— Решай сама — бросил дед, отпуская девушку. Развернулся и скрылся на кухне, всем своим видом выражая, что сделал все, что мог.
— Я позвоню, обязательно — обратилась она к бабушке и вышла на улицу. Билл последовал за ней, прикрывая за собой дверь. В машине ждал приветливо улыбающийся Ноль.
— Ну вы и орать, ребята, я отсюда все слышал. Привет, Алина! Давно не виделись — протянул девушке руку — Ты как всегда с половиной мира в оппозиции?
Сквозь тонированное стекло автомобиля Алина рассматривала детали быстро удаляющегося дома и думала о смысле жизни. У каждого человека есть право выбора, есть мечта и возможности ей либо следовать, либо от нее прятаться. Предлоги. Можно всю жизнь пытаться стать идеальной для своих родных, своего мужчины, друзей. Можно из кожи вон лезть, пытаясь соответствовать образу, который тебе придумали окружающие, а потом, спустя десятки лет, винить их в утраченной жизни. Алина не хотела стать учителем французского языка, куда заставил поступать ее дед. Она мечтала о красивой яркой жизни, интересной работе, Париже, презентациях и путешествиях. Ей нравилось танцевать полуголой перед мужчиной и нравилось сводить с ума шпильками и ярким макияжем, заниматься сумасшедшим сексом и прилюдно целоваться. В каких только позах она не трахалась?! Алина посмотрела на небо, снова собирались тучки. Дождь — это хороший знак. Она могла бы положить жизнь, доказывая деду, что она идеальная внучка, печь пироги, водить учеников на экскурсии, смотреть сериалы по вечерам, осуждать современную моду и «молодежь», в душе ненавидя себя за слабость. Она едет на Манхеттен. С Биллом. Небо дало ей шанс, нельзя упускать его, а родные простят. Простили один раз, простят еще. На то они и родные. Почему — то вспомнились слова Милки: «когда — то тебе придется научиться говорить что — то, кроме: «да, дедуль». Что ж, Алина научилась. Она посмотрела на Билла, настукивающего по ноге какой — то ритм, еле шевеля губами, и рассеянно смотрящего через свое окно. Он приехал за ней, потому что обещал исполнить ее мечту.
====== Мечта наяву ======
И: тебе нравятся скромные девушки или стервы?
Б: Да мне вообще – то все равно. Главное, чтобы
она была естественна и не воображала из себя что – то.
© Bill Kaulitz
Мой сигнал S.O.S по радио –
Единственный шанс дать тебе знать,
Что я чувствую.
Ты слышишь?
Tokio Hotel – Rette Mich
Tokio Hotel — World Behind My Wall
They’re telling me it’s beautiful.
I believe them, but will I ever know
the world behind my wall.
Они еле успели на самолет, за десять минут до окончания регистрации влетели в здание аэропорта, расталкивая провожающих, оперативно получили билеты, прошли обязательный контроль. Все это буквально на одном дыхании, в сумасшедшем ритме, будто они находились не в крошечном аэропорте с одной взлетной полосой, а как минимум на аэровокзале столицы штата. Оказавшись в зале ожидания и окончательно убедившись, что успели, они переглянулись и облегченно засмеялись. Билл совсем расслабился, попытался было вести себя как раньше, будто они снова вместе, но в эту же минуту напоролся на шипованную стену, воздвигнутую взглядом девушки из воздуха, которая недвусмысленно предупреждала — не подходи — убьет. Вздохнул и торопливо отошел купить воды и перевести дух.
Алина попыталась успокоиться, посмотрела экран телефона — впереди еще целых двадцать минут — должно хватить на то, чтобы отдышаться и прийти в себя. Вот это гонка... Она никогда так не торопилась. Внезапно поймала себя на мысли, что нервно теребит край майки и нетерпеливо постукивает подошвой левой туфли. Девушка озадаченно рассмотрела растянутый край материи — нет, в таком виде нельзя лететь в столицу шопинга. Попыталась разгладить, опять же дерганными порывистыми движениями. Ну и чего она разнервничалась? Ну не успели бы и что? Нет же, ее просто потряхивало от перспективы провести в родном городе еще несколько часов. Она боялась передумать. Скорее бы взлететь и оставить позади и гнев деда, и бабушкины печальные глаза, и пожирающее любую светскую жизнь мысль чувство вины. И особенно желание бросить эту идиотскую затею, выбежать из здания и бегом понестись в дедов дом, упасть на колени и вымолить прощения. Алина машинально прокручивала в голове речь, призванную оправдать свой глупый порыв перед родными. Ну почему не объявляют их рейс? Алина находилась на грани.
