— Как ты за это платишь? – требовательно спросила ее мать. — Вы используете его страховку или Пенсионный фонд?

Сьюзен недоверчиво уставилась на нее.

— И это все, о чем ты можешь думать? Деньги? К твоему сведению, мама, я не взяла ни пенни ни у кого, кроме себя. Не волнуйтесь, откуда берутся деньги. Я не собираюсь тратить твои драгоценные деньги, которые сделают тебя такой счастливой, когда твой муж, наконец, обратится в прах.

Эмма стояла, сжав руки в кулаки.

— Как ты смеешь так с ней разговаривать? По крайней мере, она любила папу. Тебе было все равно! Вам было стыдно за него.

— И я помирилась с ним! – ответила Сьюзен. Затем она тихо прошипела: — А я не одна, кто его убил. Я не давала ему спиртного, когда он уже был болен. Но, черт возьми, я уверена, что буду тем, кто будет там, когда он сделает свой последний вдох, потому что я должна ему это. — Сьюзен двинулась вперед, остановившись в нескольких дюймах от лица сестры, и наслаждалась тем, как Эмма съежилась под ее взглядом. — Если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты бросишь своего лживого мужа, пока не поздно, получишь образование и сделаешь что-нибудь для себя. Не следуй примеру женщины, которая едва может завязать шнурки на собственных ботинках, и не тратьте время на вещи, о которых вы пожалеете. — Она повернулась к матери. — Что касается тебя, мне бы хотелось думать, что надежда еще есть, но я обманываю себя. Если ты действительно любишь папу, то найдешь хотя бы пять минут, чтобы попрощаться. И не откладывай, потому что у него осталось не так много времени. — Она обошла Эмму и крикнула через плечо: — Ты знаешь, как добраться до меня. Завтра я напишу тебе номер Джима, если буду на работе, или ты просто не захочешь меня видеть.

Испытывая чувство выполненного долга и свободы от собственного пренебрежения, Сьюзен села в машину и уставилась на телефон. Она нуждалась в Джиме прямо сейчас. Она посмотрела на часы, решив, что еще не слишком поздно, и набрала его номер.

— Алло? — ответил он, зевая.

— Я тебя разбудила?— разочарованно спросила она.

— Нет, я просто страдаю от грехов своего недавнего прошлого и чувствую себя немного менее бодрым, чем обычно. Ничего такого, чего не могла бы исправить чашка или семь чашек кофе. Что происходит?

Она колебалась.

— Ты дома?

— Так и есть. Хочешь зайти? У меня есть пирожные.

Она застонала.

— Шоколад - было бы отлично прямо сейчас.

Сьюзен услышала улыбку в его голосе, когда он сказал ей:

— Только не суди о состоянии дома или о моей одежде. Это был адский день.

Сьюзен это не беспокоило. Если она добьется своего, он недолго будет одет.

ГЛАВА 10

Первым впечатлением Сьюзен от дома Джима было то, что тот был скромным и в «мужском» стиле, но повсюду прослеживалось женское присутствие. Сьюзен решила, что это последние следы его покойной жены. Она знала историю слишком хорошо, и хотя Джим любил ее, это не должно было продлиться долго. Сьюзен не беспокоило, что память Трины Уэйд повлияла на ее связь с Джимом.

Следующее, что она заметила, была одежда Джима. Он был в поношенных фланелевых пижамных штанах с типичным клетчатым рисунком и футболке, которая выглядела такой же старой, как и штаны, и которая буквально говорила: "Самая старая футболка в мире». Она покачала головой, но последовала за Джимом, поскольку он настоял на том, чтобы отвести ее в свободную спальню.

Войдя внутрь, Сьюзен ахнула. Оснащенный всем необходимым оборудованием — как в больничной палате — чтобы следить за жизненными показателями отца, и давать ему возможность двигаться, принимать ему лекарства, комната была роскошной. Там были темно-шоколадные простыни и пушистые подушки, а стены были покрыты краской цвета экрю и изображали пейзажи с видом на океан и горы. Была даже звуковая машина в углу, которая тихо имитировала мягкие волны, омывающие берег.

