И Красная Шапочка замолчала.

– Вы ведете себя так, словно наши гости вам совершенно не нужны, – прозвучал в тишине голос Юбы.

Все повернули головы, чтобы посмотреть на старого гнома. Он стоял возле изъеденной молью портьеры, висящей на стене пещеры. Рядом с ним, в позе ассистента фокусника, маячил Белый Кролик.

– Позвольте напомнить вам, что неделю назад Директор школы надел золотое кольцо на палец своей королеве и добился от нее признания в любви. В ту же ночь злодеи начали вставать из своих могил и убили Кладбищенского Смотрителя.

По знаку гнома Белый Кролик отдернул портьеру, за которой обнаружились десятки сказочных книг, каждая из них была прикреплена заостренными палочками к стене и раскрыта на последней странице.

– Спустя еще два дня Рапунцель и ее принц были похищены Матушкой Готель, отведены в башню, сброшены вниз и погибли, разбившись насмерть, – объявил гном, освещая своим волшебным посохом страницу одной из книг. Картинка на ней действительно была ужасной. – А вчера Мальчик-с-пальчик был заживо съеден великаном-людоедом, и в тот же день Румпелынтильцхен убил дочь мельника, которая когда-то угадала его имя, – продолжил Юба и осветил еще две книги с переписанными окончаниями. – Сегодня были убиты Белоснежка и семь гномов. Злая королева убила их прямо в доме, где они когда-то жили так счастливо. – Он сердито взмахнул своим посохом, освещая следующую книгу. – Все они стали жертвами злодеев, потому что отказались покинуть свои дома и примкнуть к нашей Лиге. Боюсь, что очень скоро такая же судьба ожидает и многих других.

В пещере повисла напряженная тишина. Агата смотрела на рисунок с мертвой Белоснежкой и семью гномами – все на нем выглядело так, как было на самом деле, эту картину она видела своими глазами. Агата непроизвольно потерла запястье, на котором остались глубокие ссадины после ее стычки с ведьмой.

– Как, Белоснежка умерла?! – прошептал Пиноккио.

– Милая, милая Белоснежка, – печально покачал головой Питер Пэн.

– Ну, не такая уж она и милая, – пробормотала себе под нос Золушка.

Члены Лиги скорбно рассматривали рисунок, изображавший новое, трагическое окончание сказки о Белоснежке и семи гномах, промокали платочками выступившие у них на глазах слезы.

– Я видела того, кто их убил, – выпалила Агата.

Все члены Лиги медленно повернули головы в ее сторону.

– Это была Злая королева, прикинувшаяся старухой. У нее обожжены ноги – именно так, как говорится в сказке. От лица ведьмы отваливаются куски сгнившей плоти, и вся она пропахла тухлятиной. А глаза… Глаза у нее неподвижные, как у мертвеца. Но вот что странно. Она могла убить и Уму, и Тедроса, и меня, но почему-то не сделала этого. Такое впечатление, что ей это было запрещено. И еще я слышала на кладбище разговор между волком и великаном-людоедом. Они говорили, что скоро придет их очередь переписывать концы в сказках. Именно в их сказках… Мы тогда просто не поняли, что все это значит…

– Волк? Серый? С Уголка злодеев на кладбище? – заволновалась Красная Шапочка. – Мой волк? Тот самый?

– И мой великан-людоед?! – ахнул Джек, крепче обнимая свою Брайер Роуз.

– Да, выходит, все они вырвались на свободу, – кивнула Агата. – Мертвые злодеи. И ждут своей очереди, чтобы переписать окончания сказок. Вот такие дела, как я понимаю.

– А по-моему, это чушь какая-то, – возразил Тедрос, поворачиваясь лицом к Юбе. – Зачем армии злодеев под командованием Директора школы тратить время на то, чтобы переписывать старые сказки? Зачем им убивать героев, которые никому больше не угрожают? Почему бы им вместо этого не пойти войной на королевства всегдашников?

Тут даже всезнающий Юба задумался, вертя в руках свой посох. Похоже, ответа на этот вопрос у него пока не было.

Старики с испугом наблюдали за ним.

– Но мы же и есть герои, не так ли, доннерветтер? – воскликнул Гензель. – Мы должны отфетить, воефать!

