— Бальти, мой дорогой Бальти, — начал Габриэль, глядя на недовольного ангела. — Выдохни. Михаил отсюда нас выпустит. Ну, подумаешь, заточение… Уже месяц сидим, и ты мне месяц одно и тоже говоришь.

— Да пофиг мне на заточение! — вскричал Бальт, ещё сильнее злясь. — Тут другое важно. У меня месяц не было этого… А мне нужно. Это нормальная физиологическая потребность, и мой организм требует этого. А этого не будет, пока мы сидим в заточении! Темницу часто охраняют ангелессы, да, но это не то! С ними у меня уже было, а мне нужно ещё!

— Успокойся, обкуренная истеричка, — ответил Габриэль, на долгую речь лучшего друга. — Между прочим, из-за твоей тайной полянки и наркотических кустов мы и здесь! Лгать нужно лучше! Так что молчи теперь и хватит ныть!

— Из-за меня? Это наоборот ты виноват! Ты что думал, Михаил не отличит фрезию от конопли?! Он сразу понял, что там росли кусты именно с ней! По их листикам. У них форма листиков отличается… — Бальтазар прикусил губу, все ещё вспоминая визит Михаила к нему на тайную поляну, где росло много удивительной травы, за которой так трепетно он ухаживал.

Но ответить Проказник не успел. Внезапно арочная железная дверь на повороте к камерам заскрипела, отворяясь. В коридоре темницы послышались шаги, и спустя пять минут было отчетливо видно миловидную блондинку, за которой шло два ангела и Рафаэль.

Блондинка, опустив голову, направилась к соседней камере, которая находилась напротив камеры Бальта и Гейба. Она даже не обратила внимание на узников-дебоширов, а прошла внутрь и присела на каменную лавочку. Рафаэль закрыл камеру и направился на выход.

— Раф, передай Михаилу, что мы всё осознали! И пускай нас выпустит отсюда! — вскричал Габриэль, подойдя вплотную к решетке.

На голос младшего брата чернокожий остановился, оборачиваясь. Марселина же не обратила внимание на возгласы узника, а Рафаэль ответил:

— Две недели, Гейб, — выдал Рафаэль и направился к выходу. Уже стоя перед арочной дверью, он приказал страже: — Глаз не спускать с этих двоих и Марселины. А то о хитрости Габриэля на Небесах знают все. Так Михаил приказал.

Стражники кивнули, и чернокожий окончательно покинул Небесную тюрьму. Теперь Бальтазар, Габриэль и Марселина остались одни. В темнице повисло угнетающее молчание.

— Эй, как тебя зовут, — первым нарушил это самое молчание сладкоежка, держась за прутья решетки.

Ангелесса посмотрела на друзей по несчастью и слегка улыбнулась.

— Марселина, — ответила она.

— Марселина, — Габриэль повторил это имя и посмотрел на Бальтазара, который пожал плечами. — Новенькая? Я тебя раньше не видел?

— Да, новенькая. А тебя как зовут?

Лицо младшего архангела озарила улыбка.

— Меня зовут архангел Габриэль, а это мой лучший друг — ангел Бальтазар, — представил себя и друга Фокусник, смотря на новую знакомую. — Очень приятно, Марселина. Будем теперь вместе. Не бойся. В темнице ничего страшного нет.

Ангелесса закивала головой и попыталась переварить информацию, которую получила от своих венценосных узников. Она была наслышана о Габриэле от своей подруги — Эстер, но чтобы он сидел с ней в одной темнице. Вот это было странно и неожиданно.

— А за что вы сюда попали? — спросила она, приложив голову к стене.

— За коноп… — хотел ответить Бальтазар, но Габриэль ему закрыл рот рукой.

Ангел стал брыкаться и стараться убрать ладонь младшего архангела.

— Михаилу дорогу перешли, — пролепетал архангел и опустил руку, позволив другу теперь говорить. — Видишь, он наказывает даже родного младшего брата. Одно слово — архистратиг. А за что тебя посадили в темницу?

— Меня? — Марселина слегка задумалась, решаясь обо всем рассказать новым друзьям.

Ангел и архангел стали слушать новую узницу Небесной тюрьмы.

— Вот ты где! Я тебя обыскалась!

