчез. Никто из агентов не смог узнать, чем он занимался. Не в веселом же квартале заседал или отсиживался в селении? Да, пустили друг другу кровь, но не настолько, чтобы лечение заняло много времени. Сильный шиноби не исчезнет просто так, тем более не выйдет долго скрывать смерть главы клана. Значит, Учиха мог проявить себя в любой момент.

Даже какое-то облегчение было, когда удалось почувствовать Таджиму во время патрулирования. А потом и увидеть.

— Нашел, чему радоваться, — беззвучно прошептал Буцума.

Взгляд, каким одарил его Учиха, был иным. От него по спине впервые за долгие годы пробежал холодок. Не так смотрят, когда хотят убить. Да и стиль боя несколько изменился, стал менее предсказуем. От такого Таджимы было неясно, что ожидать. Словно для Учихи прошел не месяц, а годы или под личиной давно изученного человека явился кто-то другой.

Вот только эти предположения и озвучивать неловко. “Странный взгляд” — с таким к аналитикам не пойдешь. Никаких иных доказательств не было.

***

Вдох-выдох. Раскалённый воздух обжигает ноздри и губы. Это ещё что за дела?! Растерянно огляделся, пытаясь понять, куда же занесло теперь. Руины города, похожего на тот, где я жил. Неужели в очередной раз склеил ласты и снова попал? На этот раз — в постапокалиптический мир, для разнообразия? За неимением зеркала, осмотрел руки, туловище и ноги, с удивлением обнаруживая уже почти забытые шмотки, в которых был в тот вечер. И небольшой шрам у мизинца вновь на месте. Я что, вернулся в своё тело? Или перенесся в очередного двойника из другого мира?

Помню, добрался до полигона, от души выжег его огнём и решил вновь попробовать медитировать, старательно ловя то ощущение, что было у реки. Неужели получилось? Зачетные у меня, однако, видения.

У полуразрушенного дома мелькнула тень, но, присмотревшись, не смог ничего заметить. Спотыкаясь, прошел по засыпанной обломками кирпича дороге. Убедился, что примеченная ниша, в которой вроде как был кто-то, пуста. И куда теперь, великий следопыт? Поднявшись по чудом уцелевшей лестнице на верхние этажи, оценил открывающийся вид. Посреди разрушенного мегаполиса свечками торчало несколько мощных деревьев, как в том мире, в котором жил Таджима.

Однако. Если предположить, что он действительно жив, то стоит искать именно там. Наверняка Учихе было бы неуютно среди разрушенных домов. Да самому охота сбежать с этого кладбища!

Добраться до зеленых исполинов оказалось неожиданно сложно. Чакрой-то теперь пользоваться не мог. Там, где раньше легко перемахнул бы, приходилось искать обходные пути или карабкаться, обдирая кожу на ладонях. Чем ближе подбирался, тем больше становилось зелени вокруг: пробившаяся сквозь потрескавшийся асфальт трава, кусты, сперва дохленькие, а потом и пышные. Да и дышалось уже легче.

Остановился на границе оазиса. Прикрыл глаза, с удивлением понимая, что смог поймать медитативный настрой. Медитация в медитации? А пусть! Чем такая матрёшка плоха? Чужое дыхание совсем рядом. Резко подавшись вперёд, обхватил руками подошедшего ко мне человека. Живот вновь пронзило болью. Даже не нужно смотреть, чтобы понять: это вошел клинок танто.

Хочешь своё тело назад? Так забирай, всё равно мне не победить! Не разжимая объятий, открыл глаза, вгляделся в своё, но чужое лицо и не смог сдержать смех, поняв, что в этот раз избежать взгляда старался носитель шарингана. Не выйдет. Ты силён, Таджима, но тебе не хватает гибкости. Получи моё восприятие мира и память, от этого не спастись. Ну как? По-прежнему считаешь семилетку воином? Сможешь теперь убить ребенка из-за того, что он носит другой мон?

Шиноби вздрогнул. Вздохнул, а затем неожиданно обхватил руками, прижимая к себе. По глазам ударил яркий свет.

Запах гари щекотал ноздри. Щеку саднило. Такое ощущение, что отлежал всё тело. Закашлявшись, опёрся руками о землю, приподнимаясь. А почему я лежу? Медитировать же сел. Вокруг уже стемнело. Одним быстрым движением оказался на ногах.

На душе царил удивительный покой. Прежняя жизнь не забылась, просто стала казаться такой далёкой-далёкой, произошедшей как с другим человеком. Все, кто был дорог, продолжали жить там, в другом пространстве и времени, оставалось лишь пожелать им удачи.

А мне некогда прохлаждаться, и так долго провалялся. Клану нужен адекватный и сильный глава. Ведь мы с Таджимой наконец приняли друг друга и слились воедино.

========== 7 глава ==========

Комментарий к 7 глава

С наступающим всех!

Полагаю, за предновогодними хлопотами будет не до чтения, так, что продолжение выкладываю раньше.

7 глава

Сену казалось, что он всё же сошел с ума. Или находится в особо изощрённом гендзюцу. Что, если красноглазые решили попробовать сломать его иначе? Тихий вздох сдержать не удалось. Раньше даже представить было странно, что это такое блаженство — чувствовать, как чакра может свободно циркулировать.

Шиноби должен в совершенстве владеть своим телом. Контролировать эмоции и реакции. Хотя бы основные. Вот только воплотить в жизнь все эти постулаты оказалось неожиданно сложно. Тепло чужих рук. Осторожные прикосновения, от которых менялся ток чакры. Сенджу прикусил губу, борясь с желанием потянуться, вторя движению изящных ладоней по спине. Останавливало ощущение воткнутых в тело сенбонов: пока они практически не причиняли дискомфорта, но кто знает, что будет, если сильнее пошевелиться. Да и млеть под прикосновениями Учихи… Как предательство по отношению к тому, что составляло всю жизнь ранее.

Короткий укол сенбоном, и словно внутри чакроканалов убрали очередную перегородку. Это стало последней каплей. Слишком хорошо. Парень прикрыл глаза, сосредотачиваясь на дыхании. Вот только вдохи и выдохи как-то сами собой ложились в такт неспешным движениям ирьенина, погружая в странное, но приятное состояние. Попытка сбить ритм ничего не дала.

Мелькнула отрешенная мысль, что с шаринганом легко подстроиться и под такие изменения.

Наконец иглы были вытащены, а на плечи опустилась плотная ткань.

— Не вставай сразу, может закружиться голова, — предупредила Назуми.

Уже хотевший подняться Сен замер — и от распоряжения, и от ощущения, что давний враг рядом. Как чужое дыхание скользнуло по коже невесомым прикосновением. Девушка, тихонько мурлыкая себе под нос, собрала инструменты, флакончики, поднялась на ноги и вышла из комнаты.

Некоторое время Сенджу пытался понять, что же происходит. Наконец пришло осознание. Одежда. На юкате, которой его укрыли, ещё сохранились следы чакры Казуки. И не только на ней. Ощущение было такое, словно Чистый мир не смог удержать Учиху и красноглазый дотянулся, безмолвно сообщая, что никуда от него не деться. Сен невольно поёжился. Теперь он отчетливо чувствовал: весь дом ещё хранил поблекшие следы знакомой силы. Словно Казуки просто ушел на длительную миссию. Странно, что не получилось заметить этого сразу. Похоже, старания Назуми дали результат, он восстанавливается, вот уже и сенсорными способностями может пользоваться в полном объёме.