– Ну, Екатерина Ивановна, это, знаете ли, сейчас повальное явление! – мужчина шутил. – Ладно, хорошо! Оставляйте нас.

Он вошел, кивнул мне. Дверь за ним закрылась.

– Тебя как лучше называть – Митей или Дмитрием?

– Меня?! – странный вопрос. – Митей, конечно.

– А Дмитрия – Дмитрием... – психолог внимательно посмотрел на меня и загадочно улыбнулся.

– Толку-то? – буркнул я. – Он все равно ни с кем не разговаривает.

– А чего? Не хочет?

– Он ничего не хочет. Ему все хорошо. Как есть – так и хорошо. Дурак.

Психолог подошел к окну и долго смотрел куда-то в небо. Лицо у него доброе и спокойное, словно он все знает.

– Богоискатель, – сказал он наконец.

– Чего? – не понял я. – Кто?

– Ты, Митя, ты, – спокойно ответил мужчина.

– Я? Почему?

– Хочется все разрушить, – сказал он и задумался. – Если все разрушить, ничего не останется или что-то будет? Есть надежда, что что-то останется. Ведь так? Наносное уйдет, вечное да пребудет вовеки. Верно? И это что-то – Бог. Ты увидишь Его и скажешь: «Вот он я, Господи!»

Странные слова. Но, наверное, так и есть. Я вспомнил, что три дня назад говорил мне Ваня: «Самоубийца, думаешь, о чем мечтает? Понять, что он еще жив. Только перед самой смертью и почувствует. А в жизни не может, так ему плохо». Уничтожить мир, чтобы увидеть Бога...

– Глупо, да? – спросил я.

– Нет, – улыбнулся он. – Даже логично. Просто странно...

Мужчина отошел от окна и сел ко мне на кровать.

– Мить, я думаю, тебе нужно с кем-нибудь поговорить. Предлагаю себя, потому что другой кандидатуры у меня нет. Представь, что я все знаю. Просто вообрази себе это. И задай мне свои самые важные вопросы. Я думаю, тогда тебе самому будет легче во всем разобраться. Как тебе мой план?

– Все знаете?.. – усмехнулся я. Он улыбнулся мне в ответ:

– Представим.

Я подумал: а почему нет? У меня много вопросов. Я столько всего передумал за последние дни. Еще недавно мне казалось, что все ясно. Что я знаю все – про мир, про других людей, про самого себя, про свою жизнь. Но теперь все перепуталось, смешалось, превратилось в кашу. У меня нет ответов. Я хочу их получить.

Конечно, все неслучайно. Все мои встречи неслучайны. Но как разобраться, где знаки – то, что действительно имеет значение, а где одна иллюзия и все надуманно? Вот, например, я встретил Стаса. И мне показалось, что у него есть ключ к зданию мира. Теперь у меня в руках его дверная ручка. Пустышка. Бред. Он меня надул. Я сам себя надул.

Но вот ко мне приходят Анхель и Данила. Я их не знаю. Они говорят мне, что я Избранный. Должен ли я этому верить? Может быть, они меня обманывают? Данила подозревает, что я вовсе даже не хотел разрушить мир. Что у меня на самом деле другое желание. И я склонен ему верить, мне тоже так кажется. Но не обманываюсь ли я?

Или Диоген... Он ходит со своим платком: «Ищу человека! Ищу человека!» Нужно ли мне думать над этой фразой? А над вопросом, которым он остановил меня этой ночью: «От кого ты бежишь?» Причем, не «от чего», не «куда», не «откуда», а именно – «от кого». Я должен над этим думать или нет? Диоген ведь тоже сумасшедший...

*******

Хорошо, представим, – .сказал я. – У меня есть диагноз – шизофрения. Правильно?

– Есть, – согласился мой собеседник и едва качнул головой.

– Шизофрения – это раздвоение личности. Но разве «здоровые» люди не раздвоены?

– Хороший вопрос, – улыбнулся он. – Попробую ответить. Люди раздвоены. Это правда. В каком-то смысле мы все шизофреники. Ты представь – вот сидит человек на диване и разговаривает сам с собой: «Надо встать, приготовить ужин». И тут же сам себе отвечает: «Нет, не к спеху это, можно и попозже. Я пока не голоден». С кем он только что разговаривал? Очевидно, что он раздвоен.

– Ну и что в этом плохого? ДАО. Черное и белое? Ведь все на этом стоит...

