— Василиса Прекрасная, — произнёс он, смотря в моё резюме.

— Кощей Бессмертный, — вырвалось у меня.

Но я тут же об этом пожалела. Ну детский сад, если честно. Бессмертный была фамилия Ростислава, и я часто его этим дразнила, а он меня — Василисой Прекрасной. Как же меня бесило это прозвище.

Какое-то время мы сидели в тишине, Ростислав будто витал в облаках, изучая моё резюме. Наши взгляды с ним встретились, и мне хватило пяти секунд, чтобы отвернуться и собраться с мыслями. Теперь передо мной сидел не тот мальчик, который постоянно обзывался, с кем я дралась и кому была врагом номером 1. За столом сидел взрослый мужчина тридцати двух лет, который был так похож на своего отца Алексея Александровича, ушедшего из жизни слишком рано. Его редкие зелёные глаза сочетались с каштановыми волосами на голове.

Он задавал мне вопросы по пунктам, а я смело на них отвечала. Я заметила, что он долго смотрел в графу «дети», но резко переключился на «не замужем». Да, я была матерью-одиночкой и прекрасно с этим справлялась.

Я вернулась домой в расстроенных чувствах, уже предполагала, что мне не позвонят, как обещали. На эту вакансию было много желающих, а, учитывая наши давние перепалки, Ростислав навряд ли захочет меня брать на работу.

Прошла неделя, и я уже начала отправлять резюме по другим вакансиям. В тот вечер мы с сыном пришли на детскую площадку. Я села на лавочку, а Серёжка побежал лазать по турникам. Когда мне пришло сообщение на телефон, я немного отвлеклась, но вмиг посмотрела на площадку, когда около меня приземлился мячик. За ним прибежала девочка, которую я видела в офисе. Луиза. Я улыбнулась ей, и она, кажется, узнала меня. Протянув предмет малышке, она поблагодарила меня и будто чего-то ждала.

— Василиса, — послышался голос Ростислава.

Я развернулась и увидела его с плюшевым медведем в руках. Луиза подбежала к нему и отпросилась у него на площадку. Когда он кивнул, она радостно, вприпрыжку поскакала на качели. Ростислав сел рядом со мной, лишь взглянув на меня. Медведя он усадил рядом, а сам взялся за телефон. Как я поняла, эта девочка его дочь.

Дочка явно пошла в отца: глаза зелёные, копна чёрных волос на голове, пухлые щёчки, которые так и хотелось пощупать. Я улыбнулась, потому что спустя всего десять минут Серёжа и Луиза играли вместе.

— Твой сын? — спросил Ростислав.

— Мой, — ответила я. — Твоя дочь?

— Моя, — повторил он за мной. — В резюме ты написала, что не замужем… Вы с его отцом живете отдельно?

Я посмотрела на него, пытаясь понять, к чему он задал вопрос. На самом деле это его не касалось, но отвечать грубо я не стала, чтобы за этим не развился конфликт. Хотя я часто слышала вопросы об отце Серёжи. Да и мой малыш задавал много вопросов. Я отвечала, что мы не нужны папе.

— Его отец сбежал до рождения, — кратко ответила я, намереваясь закончить этот разговор.

— Мне жаль, — сказал он.

Его жалость мне точно не нужна была. Я как-то прекрасно справлялась со всем одна. Посмотрев на него, но ничего не ответив, я встала с лавочки и позвала Серёжу. Он подбежал ко мне, и мы направились домой. По дороге мне позвонили и сообщили, что я подхожу на должность. Сначала я подумала, что это какая-то шутка, но затем до меня дошло, что Ростислав с кем-то говорил по телефону, когда мы сидели на лавочке.

Вы думаете, что после приёма на работу наши отношения с Ростиславом улучшились? Нет, это было не так, по крайней мере, на тот момент мы продолжали вести себя как дети. Я прекрасно общалась со всеми, но только с ним вела себя холодно и сдержанно. Ему доставляло удовольствие меня раздражать.

Мало того что я видела его каждый день на работе, там приходилось общаться и вне своих рабочих мест. Наши дети пошли в школу, оказавшись в одном классе. Они были рады, Серёжа и Луиза прекрасно общались, они подружились ещё тогда, на площадке, и были неразлучными друзьями. Нам приходилось встречаться на родительских собраниях. Девочка часто была в гостях, любила, когда приходила моя мама и приносила тёплые пирожки. Луиза была очень милой и любознательной. Она рассказала мне, что папа воспитывал её один. Мама упоминала, что жена Ростислава уехала в Париж, когда девочке было два года, и больше не возвращалась. Что между ними произошло, я точно не хотела знать, мне было это неинтересно.

