– Арнентир моя комната, желательно быстро и желательно без сопровождающих! – тихий щелчок.

Из приемной выходил сначала куратор, следом я. Только он вышел в коридор учебного корпуса, а я уже в коридоре возле моей комнаты. Прочла на двери табличку «Адептка Кэтриниэль». Поблагодарила кулон прижав его к губам. Вошла в комнату и произнесла:

– Арнентир поставь, пожалуйста, защиту от любой прослушки и проникновения!

Тихий щелчок и я увидела, как по стенам, углам, дверным косякам, двери, окну, оконной раме, потолку и полу пробежала темно голубая молния, выполняя мою просьбу.

Затем осмотрела комнату. Довольно скромно, но приемлемо: кровать, стол у окна, стул, шкаф, полки с книгами, на окне тяжелые шторы, на полу коврик. Комната где – то четыре на пять квадратных метра и справа от входной двери еще одна дверь. Открыла и удивилась (душ, умывальник и туалет), неожиданно, но приятно. Закрыла дверь и подошла к полкам. На них стояли книги. Присмотрелась видимо учебники. Под полкой загорелись две таблички: на первой были изображения, имена и предметный перечень; видимо уроки, которые они ведут, и если к изображениям прикоснуться они представляются сами – любопытно! На второй было написано: «Предметы на завтра» и перечень предметов. Прочла. Просмотрела книги, стоящие на полке, вытащила нужные и положила на стол, тетради тоже сложила рядом с книгами. Все это выглядело нормально и мне даже нравилось, но перо и чернила точно не по мне и с этим я как-нибудь разберусь, мне бы только сумку вернуть. У меня там ручка и огромное количество стержней в пенале – работа обязывала. После подошла к шкафу открыла и увидела полотенце, банный халат – этому я была рада, а вот нижнее белье явно подкачало и сильно. Оно видимо предназначалось какой-нибудь тете – моте, потому как рейтузы я носить, не намеренна, корсет тоже. Все это я сразу зашвырнула подальше в шкаф, с глаз долой. Дальше школьная, т.е. академическая форма, состояла из какой – то несуразной юбки размера эдак восьмидесятого, тогда как мой размер пятидесятый, странного вида блузки и жилета, толи на грудастого мужчину, толи для объемной женщины, еще какие – то веревки. Сначала не поняла зачем они вообще. Но когда услышала, что возвращаются адептки, приоткрыла дверь, глянула на них и поняла, что я так носить, точно не буду. Этими веревками подвязывают юбки, чтобы не сваливались и перехватывают жилеты, чтобы не болтались. Да такого ужаса я даже на наших бомжах не видела.

– Если выгонят за то, что я немного имидж поменяю, то потребую чтобы в мой мир меня вернули!? – совсем тихо проговорила – А не выгонят, придется им привыкать, что девушка это девушка, а не непонятно что!

Вернулась к шкафу, полазила в нем еще и там к моему великому счастью оказалась моя сумка. Взяла форму и сумку, и все что было нужно разложила на коврике. В пояс юбки вдела одну веревочку покороче и получился внутренний пояс. В жилете примерно на одном уровне с обоих боков сделала прорези и тоже вдела веревочки, разрезав длинную, стянула их и получила элегантную жилетку. На блузке убрала почти все резинки из рукавов и вместо этих многочисленных китайских фонариков получились рукава разлетайки с элегантными манжетами в области запястий.

– Ну вот! Форма получилась даже очень ничего! – полюбовавшись, произнесла я

Пока разбиралась с формой, не заметила, что как подобрался вечер и начало темнеть. Поняла, что голодна.

– Арнентир! – обратилась я к кулону – Покажи дорогу к столовой!

Он показал куда идти. Прошла коридор, спустилась по лестницам в холл и пошла куда указывал кулон. Подошла к двери, открыла, прошла по коридору и повернула к еще одной двери, на которую указал Арнентир. Открыла дверь и увидела зал со столами и около трех сот адептов. Вошла, но на меня некто не обратил внимания. Прошла через весь зал, подошла к столу раздачи, взяла разнос, поставила на него вазочку с фруктами и графинчик с напитком. Постояла, посмотрела на то разнообразие – безобразие еды, которая непрерывно двигалась в тарелках и чашках. Поэтому салат, фрукты и сок это самое безобидное из всего этого, стоящего на столе. Развернулась и уже собиралась направиться к выходу, когда в соседней комнате заметила встревоженного куратора. Подошла к комнате и услышала их встревоженный разговор.

