Брок поморщился. Это он мог и сам сделать. Мимика у него была такая же богатая, как словарный запас, и бойцы знали её так же хорошо. Понял и Алан. Он вообще понимал всех отлично.

— Себе оставить решил?

Брок кивнул. Почему-то озвученной идея стала еще более тупой.

Алан осмотрел поле деятельности внимательнее и вздохнул.

— Я, конечно, могу накачать его стимуляторами, и, скорее всего, он даже пойдет на поправку, только… Командир, это взрослый альфа, списанный с боёв. Ты же понимаешь, что это пиздец?

Брок понимал. Он видел, как люди спасали бойцовских псов, социализировали их и получали жизнерадостных, вполне нормальных собак. Почти всегда.

Но он ни разу не слышал о том, чтобы кто-то пытался социализировать оборотня.

Оборотней вообще держать считалось плохим тоном. Как, например, завести дома волка вместо собаки. Если кто и решался – заводили только бет и только маленьких, щенков или детей – кто как называл, так же вместо собаки – сторожить территорию, дом, еще что-то. Кто-то умудрялся даже трахаться с ними. Альф не заводили никогда. Их отстреливали без жалости не смотря на возраст. Единственное, куда их использовали – бои по аналогии с собачьими, хотя удовольствие было дорогим – охотники не горели желанием брать альф живыми, даже совсем маленьких. Предпочитали на них испытывать своё оружие.

И всё же – оборотень в его доме был альфой, и при том матёрым. Он бы просто не дожил бы в неволе до такого возраста.

— Понимаю.

Медик кивнул и раскрыл свою аптечку, но первым делом выложил на тумбочку собачий строгий ошейник.

— Только ты мог в это вляпаться, командир…

***

Брок наблюдал. Он так и не убрал оружие. Ебанутое пьяное желание притащить домой трофей было не таким уж необъяснимым – чего только люди по пьяни не делают, но, когда его начало отпускать под действием таблеток, до него начала доходить вся серьёзность ситуации.

Он, блядь, домой дикого зверя притащил. И ладно бы как у наркобарона был бы вольер на заднем дворе – те, говорят, умудрялись из России привозить аж медведей и тигров. Он вообще никогда не планировал завести хоть хомячка. Или рыбок. Рыбы у него всегда прочно ассоциировались с едой. Все остальные требовали слишком много времени и сил на содержание – вычёсывать, купать, гулять, стричь когти. Да нахуя ему это, ебли и так хватает на работе, где он мог застрять в ебенях на неопределенное время. У него даже кактусы дохли, пока он ещё пытался завести хоть что-то живое.

Альфа, блядь. Ебаный, сука, оборотень. Рука чесалась всё же пристрелить, но не иначе как зелёный змий нашептывал на ухо, что так он проявит свою слабость – вот так с порога пристрелив. Типа он потом успеет.

Ага, как же. Успеет он только, если этот альфа уже не сможет встать – насмотрелся в своё время, как такие твари охотятся. Слава яйцам – не вживую, а на учебном видео. Он предпочитал всё же иметь дело с простыми смертными людьми, без этих сверхсил, сверхвыносливости, ускоренной регенерации и далее по списку.

Алан, убедившись, что зверь в отключке, и командир его страхует, увлёкся работой, матерясь сквозь зубы. Да Брок и сам видел – насколько все плохо. Особенно плохо – он догадывался – обстояли дела с травмами головы.

Под свернувшейся и засохшей кровью, которую аккуратно размачивал и удалял медик, оказалась кожа, рассеченная до костей. Таких ран было несколько и везде кости были проломлены. Не глубоко, но о силе удара можно было судить.

— Это не от драки раны.

Алан как раз отложил очередную салфетку, густо измазанную почти черной кровью.

— Его добивали. Битами или дубинками. Чем-то таким. Может, обрезками труб.

Брок скривился под его взглядом. Медик понимающе кивнул и продолжил работу.

— Я зашью их, но, если бы он был человеком, надо было бы ставить пластины, наверное. Если бы он дожил, конечно.

Шил он быстро и аккуратно, так же, как бойцов в поле. Увлёкшись, он даже забыл о неприязни. Заматывать бинтами не стал. Вместо этого вытащил из рюкзака большой аэрозольный баллон.

