— Мне кажется, я ногу сломала, — шепчу, всхлипнув.

Вижу, как по лицу дорогого начальника проходит рябь — его мозг пытается лихорадочно сообразить, как поступить. Во-первых, если я действительно сломала ногу, то мне придется выплатить компенсацию, потому что упала я в дверях любимой компании. Во-вторых, мне нужен будет больничный, который тоже придётся оплатить, а ещё все издержки по моему лечению, чтобы я, не дай бог, не осталась инвалидом. Ну, а, в третьих, с моим временным уходом обнажится вполне ощутимый участок работы, а сроки сдачи проекта, над которым мы трудимся не первый месяц, серьёзно поджимают.

— Может, все-таки обойдется? — с надеждой в глазах и чуть ли не со слезами в голосе спрашивает Кость.

— Думаете, мне хочется хромоножкой скакать? — огрызаюсь, злобно глядя на начальника. — Помогите мне снять сапог и посмотрим вместе, что там с моей конечностью.

Шеф лихорадочно кивает и присаживается возле меня на корточки. Я смотрю сверху вниз на его лысеющую макушку с мышиного цвета волосами, на узкие плечи, обтянутые модной клетчатой рубашкой, на платок, повязанный вокруг тонкой шеи, и понимаю, что сегодня Кость выбрал ковбойский стиль одежды. Не хватает только стетсона* (стетсон — ковбойская шляпа) и шпор со звездами на его светло-рыжих казаках. Но уверена, что шляпа лежит в его кабинете, а шпоры, возможно, в бардачке автомобиля. От Кости можно ожидать чего угодно.

Пока я его рассматриваю, шеф пытается аккуратно снять с моей ноги сапог, но куда там — лодыжка распухла до каких-то даже неприличных размеров и обувь снять не выходит.

— Действительно сломали, — горестно вздыхает Кость и смотрит на меня снизу вверх. В глазах растерянность. Наверное, впервые в жизни этот энергичный и деловитый мужик не знает, как поступить.

— Может, тогда скорую вызвать? Или такси? Я сама могу добраться до больницы, не беспокойтесь, — чёрт, почему мне приходится это говорить? Он же мужик, хоть и начальник и кость в горле, но мужик и должен же быстрее соображать, чем хрупкая травмированная девушка.

— Нет-нет, — Кость машет руками, будто ветряная мельница. — Я сам вас отвезу. Пока эта скорая приедет, пока осмотрят, пока погрузят полжизни пройдет.

Одним резким движением он поднимается на ноги и помогает мне, но я не могу идти — от боли темнеет в глазах. Закусываю губу, чтобы не закричать, зажмуриваюсь и дышу носом. Наверное, выходит слишком громко, потому что шеф без лишних слов подхватывает меня на руки и стремительно идёт к выходу. Не открываю глаз, потому что голова кружится, а мысли путаются. Пусть делает, что хочет, главное, чтобы скорее мою ногу осмотрел врач, а то не выдержу.

— Константин Иванович, день добрый, — слышу приятный голос где-то рядом.

Голос мне совсем незнаком, но он мне очень нравится. Осторожно открываю один глаз и вижу на уровне взгляда черную кожаную косуху. Сегодня определенно день экстравагантных нарядов. Один — недоделанный ковбой, второй — рокер. Вздыхаю и снова зажмуриваюсь.

— Да, Филипп, здравствуйте, — отвечает шеф, и я слышу натугу в голосе. Наверное, я переоценила свою хрупкость. — Вы ко мне? Я сейчас немного занят.

— Я вижу, — тип в кожанке, видимо, усмехается. Не знаю, что он там себе навоображал, но его представление о сложившейся ситуации явно далеко от реальности.

— Филипп, если вас не затруднит, подождите в моем кабинете, — снова пыхтит Кость, пытаясь не выпустить меня на пол. — Мне нужно отвезти сотрудницу в больницу.

— Только сейчас вы на своем джипе не проедете, — снова усмехается незнакомый мне собеседник. — Там жуткие пробки, застрянете минимум на час.

Шеф испускает тяжелый вздох.

— Константин Иванович, вызовите мне такси, — прошу чуть не плача.

— А разница? — удивляется Кожанка. — Такси точно также в пробке застрянет.

— Ну и что делать? — вопрошает шеф скорбным голосом и чуть не роняет меня, настолько его руки трясутся. Да уж, Кость точно не рыцарь без страха и упрека.