– Мы? Против две сотня мертфых федьм, чудовишч и еще черт-знает-кого, кто бегать по лесам? Не будь идиоттен, – оборвала его Гретель. – А почему, как ты думать своей глюпый пашка, мы прятаться здесь, в этой грязной фонючей пещера?

– Прятаться здесь до бесконечности мы не сможем. Рано или поздно они найдут нас, даже если мы будем постоянно перемещать нашу штаб-квартиру, – кисло заметила Золушка. – На стороне Директора теперь любовь, а значит, он непобедим. А что можем противопоставить ему мы, кроме своих дрожащих рук и морщинистых шей?

– Элла права, – вздохнул Джек. – Если у него есть королева, которая искренне его любит, всех нас ждет печальный конец. Такой же, как Белоснежку.

– Так что же нам делать? – плачущим голосом спросила Красная Шапочка.

– Единственное, что мы можем сделать, – сказал Юба, переводя взгляд на Агату и Тедроса, – это убедить Королеву разрушить их любовь.

В пещере вновь повисло тяжелое молчание.

– Еще одна чумовая идея, – пробормотала Золушка.

– Ты действительно думаешь, что им по силам сделать это, Юба? Ты в самом деле считаешь, что твои друзья смогут уничтожить кольцо Директора школы? – спросил Питер Пэн, глядя на пару юных всегдашников.

– А почему вдруг Софи откажется от своей любви ради вас? – заметил Пиноккио.

Агата почувствовала комок в горле.

– Мне нужно получить возможность поговорить с Софи. Мы с ней очень разные, но в то же время очень похожи. Мы ссорились, даже дрались, слышать и видеть друг друга не могли, но оставить друг друга в покое не могли тоже. Что бы между нами ни происходило, я никогда не представляла себе жизни без Софи. Думаю, она без меня тоже, – Агата немного помолчала, собираясь с мыслями. – Да, конечно, сейчас многое изменилось. Может быть, мы с Софи просто повзрослели. В последнее время, пытаясь поддержать друг друга, мы только причиняли друг другу боль. Мы с ней обе в этом виноваты, но я виновата больше, чем она. Я перестала говорить Софи правду. Я перестала верить ей, своей самой близкой подруге. Со временем я начала думать, что это уже навсегда, что уже ничего нельзя наладить, поправить, нельзя вернуть все, как было когда-то… Но в глубине души я все-таки верю, что можно. Должен найтись какой-то выход, – Агата грустно улыбнулась и добавила: – Потому что объяснить Софи, что такое настоящая любовь, может лишь ее лучшая подруга, ведь так?

Лица стариков разгладились, они по-новому увидели стоящую перед ними девушку.

Но тут вперед выступил Тедрос и заявил, гордо выпятив грудь:

– Софи сможет убедить только ее лучший друг, это точно. Предоставьте это мне!

Улыбка слетела с лица Агаты.

Члены Лиги озадаченно переводили взгляды с Тедроса на Агату, с Агаты на Тедроса. Они явно не могли понять, кто же из них на самом деле был лучшим другом – или подругой – Софи.

– Итак, главное сейчас – добраться до Софи, – сказал Тедрос.

– Правильно, – перебила его Агата. – Нам известно, что она находится где-то в школе Добра и Зла, и…

– …и нам нужно пробраться туда так, чтобы нас никто не поймал, – в свою очередь перебил ее Тедрос.

– Хальт! – перебила их обоих Гретель. – Шуледиректор ист юный унд сильный. Шуледиректор владеть оба замок, Шуледиректор обладать армия мертфых… Как ви полагайт проникнуть в его шуле?

– Хм, для того мы и пришли к вам, разумеется, – нахмурилась Агата. – Пришли потому, что нам нужна помощь, чтобы попасть в…

– Помощь? – подался вперед в своем кресле Гензель. – Вы считайт, что мы способны оказывать вам помощь? Нет, в письме вашей муттер было сказано «спрятать вас».

– Нам до туалета теперь трудно добраться, не то что до замка, – заметила Золушка.

Все рассмеялись, даже Белый Кролик.

– Пробраться в школу! Незаметно! Вы издеваетесь? Да у меня так скрипят все суставы, что их за два километра слышно! – хохотнул Пиноккио.

– Выше нос, Пи! Мы побьем их своими клюшками! – воскликнул Питер.

– Или моими пирожками! Они у меня в корзинке так зачерствели, что стали как каменные! – подхватила Красная Шапочка.