– Борьба противоположностей... – протянул мой собеседник и задумался. – ДАО... Суть Дао не в том, что две силы борются друг с другом. Тут сложнее все. Суть Дао в том, что в черном есть толика белого, а в белом – толика черного. Белое может стать черным, а черное – белым. И в этом правда.

Бороться с самим собой – дело бессмысленное. Такая борьба – только иллюзия внутреннего роста. Если ты борешься с самим со бой, значит, ты где-то себе врешь. Что-то себе самому о себе самом не договариваешь. Как можно с самим собой бороться, если ты знаешь о себе правду и живешь в соответствии с ней?

– А если это ужасная правда? – я прерываю его.

– Ну что значит ужасная правда? Правда – она правда. От нее не уйдешь. Если ты, например, кого-то любишь – то любишь. Если не любишь – то не любишь. Если себя обманывать и жить с тем, кого не любишь, – будет мука. Вот что ужасно. А так, что в человеке может быть ужасного? Все, что в нем есть, – это факт. Нужно только правильно с ним обойтись...

– Правильно обойтись?

– Да. Испугаться можно. Бывает – куда деваться? Но нельзя потворствовать своему страху, слушаться его. В какой-то момент человек проявляет слабость или малодушие – кто без греха? Но нужно искать и находить в себе силу.

Тут он замолкает и словно бы ждет чего-то. Проходит минута, и он говорит всего несколько слов, но тихо и вдумчиво:

– Мы должны научиться хранить, беречь свое «белое». И еще, видеть «белое» в «черном». Что будет с «белым», станет ли «черное» «белым», зависит от человека. От его поступков.

От человека?.. – мне кажется, я начинаю нащупывать решение, выход из своего тупика.

«Ищу человека!» «От кого ты бежишь?» – звучит у меня в голове голос Диогена.

– ДАО – сложная штука. Загадка для разума. Логикой не осилишь. Представь, – говорит он мне, – в тебе борются темные и светлые силы. Хорошо. Но известно, что черное может стать белым, а белое – черным. Это ДАО. И получается, что белое, по сути, борется с белым, а черное – с черным. Безумие, правда?

Поэтому, просто воевать с тьмой – это действительно бред. Побеждая тьму, ты уничтожаешь и скрытый в ней свет. Уничтожая свет, ты побеждаешь и тьму, которую он в себе несет.

Поэтому я не удивляюсь, что тебе казалось благом уничтожение мира. Но я не думаю, что это хорошее решение. Что это вообще – «решение». Всякая борьба – иллюзия. И в этом Бог. Бог – не борьба, Бог – это доверие и поступки.

И когда он говорил это, словно бы какой-то свет ударил меня изнутри. Все мое сознание вдруг стало проясняться. Необыкновенный прилив свежести, чистоты. А он – мой собеседник – словно ничего не заметил:

– Знаешь, ты мне как сказал про ДАО, я сразу вспомнил одну древнюю китайскую историю. Рассказывают, что однажды мудрецу Чжу-ан Чжоу приснилось, что он бабочка. Он весело порхал с цветка на цветок и был счастлив. Он не знал, что он – Чжоу. Но потом он проснулся и удивился тому, что он – Чжоу. «Странное дело, – подумал он, – то ли Чжоу снилось, что он – бабочка, то ли бабочке снится сейчас, что она – Чжоу?»

Человек, пытающийся разгадать тайну мира, решает именно такую задачку. И, конечно, он путается. Здесь логика не поможет. Здесь нужно сердцем. Поэтому я и говорю: Бог – не борьба, Бог – это доверие и поступки. Не знаю, поможет ли тебе это. Но мне бы очень хотелось, чтобы помогло. Я привык доверять человеку, даже если у него «есть диагноз». Мой поступок.

Свет продолжал литься у меня изнутри. Доверие и поступок.

– Спасибо, – сказал я, испытывая к этому совсем не знакомому мне человеку чувство огромной благодарности. – Можно вас попросить?

– Почему нет? – он улыбнулся, и я увидел, что он все про меня понял.

– Вы не попросите Зою Петровну, чтобы она пришла ко мне...

А мы к ней сами пойдем, – ответил он. – Будет уставшую женщину гонять...

*******

Мы покинули изолятор и пошли по длинному коридору к кабинету врача.

– Митька, как ты?! – услышал я, когда мы проходили мимо моей палаты. – Все, выписывают уже?

Я заглянул внутрь и увидел Ваньку. Он весело выскочил в коридор и принялся трясти меня за плечи.