— Пиши!

— А чо сразу именно я-то?

— А кто?

— У тебя и почерк лучше всех!

— О-очень смешно.

— Так правда, у тебя статистически меньше всего опечаток.

— Это потому что он очень старается, правда?

— …

— Ты все заварил, тебе и писать. Пишешь?

— Ну.

— Объяснительная. С новой строки. Вчера, будучи в…

— …подпитии…

— …подкуритии…

— Да зачем нам синтетические наркотики, нам своей дури хватает!

— …в неадекватном состоянии в результате спора с…

— Идиотами.

— Разгильдяями.

— Полегче, славное имя разгильдяя надо еще заслужить! А эти здесь все прям как устав внутривенно потребляют.

— Зенитчиками.

— Ну… ты и обозвал.

— Круто, не ожидал от тебя.

— Дай пять!

— Да ну вас вообще!

— …эскадрильей местного базирования «Золотые-1» и будучи обозван в результате этого спора грязным повстанцем…

— Это лейтенант Чар нас обозвал! Причем всех!

— Стучать на сослуживца — низко и недостойно.

— Они такими высокими материями не заморачиваются.

— Вот поэтому они — золотые, а мы — милордовы.

— Аргумент.

— …я не стерпел оскорбления и вызвал оскорбивших меня и моих товарищей пилотов на дуэль в виде учебного боя. Вызванная эскадрилья…

— За… хм. Испугалась.

— Вежливый!

— Документ пишем, не просто так!

— …предложила в качестве места дуэли каньоны строящегося объекта особой важности «ЗС-1».

— С поддержкой зенитной артиллерии.

— Трусы они и летают плохо.

— Это тавтология.

— Про артиллерию напиши, она по нам работала. И только по нам!

— Ну… зенитки там автоматические, а у нас были метки условного противника.

— Ты на чьей стороне вообще?

— Мы должны быть объективны! Есть вероятность, что это была случайность.

— Процента два — полтора.

— Вот это и напиши.

— Так что писать-то?

— …По правилам дуэли я и мои товарищи выступали в качестве условного противника, ака «грязных повстанцев», и должны были прорваться и поразить условную цель за установленное время. На месте защитников станции выступали «Золотые-1» и, вероятно автоматические, зенитные турели каньона, работавшие в режиме «по условному противнику».

— Тупой у них искин. Я их делал влегкую.

— Как стоячих.

— О-очень смешно.

— Вот прикол будет, если там люди сидели.

— Извинюсь перед искином, значит.

— …Условная цель была поражена за установленное время без потерь в личном составе.

— Ну еще бы с потерями.

— Как хорошо, что я туда не настоящей бомбой засадил…

— …Да уж.

— Думаешь, прям бы рвануло?

— Учитывая, что эта дырка, оказывается, вела до самого реактора, еще как бы рвануло.

— И повстанцы дали бы тебе медаль.

— Посмертно.

— Ну… не без того.

— …В результате попадания учебным зарядом был не фатально поврежден реактор строящегося объекта особой важности «ЗС-1», в свете чего ввод его в строй будет, вероятно, отложен…

— Ты у нас сейчас самый любимый человек Кренника.

— Чего это?

— На тебя сейчас свалят все задержки, какие найдут.

— И попрут меня из армии…

— Отставить ныть! …Отложен ради выявления и устранения этой и подобных ей фатальных уязвимостей в проектировании и реализации объекта особой важности «ЗС-1».

— Команда инженеров тебя тоже сейчас очень любит. И будет, похоже, любить долго-долго…

— Зато уязвимость нашли.

— Может тебе вообще медаль дадут!

— Посмертно. Как всем врагам Таркина.

— Тьфу на тебя!

— Милорд не любит «ЗС-1», так что, может, и пронесет.

— Полностью осознавая последствия своих действий, я должен добавить, что не раскаиваюсь и вновь поступил бы точно так же, потому что никто не смеет называть пилота «Черной эскадрильи» грязным повстанцем безнаказанно. И в этом со мной солидарны все мои сослуживцы. Солидарны же?

— А то!

— Подписывай. А теперь дай датапад… да не вырывайте, всем достанется.

— …Спасибо, ребята. Если что, на Татуине нас не найдут.

— Да ладно, Люк. Прорвемся.