Девичий голос за спиной заставил её вздрогнуть. Воспоминания из прошлого мгновенно пропали. Марселина машинально спрятала тетрадь под легкое платье и повернулась. За своей спиной она увидела свою подругу по гарнизону — Эстер, или Эсфирь, как иногда ещё называли её другие ангелы. Это была такая же девушка, с белыми волосами, которые были уложены в красивую прическу. Сама ангелесса была одета в белую рубашку, поверх которой виднелся серый жакет, и такие же брюки серого цвета, дополняли её образ.

— Эстер, зачем ты меня искала? Что-то случилось? Михаил зовет? А ты почему здесь?

— Сколько сразу вопросов, — ответила Эсфирь, подойдя к удивленной Марселине и присев около неё. — Ну, свое задание я выполнила, доложила Михаилу, отчиталась перед ним и вроде все. Теперь у меня свободное время. Имею право! Я просто решила отдохнуть, а тут ты… Тем более что-то сегодня Михаил какой-то странный.

— Все носится со своей Палами! — резко закричала Марсель,но потом выдохнула и продолжила спокойно: — Покоя ему эта девчонка не дает. Жена Люцифера. Врата Клетки Бальтазар открыл, по приказу Габриэля. Но я думаю, ты знаешь. И вот пока Люцифера нет, то Михаил чувствует ответственность перед Дьяволом, и поэтому приютил её. Недавно виделась с Палами. Точнее как виделась… Михаил приказал быть с ней в его доме на Земле, пока он решал, что делать с Гейбом за гражданскую войну. Экс-жених мой получил и составил Гадриэлю компанию! Так вот. Я была там. Приказ нужно выполнять. Так его обезумевшая от горя невестка чуть не бросилась на меня с ангельским клинком. Он носится с ней, как с пятилетним ребёнком, хотя она явно не адекватная. Понимаю, заточение сотворило невероятное. Клетку Палами не выдержала и сошла с ума. Но это не из-за Клетки, а из-за Люцифера. Он-то остался там. Ей тяжело. У неё жуткая депрессия, крики постоянные, истерики. Но как же это напрягает!.. — Марселина даже не замечала, как начала кричать.

Эстер удивленно наблюдала за эмоциональной ангелессой и пыталась сообразить, почему Марселина так себя ведет.

— И зачем ты мне это сказала? Я вообще-то как бы с тобой в одном гарнизоне и знаю, что вообще происходит. Странная ты… — Ангелесса немного нахмурилась, посмотрев на подругу. — Но с чего ты заговорила о невестке Михаила? Зачем закричала?

— Я ещё не кричала!

Марсель фыркнула и только сейчас поняла, что она, действительно, слишком эмоционально всё объясняла подруге.

— Подожди, — Эсфирь подсела ближе к блондинке, догадавшись, в чём дело. — Не из-за вчерашнего ли разговора с Михаилом? Ты ревнуешь что ли?

Последней фразой ангелесса заставила Марселину вздрогнуть. Девушка удивленно уставилась на подругу. Такое предположение Эстер повергло саму её в шок.

— Что?

— Ты ревнуешь Михаила к Палами! — настаивала на своем блондинка, явно не обращая внимания на гнев подруги.

— Бред какой-то! С чего бы это, Эстер? Глупая ты, Эсфирь. Баба…

— Но хотя бы не слепая! — Девушка не сдавалась.

— Я не ревную! Мы просто друзья, он мой начальник, лидер Небес, генерал Святого воинства.

— Вы просто друзья? Хм, ну будь по-твоему, — задумчиво протянула Эстер, ехидно ухмыльнувшись.

— Тем более у него есть объект, которому нужна помощь и поддержка. Я всего-лишь его советница, солдат. И совсем я его не ревную. Тем более Михаила я знаю давно. С ним у нас хорошие дружеские отношения. Но это ничего не меняет. Я всегда поддержу его, а он меня. Только и всего.

— Да чего ты оправдываешься, Марси? Я верю тебе. Вы просто друзья, да. Я знаю, что ты веками была с Михаилом, и многого вы вместе добились. И хорошо, когда у Михаила есть такой хороший советник и друг.

Марселина покачала головой, ничего не ответив, а Эстер задумалась.

«Врать тебя так и не научили. Михаил обучил всему, да врать не научил. Ещё как он тебе нравится. Можешь даже не отрицать. Водить за нос можно любого… Ты можешь врать всем на свете: себе, архистратигу, его невестке, братьями, но не мне. Да и дневники прятать лучше нужно, а не класть в цветочный горшок в казарме. И имя Михаил не писать по сто раз за главу».

Но дальше блондинке поразмышлять не дали.