Рядом с кроватью стоял столик с книгой, которую было бы здорово почитать отцу, и еще несколько книг, аккуратно расставленных на маленькой книжной полке, все в мужском вкусе. Сьюзен устала плакать рядом с Джимом. Все, о чем она могла думать, это то, что она собиралась омыть его своими слезами или утопить в них, но она не могла избавиться от жжения в глазах, когда повернулась и наклонилась к нему, прижавшись ухом к его груди, где могла слышать его сердцебиение.

— Я не знаю, как отблагодарить тебя за все, Джим, и не думаю, что когда-нибудь смогу отплатить тебе. Это больше, чем я могла себе представить. Я подумала, может быть, это была бы больничная койка с приличными простынями и парой единиц оборудования. — Сьюзен больше ничего не могла сказать из-за боли в горле.

Джим обнял ее, раскачивая из стороны в сторону.

— Ну, я также привел в порядок ванную, чтобы он мог принять душ, а его медсестра, или ты, или я, могли помочь ему помыться. К тому же, коляска уже в пути. Она будет доставлена до того, как мы доберемся сюда утром. Это единственное оборудование, которое я не смог достать сегодня.

— Как тебе удалось так быстро все это собрать? — недоверчиво спросила Сьюзен. Он даже отремонтировал свою ванную за один день.

Она почувствовала, как Джим усмехнулся, и услышала успокаивающий рокот в груди мужчины.

— У меня много связей. Иногда хорошо быть связанным с таким клубом, как мой. — Она подняла голову и бросила на него подозрительный взгляд, гадая, с кем он контактировал. Его улыбка стала шире. — Многие люди боятся нашей репутации так же, как и ты, Сьюзен, и когда мы говорим "прыгай", они спрашивают: «как высоко?», хотя у меня доброе сердце, я рад, что люди иногда считают меня задирой.

Сьюзен улыбнулась, несмотря на свои эмоции.

— Знаешь, я больше не думаю, что ты такой уж крутой.

Он притворился оскорбленным, и провел своими руками вниз по ее спине, сжимая задницу Сьюзен, и одновременно глядя на нее с озорством в глазах.

— Держу пари, я могу изменить твое мнение.

Все ее тело покалывало при мысли о том, что он мог сделать с ней в постели.

— Я бросаю тебе вызов, — крикнула Сьюзен, когда Джим поднял ее на плечо и потащил в спальню.

ГЛАВА 11

Это был хороший отвлекающий маневр, Джим вспомнил, как он лежал на спине, а Сьюзен извивалась на нем, спрятав свою голову в изгибе его плеча. Она была дикой и готовой, и двигалась на нем, пока ему не пришлось перевернуть ее на живот и заставить зарыться лицом в подушку, чтобы она не доканала его. Джиму нужно было быть внутри нее, тем более что он понятия не имел, как она отреагирует на новость, которой он должен был поделиться.

— Ты не спишь? — голос Сьюзен был тихим и сонным. Судя по ее ровному, неглубокому дыханию, Джим удивился, что она проснулась.

— Да, — ответил он, закинув свободную руку за голову и уставившись в потолок, жалея, что у него нет вентилятора, чтобы высушить пот, покрывающий его тело. — Что?

— Ты будешь здесь завтра, когда мы перевезем моего отца? — она зевнула, и это вызвало улыбку на его лице. Джиму нравилось, что он мог удовлетворить Сьюзен.

Он колебался.

— Да, я буду здесь примерно до трех. — Он почувствовал, как напряглось ее расслабленное тело, и Джим понял, что настало время для трудного разговора.

Она медленно села рядом с ним и посмотрела ему в глаза в темноте. Ее волосы были взъерошены, и даже в темноте он видел румянец на щеках девушки и темные круги на груди. Он потянулся и поиграл с одним соском, она зашипела, но отстранилась.

— Куда ты собираешься после этого?

— У меня есть кое-какие дела в клубе, и я уеду из города на день или два, — сказал Джим. После того, как федералы ушли, члены клуба сели голосовать и решили, что им нужно найти новое хранилище. Они мало что могли сделать за короткое время, поэтому пара его парней предложила использовать сарай члена семьи за пределами Спокана в качестве временного решения.