Мастерс вздрогнула и выставила руку вперед, тем самым заставив Пройс отлететь. Та полетела назад и ударилась об стенку головой, а Мэг, кровожадно усмехнувшись, подошла к скатившейся по стенке Палами, и зловеще, точно кобра, зашипела:

— Ну, что? Ты же палач Ада и способна только бросаться словами? — прошипела Мастерс, и её губы изогнулись в коварной улыбке. Затем Мэг присела на корточки около соперницы (которая лишь кидала на Мастерс ненавистные взгляды, но не отвечала) и сладко добавила: — Да, не ожидала, что теперь палачи такие неженки.

— Сейчас, сучка, ты узнаешь на что способны палачи Ада, — процедила разозленная Палами и со всей силы ударила Мэг кулаком по лицу.

Вскрикнув, Мастерс отлетела на несколько шагов от Палами и схватилась за челюсть.

— Не такие уж мы и неженки, — заявила она и, встав с пола, медленно приблизилась к демонице.

Палами вытянула руку в сторону Мэг и сжала кулак. Брюнетка стала задыхаться и отчаянно хвататься за горло. Кровожадно улыбаясь, мадемуазель наклонилась к уху Мастерс и прошептала:

— Ну, что, мерзкая шлюха, уяснила, что со мной лучше не связываться?!

Но, похоже, Мэг была недовольна, что ее победила в схватке мадемуазель и, преодолев удушение, вцепилась в волосы сопернице. Та не ожидала такого поворота и повалилась на Мэг. Охнув и взвизгнув, Мастерс поднялась, а затем снова схватила Пройс за волосы и выдрала клочок. Палами, сквозь ужасную боль, вырвалась из хватки брюнетки, собрала волю в кулак и опять ударила Мэг по лицу, от чего та закричала. А далее последовала целая порция новых ударов, которые доставляли Мэг явный дискомфорт. Она всё пыталась сопротивляться, но не получалось, и в самый критический момент Мастерс перешла в контрнаступление, тоже ударила Палами и моментально вытянула руку вперед, применив телекинез. Пройс отлетела от демоницы, а та, встав с пола, вытерла кровь с уголков рта.

Девушки тяжело дышали и смотрели не очень дружелюбно друг на друга. Каждая понимала, что они обе сильные, и в словах и в действиях, и обе не могут победить, так что это пустая трата времени. А если еще появится сейчас Люцифер, то им обоим будет не сладко и здорово влетит. Палами вытерла струйку крови из носа и повернулась спиной к противнице. Ничего больше не сказав, она пошла по направлению к двери ведущей в сад.

Выйдя на улицу, она вдохнула свежий вечерний воздух и закрыла глаза.

С наступлением темноты, кажется, все вокруг уснуло. Даже ветер стих, отчего ни один листочек на деревьях даже не шевелился. Цветы закрылись в бутоны, дожидаясь утреннего солнца. Не стало слышно и пения птиц. Они смирно уселись в своих гнездах в ожидании будущей ночи. На смену пушистым белым облакам пришло множество ярких звезд. Небо стало похоже на огромную пропасть, но красота сияющих светил так и манила вверх. Каких только созвездий не было на небе. Все они были разной формы и размера, и каждая была особенная и прекрасная по-своему. Каждая звездочка так и привлекала своей таинственностью и загадочностью, и хотелось больше всего разгадать эти тайны.

Открыв глаза, Палами пошла вглубь сада.

«Мастерс — сучка. Убить ее мало. Как перенесется в Ад, я ее найду и буду пытать очень долго и жестоко». — Думала про себя девушка, идя вглубь весеннего сада.

Погруженная в свои мысли, она даже не заметила, как зашла далеко. Опомнившись, Палами подняла голову и осмотрелась вокруг. Мысли относительно этой драки и всего, что происходит в доме Люцифера не давали ей покоя. И сейчас даже не заметила, как раздумья завели ей вглубь Эдемского сада. Очутившись среди нежно белых кустов жасмина, Палами вздохнула. Она спокойно подошла к нежному белому кустику и вдохнула чарующий аромат. Волшебный запах цветов задурманивал ей разум, и она снова и снова хотела ощущать этот удивительный аромат.

Неожиданно в прелестных кустах жасмина, она услышала шорохи. Не долго думая, девушка достала из-за пояса платья кинжал и пошла на шорохи. Она не могла понять, что нарушает сказочную тишину.