Билл, возвращавшийся с двумя бутылками минеральной воды, отметил испуганный взгляд девушки и активно шевелящиеся губы, будто она что — то объясняет или рассказывает... невидимому слушателю.
«Неясно что бы это могло значить, то точно не к добру» — заключил парень и поспешил отвлечь внимание на себя.
— Думал, не успеем — он протянул ей воду и принялся растирать как будто замерзшие ладони. Биллу было некомфортно, он еще не успел осознать почему, но внутренняя, непонятно откуда вдруг взявшаяся неуверенность коробила, заставляя вести себя неестественно. Словно он на сцене играет роль, в которую еще не успел вжиться и от которой страстно мечтает освободиться, но пока не представляет, как это сделать. Почему сейчас нельзя обняться, прижаться друг к другу и насладиться теплом, и близостью любимого тела? Он же скучал, она тоже скучала, иначе бы не согласилась поехать. Зачем создавать проблемы там, где их нет?
Алина, молча, приняла бутылку, сделала пару глотков. Она не чувствовала жажды, но ощущала жгучую необходимость чем — то занять руки и мысли. Билл, не дождавшись ее ответа, продолжил:
— Повезло нам с водителем — криво улыбнулся и провел по волосам.
«Нервничает» — заключила она и снова отпила воды. Правильно, нервничай. Вот оформим документы на жилье, и попляшешь у меня, «милый». Алина не могла быть равнодушной к парню, поэтому заставила себя поверить, что чувствует презрение и злость. Так было легче.
«Переживает из — за родных» — решил Билл, не подозревая о ее истинных мыслях. Несмотря на некоторую нервозность, парень пребывал в отличном настроении, его план удался и скоро, очень скоро, они помирятся. Разумеется, он надеялся, что они помирились уже тогда, когда она приняла его предложение, ну если хочет поупрямиться... что ж, он подождет, так уж и быть даст ей немного времени. В любом случае ожидание продлится недолго: уж кто — то, а Билл точно знает с какой стороны подходить к ЕГО Алине. Тем не менее, от внимания парня не ускользнула разорванная на десятки кусочков этикетка от минералки — переживает и мечется. Он бросил взгляд на табло с расписанием — еще десять минут. Неужели передумает? Черт, когда, наконец, объявят посадку? Парень мечтал скорее затащить девушку в самолет, оставляя позади благоразумие и сомнения.
— Нда, прощание несколько затянулось — протянула Алина, разглядывая кали пролитой воды на одежде и вновь прокручивая в голове трехчасовой скандал — Не верится, что я все — таки решилась.
Боже, в этой маечке она еще соблазнительнее, чем обычно! Даже лучше, чем в фантазиях, создаваемых последние недели бурным воспаленным воображением. Кстати, с завидным постоянством. Как же он изголодался по ней! В голове проносились картинки, как Билл ласкает ее в машине (на пути сюда), прижимает в стене туалета вокзала, прозрачного лифта, черт, прямо здесь и сейчас! Сучка, ну кто ее научил не носить белье? Тонкая ткань практически не скрывала очертания груди и сосков, или может дело в том, что Билл до миллиметра знал, что находится под этой самой тканью? Алина, видимо заметив его похотливый взгляд, будто ласкающий ее тело, слегка покраснела и опустила глаза. Вроде бы оттаивает — подумал Билл и, осмелев, широко улыбнулся:
— Обещаю, малышка, ты не пожалеешь. — попытался приобнять, предвкушая касание — Алина резко отступила и враждебно уставилась на парня, пресекая любую попытку приблизиться. Боже, он даже вспотел под ее уничтожающим взглядом, полным ненависти и предупреждения. Она была похожа на загнанного зверька, зажатого в углу хищником, и изо всех сил пытающегося провостоять неравной силе. «Изо всех сил... Малыш, да что же с тобой? Это же я!»