– Повтори еще раз! – потребовал Энрициус – Что произошло, когда вы оба выходили из приемной?

– Я ей сказал, назови амулет по имени и скажи путь к своей комнате! – нервничая говорил куратор – Амулет сразу послушался, и я ее похвалил! Я вышел первый, она шла за мной. Я повернулся к ней, когда уже вышел за дверь! Она шла за мной… – снова повторил куратор – Я ей хотел объяснить здешние правила, а ее и след простыл! А через малое количество времени …! – куратор запнулся и замолчал.

Но продолжил Энрициус:

– И ее присутствие и присутствие амулета перестало ощущаться в академии! И мы не можем ее найти!

Дальше голос мужчины, в котором я определила Кармикууса, вспомнив табличку в своей комнате.

– Мы видели, как ее амулет отразился в наших Дейсах, что означало, что у нас в академии стало на одного адепта больше! И еще одно я успел заметить у нее одной, магическая аура очень сильно отличается от всех! В ней присутствуют все магические цвета от белой да черной! Эта аура есть только у одной семьи в магическом мире!

Дальше прозвучал голос молодой, и я узнала в нем голос ведьмы, Литерия, кажется:

– А какой именно окраски магическая аура?

– Радужная магическая окраска ауры! Вы что меня не слушали? – повторил мужчина.

– А какой семье вы говорите? – произнесла другая женщина «Этот голос похож на голос вампирши, как же ее – Барниция!» – вспомнила я.

– Эта аура принадлежит империи Нельфийских правителей! – пояснил тот же мужчина.

Минутная тишина и снова заговорила вампирша:

– Но у Нельфийских правителей есть только одна наследница! Старшая же…!

– Да старшая дочь и наследница погибла в конце войны триста лет назад! Еще до вашего рождения! – голос Энрициуса звучал строго, но как-то с болью.

Дальше заговорил мужчина голос, который я сразу узнала бы после прослушивания его в комнате, голос старца, он говорил тихо, но его голос звучал уверенно и немного печально – это был голос Торнелия:

– Когда – то я прочитал пророчество, и оно звучало так: «Погибнет и возродиться дочь империи! Как погибает молодое дерево во время лютой зимы и возрождается от корня весной. Когда вернется дочь империи, запишут история по-новому! И сотрет грани между родами и кланами! – мужчина замолчал, но не на долго и добавил – Я пытался разгадать пророчество почти пол жизни, когда понял о какой дочери шла речь! Она погибла, поставив и держа щит больше недели, ни ела, почти не пила! Она погибла, когда силы уже покидали ее, щит ослабел до такой степени, что стрела, пущенная в нее, достигла своей цели! И вот теперь, когда похоже дочь империи вернулась, мы вместо того чтобы помочь, потеряли ее в собственной академии! Поздравляю! – последние два предложения он произнес со сдерживаемым раздражением.

– Раз она не покинула академию, значит, мы ее найдем! – прозвучал голос Энрициуса – А если покинула, тем более найдем!

И тут я поняла, что мне надо валить хотя бы в собственную комнату и лучше сделать это быстро. Как миновала все расстояние не помню. Зашла в комнату, поставила разнос на стол, все думая о разговоре: «Ну, начало явно было обо мне, хотя может, и нет! Может я ни одна такая! Ведь я же не исчезла! А что там с аурой?» – вспомнила я и обратилась к кулону:

– Арнентир, поиграй завтра с цветом моей аурой, с утра и до после обеда, после того как снимешь невидимость с нас! И в итоге, если можно, сделай цвет слабее самой слабой, чтобы никто не мог увидеть истиной! Пожалуйста!

Кулон ответил тихим щелчком на мою просьбу и видимо уже начал искать цвет самой ауры, так как начал менять цвета в самом себе и видимо подбирая цвета для завтрашнего спектакля. Я же взяла книгу со стола, открыла и начала читать, заедая знания салатом и фруктами. Как уснула не помню, помню, что читала книги пытаясь хоть что-то запомнить и разобраться, а потом просто провалилась в сон.