— Давайте я барышню отвезу в травматологию, мой мотоцикл припаркован совсем рядом, и на нем гораздо удобнее в пробках лавировать.

2. Мистер Кожаная куртка

— В каком это смысле? — почти кричу. — Я никуда с абсолютно посторонним человеком ехать не собираюсь!

Моему возмущению нет предела: не буду я трястись на чьём-то транспортном средстве сомнительной надёжности. Тем более мотоцикл! На нём так просто не усидишь, на нём к водителю прижиматься нужно, а я не имею такой привычки к посторонним парням, даже не познакомившись как следует, липнуть.

— То есть с посторонним таксистом ехать, согласна, а со мной нет? — Кожанка ухмыляется. — Мне кажется, что в твоем положении выбирать не приходится.

Шиплю от боли, когда Кость аккуратно ставит меня на пол, заботливо поддерживая за талию. Стараюсь не наступать на травмированную конечность, но стоять на каблуках на одной ноге не очень-то удобно. И хоть мне и не слишком приятен настолько близкий контакт с начальником, но благодарна, что он не даёт мне упасть. Во всяком случае, Кость не такой идиот, как Кир — вот его бы объятия и поддержку долго терпеть не смогла.

Помяни чёрта, как он тут же и появится: слышу голос Кира, которого я надеялась сегодня больше не увидеть. Но почему ему не сидится на своём рабочем месте, почему он снова лезет, куда его не просят?! И так тошно, ещё он в каждой бочке затычка.

— Что тут происходит? — Кир подбегает ко мне и участливо смотрит в глаза. Взгляд его тревожный настолько, что не описать — как будто он узнал о каком-то моём страшном диагнозе и не знает, как о нём тактичнее сообщить.

Фыркаю и отворачиваюсь, намереваясь, наконец, рассмотреть Кожаную куртку лучше. Стараюсь делать это аккуратнее, чтобы он не заподозрил, что я на него вообще обратила внимание. Медленно поднимаю взгляд вверх, по ходу заметив чёрные казаки с цепями на голенище, кожаные брюки, косуху с серебристыми заклёпками, кожаные митенки на руках. Он стройный, высокий с наглым взглядом карих глаз и бритыми висками. Я впервые вижу такого странного персонажа — до этого считала нашего Константина самым неординарным модником. Кожанка (Филипп, кажется?) стоит, сложив руки на груди, держа в левой связку ключей, один из которых наверняка от мотоцикла, на котором мне предложили прокатиться. Но черта с два я на нем проедусь — пусть лучше ногу ампутируют!

— Милая, что с тобой? — спрашивает Кир, и от его елейно-сочувственного тона меня бросает в пот. До чего же он противный! — Что с твоей ногой?

— Птичка повредила лапку, — усмехается мотоциклист. — Надо её доктору показать, а то конечность сама собой не срастётся.

— Боже, любимая, я и не подумал, что всё настолько серьёзно! — восклицает Кир. При этих словах шеф хмыкает, а Кожанка продолжает ухмыляться.

— Какая я тебе "любимая"? — шиплю, словно змея. Что он вообще себе позволяет?

— Ну-ну, не спорь, — ласково приговаривает программист, успокаивающе поглаживая меня по плечу, будто я умом тронулась, а не ногу поломала. — Сейчас я сам отвезу тебя в больницу!

Я стою, зажатая между начальником и Киром, нога нестерпимо болит. Смотрю на Филиппа, который, облокотившись на молочно-белую стену, согнув одну ногу в колене и покручивая на указательном пальце ключи, смотрит в сторону. Он как будто находится вне этого помещения, абсолютно безучастный до всего, что происходит вокруг. Интересно, что творится в его наполовину выбритой голове? О чем он думает? И почему мне это вообще интересно?!

Кир лезет в карман и достает ключи от своей Audi последней модели, которой даже слишком гордится. Неприлично сильно, разве что языком не вылизывает. Хотя, кто знает, чем он там наедине с автомобилем в своём гараже бессонными ночами занимается? Фу, даже представлять не хочу, а то стошнит.

— В общем, решайтесь, кто птичку к врачу повезёт, — скучающим тоном говорит Филипп и окидывает нашу троицу тяжелым взглядом, — а я на воздух выйду.

Плавным движением он отталкивается от стены, ухмыляется на прощание и скрывается за дверью.