— На воздухе быстрее затянется. Эту хрень моему Бучу приписал врач, когда он подрался с соседскими псами.

Он потряс баллон и надавил на головку распылителя. Раны из кроваво-красных стали серебристыми.

Обработав длинные царапины на шее, их он зашивать не стал.

— От когтей. Ещё немного глубже, и ему вырвали бы горло. Он здоровый. Какой же у него был противник?

Вопрос был риторическим. Потом он со свистом выдохнул сквозь зубы. На груди и животе раны были гораздо глубже. Алан осторожно, будто тело под руками могло взорваться, коснулся на пробу обоих боков.

— Блядь. Брок, добей его.

Рамлоу даже подался вперёд, отложив оружие.

— Что?

Медик покачал головой и уселся на пятки.

— Там месиво, командир. То, что снаружи – это от его противника. А внутри… Будто по нему машиной проехали. Не знаю, что с органами, но ни одного целого ребра. Как он вообще дышит - непонятно. Скорее всего, отбиты почки и печень, наверняка разорвана селезенка – пока судить сложно, слишком мало времени прошло, но мы с тобой видели такое. Он сейчас как обычный человек без своей способности восстанавливаться, но в больницу не потащишь, а без неё это приговор. Да и врачи тут уже вряд ли что-то сделали бы. Добей его, и сдадим в департамент, пусть разбираются, откуда он – клейма срезаны, но бои оборотней не так закрыты, как те же собачьи, думаю, смогут найти, чей он.

Взяв в ладонь пистолет, Брок пальцами другой руки погладил накладку на рукояти.

— А если всё же стимуляторы?

Алан, уже начавший собирать свои пожитки обратно в рюкзак, застыл и искоса глянул на командира. Он какое-то время наблюдал за растерянным выражением его лица, но качнул головой.

— Мы об этом пожалеем, оба.

Брок вновь отложил пистолет.

— Если что, я скажу, что ты действовал по приказу.

Медик достал из рюкзака флакон с ядовито-жёлтой жидкостью, пакет с инфузионной системой и блистер с венозным катетером. Вены у оборотня оказались отличными – даже Брок бы сумел правильно пристроить всю систему и с закрытыми глазами. Алан, когда пришел в отряд, матерясь, переучивал всех бойцов: то, что им рассказывали на курсах по оказанию первой помощи, в полевых условиях оказалось полным фуфлом.

— Мы не на службе.

Устроив бутылку с уже воткнутой системой над ручкой двери, Алан примотал её пластырем и проверил, чтобы она никуда не смещалась. Только после этого он начал приводить в порядок остальные поверхностные раны с передней части тела. Переворачивать оборотня он не решился.

Закончив, он встал и размял затёкшие ноги. На часах было уже около семи утра. Это у командира был отгул ещё на три дня, а вот ему самому уже пора было на работу. Как знал – приехал уже собранным.

— Давай позвоню, попрошу, чтобы тебя сегодня не дёргали?

Всё же и у Брока была совесть, хотя он очень умело это скрывал. Он понимал, что медик не был обязан решать его проблемы. Тот лишь рукой махнул.

— Забей. Сегодня приезжает мать Саманты. Я, пожалуй, даже в ночь на базе останусь. Ты лучше подстрахуй, если она станет звонить

Брок кивнул и пошел включить свет в ванной – руки медика до середины предплечий были красными от крови оборотня. Тот благодарно кивнул и намылил жесткую мочалку. Оттирался он долго и почти с остервенением – как хирург перед операцией.

К тому моменту, как он вернулся в коридор, Брок уже закинул всё использованное в мусорный мешок. Проверив капельницу, Алан накинул куртку.

— Тебе может вколоть чего? Думаю, не лучшая идея спать под одной крышей с ним.

Брок отрицательно качнул головой. Знал он эту дрянь. Потом дня три с гудящей головой придется ходить.

— Тогда надень на него ошейник и привяжи к чему-то. Если он переживёт такую дозу стимулятора, то всё равно первое время будут проблемы с координацией, слабость, тремор. Ну да ты в курсе.

Конечно, Брок был в курсе. Он бы конечно отлично пожил и без этого знания, но уж куда деваться.