— Кто здесь? — поинтересовалась мадемуазель, осматриваясь по сторонам.

Но вместо ответа её кто-то нежно схватил за ногу. От страха демоница выронила кинжал и закричала. Нервно сглотнув, Палами медленно повернула голову и то, что она увидела — повергло её в непередаваемый шок.

Прямо в кустах сидел мужчина-шатен, одетый в бордовую рубашку, тёмные джинсы и оливкового цвета куртку, и спокойно поедал тортик. Причем кушал его по середине, даже не разрезая, а-ля Карлсон. Вокруг парня валялись фантики от конфет, а лицо его озаряла ехидная, обворожительная улыбочка. Ямочки на щеках придавали ему забавный вид.

— Габриэль? — шокировано спросила Палами, бросив взгляд на фокусника-сладкоежку. — Ты что здесь делаешь? Ты ли это?

Мадемуазель все смотрела на веселого шатена и поверить не могла своим глазам. Она помнила Габриэля, правда не знала ещё, что он являлся четвертым архангелом.

— Не ожидала меня увидеть, карамелька? — В своей привычной манере спросил архангел и засмеялся. — Вот мы и встретились. Скучала по мне, мармеладка?

Она вздрогнула, и перед глазами молнией возникло воспоминание.

Палами бежала по темному переулку, внимательно осматриваясь назад. Длинные, слипшиеся волосы девушки развевал холодный ветер. Её окровавленные ноги были босые, а пятки были сбиты в кровь. Она бежала босиком, явно убегая от кого-то.

Добежав до ближайшей каменной стены, демоница остановилась.

— От меня не убежать, сучка! — кричал в спину ей суровый мужской голос. — Даже не пытайся, шалава. Я все равно догоню тебя, и тогда нам будет сладко вдвоём!.. Не зря же говорят, что все французские бабенки прекрасны в постели! Ты же знала на что идешь, красотуля!

Палами, еле отдышавшись, снова бросилась бежать, но дорогу ей неожиданно перегородили.

— От Маллика ты смогла сбежать, а от меня не сможешь. Что же, кисуля, совсем своего босса обижаешь? Не сдерживаешь своих обещаний? — спросил мужчина и схватил Палами за волосы.

— Отпусти меня! Я не подписывалась на это, скотина! — выдала мадемуазель, пытаясь вырваться из стальной хватки этого идиота.

— А то, что? Папочке пожалуешься? Ах-да… Я же забыл, что ты сиротиночка… — Мужчина ухмыльнулся и оттолкнул от себя девушку, отпустив её волосы.

Та упала на асфальт, и по щекам потекли слезы.

— А тебе не говорили, мерзкий ты ушлепок, что с дамами нужно вести себя культурнее? Это же девушки. И их нельзя бить. Тебя, карамелька, нужно поучить хорошим манерам, ведь так?

Изумленная Пройс и её «дружок» повернули головы на голос. В переулке появился второй мужчина. Кушая конфету и бросая фантики от неё на асфальт, мужчина подошел к перепуганной и побитой Палами и поднял её. Он бросил суровый взгляд в сторону её обидчика.

— Ноги в руки и свали отсюда, — спокойно прошептал мужчина, схватив за указательный палец своего оппонента. — Ещё раз я тебя увижу рядом с ней, я тебе обещаю, карамелька, что ты пожалеешь, что родился на свет. Я долго живу среди людей и научился понимать вашу сущность и натуру, но это не значит, что я не смогу сейчас врезать тебе по твоей мерзкой и нахальной роже. Если ещё раз посмеешь к ней прикоснуться — я тебе устрою поистине адские муки! А теперь марш отсюда.

С улыбкой на устах закончил свой монолог незнакомец и развернул очередную шоколадную конфету. Перепуганный обидчик быстро покинул переулок, отделавшись только сломанным указательным пальцем.

— Больше он Вас не обидит. Не бойтесь. Если жить ещё хочет. А я Габриэль, а Вас как зовут?

— Палами, — тихо прошептала шатенка, и на её лице появилась легкая улыбка.

— Так, что, ты помнишь наше знакомство первое? — Воспоминания демоницы мгновенно пропали, когда звонкий голос Фокусника вывел её из состояния нирваны. — Да, что я у тебя спросил. Ты, видать, вспомнила нашу первую встречу? Я помню, как защитил тебя от того мудака. Совсем паренек офигел.

Она кивнула и спросила:

— Может, ты отпустишь мою ножку? Стоять как-то не удобно…