В компании работал Дмитрий, который неожиданно стал за мной ухаживать. Он поджидал меня после работы, присылал цветы, приглашал в кафе и кино. У меня было странное ощущение, ведь я давно не ходила на свидания. Я даже не планировала свою личную жизнь, хотя мама давно подталкивала меня сходить куда-нибудь и развеяться. С Димой было легко и просто, но спешить я не хотела. Во-первых, я не знала, как отреагирует Серёжа, ведь он привык к тому, что мы всегда вдвоём. Во-вторых, Дима не особо стремился наладить контакт с моим сыном, хотя говорил, что любит детей. В-третьих… а третья причина была в Ростиславе. Он срывался на меня каждый раз, когда видел нас с Димой, снова начал называть меня прекрасной при всех сотрудниках, хотя знал, что даёт лишь повод для них думать, что между нами что-то было. А я думала, не ревнует ли он меня, хотя отбрасывала эту мысль каждый раз.

С Димой мы встречались почти год. Он предлагал нам с Серёжей переехать к нему, но я отказывалась. Наш дом рядом со школой, у него в классе были друзья, и ему нравилось ходить на хоккей. Мы стали часто ссориться, что заканчивалось срывом друг на друга. В итоге он мне высказал, что чужих детей ему не надо, да и брать такую ответственность не хотел. Работать после расставания с ним было тяжело, но все само разрешилось, когда он уволился.

За последнее время на меня свалилось столько всего, что я и сама не знала, где брать силы на все. Мне просто не хотелось возвращаться домой в пустую квартиру потому, что сын был на каникулах у родителей.

— Василиса? — в кабинет зашёл Ростислав, его только и не хватало в тот момент. — Что ты делаешь тут? Почему ты не едешь домой к сыну?

— Серёжка в деревне, — ответила я, пытаясь вытереть слезы.

— Ты не ответила. Что сама тут делаешь? — не отставал он.

— Ты же сам накричал на меня, приказал переделать отчёт, пригрозив увольнением, если его не будет на твоём столе к завтрашнему утру. Так что я выполняю ваш приказ, Ростислав Алексеевич.

Он посмотрел на меня, но это был другой взгляд, совершенно мне незнакомый. Я встретилась с его глазами, и он, казалось, заметил моё заплаканное лицо. Ростислав присел рядом со мной на корточки, взял меня за руки, а потом неожиданно обнял. Впервые в жизни я не отстранилась, а он не произнёс ни слова. Он тихонько гладил мои волосы, в его объятиях мне было тепло. Мы просто сидели так какое-то время, пока я не поняла, что его рубашка испачкана тушью.

— Прости, — произнесла я, когда он заметил маленькие пятнышки.

— Ничего, в моем кабинете есть запасная рубашка, — ответил он, нежно проводя ладонью по моей щеке. — Я отвезу тебя домой.

— Не хочу домой, — сказала я, освобождаясь из его объятий. — Там невыносимая тишина без сына.

— Тогда поедем ко мне домой, — сказал Бессмертный. — Не волнуйся, я постелю тебе в гостиной.

Он не обманул. Мы приехали к нему домой, и он предложил вина. Проболтав всю ночь, пару раз не удержавшись от сарказма в сторону друг друга, он под утро ушёл к себе в спальню, а я расположилась в гостевой комнате. На удивление, я быстро уснула, а когда проснулась, было почти два часа. На столике рядом с кроватью лежала записка о том, что у меня выходной. Было любезно со стороны Ростислава приказать персоналу позаботиться обо мне, потому что, как только я спустилась вниз, мне предложили завтрак, хотя было время обеда.

Наши отношения стали налаживаться. Он перестал на меня срываться и, на удивление, меня раздражать. Ростислав чаще стал отпускать меня пораньше с работы, казался мне странным. Каждое его случайное прикосновение вызывало во мне бурю эмоций, с которыми я старалась бороться. Но это было невозможно, потому что мы общались больше времени, чем с остальными нашими коллегами.