Де Грандье увидела, что старший архангел убрал святое масло. Она выбежала из клетки и подбежала к возлюбленному. Ангелесса обняла двумя руками его и сладко поцеловала. На её глаза снова навернулись слезы, и она тихо начала всхлипывать. Архангел бережно обнял любимую и убрал черные волосы с мокрого и бледного лица. Его оковы неприятно зазвенели.

Рафаэль смотрел на всю эту картину и ухмылялся.

— Я сегодня настолько добрый, что даже сделаю так, чтобы вот эти архангельские игрушки не мешали Гейбу и не пугали тебя, Орабель! — Темнокожий щелкнул пальцами, и оковы, которые до этого блестели на руках младшего архангела, сделались невидимыми. — Наслаждайтесь последними моментами. Моменто море, как говорится. И да, Габриэль, даже не пытайся отсюда сбежать или высвободить свою Бель. Сам видишь, что здесь везде антиангельские символы, которые даже тебе не под силу обойти. Так что всё, наслаждайтесь последним часом в компании друг друга.

Рафаэль покинул зал, даже не посмотрев в сторону напуганной Бель и красного от гнева Габриэля, который теперь стал бережно обнимать невесту и покрывать её лицо поцелуями. Возможно, последними поцелуями…

Продолжение следует…

Комментарий к Спектакль окончен (Часть 1)

Все читаем шикарное дополнение по паре Гавриил\Орабель, которое написала моя любимая Линочка - https://ficbook.net/readfic/3246377.

Дополнение идет к этой главе и прошлым главам про Орабель и Габриэля.

========== Спектакль окончен (Часть 2) ==========

Молиться бесполезно,

Прогневал Небеса я

Передо мною бездна.

И я стою у края.

И сладко мне, и тошно.

Пусть будет то, что будет

Но будет только то, что.

Она меня погубит!

Во сне ль иль на яву я,

Все время представляю

Как я тебя целую,

Как я тебя ласкаю.

То этот нежный локоть,

То белые колени.

О похоть, похоть, похоть…

Сильней огня в гиене!

Я поднимаю руки, для страшного проклятья.

И я их простираю для страстного объятья…

Rose Moore — Heaven and Sky

Габриэль прижимал к себе возлюбленную, пристально смотря в её голубые глаза. В них он заметил любовь, веру, слабые отголоски надежды, смешанные с болью. Огромной, непередаваемой… Медового цвета глаза архангела тоже ею наполнились. Видно было, что он переживал. Да переживал он и не за себя, а за жизнь невесты. По его выражению лица было видно, что он впервые был растерян, подавлен и не мог найти выход из сложившегося положения, а шансов на спасение было очень мало. Даже его поведение Проказника, хитрые поступки и фокусы здесь не проходили. И способности его не работали.

И такие мысли грызли его и разрывали душу изнутри. От собственного бессилия ему захотелось выть. Он впервые не знал, как поступить и защитить самое родное, что у него есть — свою невесту. Как спасти её из этой нелепой ситуации и как уберечь от наказания и самое ужасное — от смерти. Габриэль бросил взгляд на возлюбленную и хмыкнул. Он убрал непослушную прядь черных волос с её лица и прижал к себе.

— Гейб, что теперь с нами будет? Мне все равно, что будет со мной, я за тебя переживаю. Я готова ради тебя выдержать всё: взойти на эшафот, гильотину, или, я не знаю, какие муки придумывают ангелам… Только, чтобы с тобой все было хорошо. Габриэль, я не переживу твоей смерти. Я сейчас готова собственными руками себя задушить или воткнуть ангельский клинок, но только чтобы не видеть твоих мучений! — Её глаза наполнились слезами.

И теперь она не сдерживала эмоции. Горячие, они покатились по белоснежному лицу молодой ангелессы. Она сильнее прижалась к любимому и поцеловала его, погладив по каштановым волосам.

— Послушай меня, Орабель, всё будет хорошо. Начиталась… Никакой гильотины тут нет. Мы же не в средневековой Европе. Здесь нет святой инквизиции и тому подобного. Это же Рай. Ничего не будет. Мы выдержим всё, что угодно Рафаилу. Любые испытания, поняла? Наша любовь сильнее смерти и она нас будет хранить. Тем более посмотри на Палами и Люцифера. Они вообще взаперти сидят, в темнице, из которой нет выхода, и страдают уже полгода. Но они справятся… Я знаю старшего брата и знаю, что он никогда не сдается. Он сильный, хитрый и ловкий. Его тяжело сломить. И меня тоже. Этому он и меня учил, ещё когда мы были совсем детьми. Маленькими такими ангелочками с красивыми белыми крыльями.

— Куда ещё хуже, Габриэль? Люциферу не грозит смерть! Он в заточении, но он знает, что с его Палами ничего не будет… А Палами знает, что Дьявола не повесят или не убьют. А я не знаю, что будет с тобой! И от этого мне хочется стонать! — вскричала Орабель.

И она закрыла лицо ладошками, прижалась к жениху и стала его целовать… В его объятьях было тепло и уютно, и от этого становилось ещё гаже на душе. Самое худшее для них было это прощание. Он знал, что этот час почти пролетел, и что дело близится к финалу. И что это было последнее прощальное свидание, свидание перед казнью.

— Так, давай просто помолчим и успокоимся, хорошо? — Он взял себя в руки, понимая, что нужно быть сильным. — Всем влюбленным матушка Судьба готовит испытания, и другой вопрос, как выдержать их. Но если нам дала Атропос трудности, мы должны всё преодолеть.

— Габриэль! Я люблю тебя… И после смерти буду любить. Ты самое дорогое, что есть у меня. Ты подарил мне счастье и радость, подарил мне жизнь. Знаешь, как поют в песне?

I hear the bell when it rings each night

I turn my face to the sky

I hear the bell as it calls out

To those between heaven and sky

From mountaintop to mountain high

Through valley far, valley wide

The angels sing and the angels cry

In between heaven and sky.

Она, всхлипывая, запела, а он только зачарованно слушал последнее пение возлюбленной. И от этого ещё больнее становилось. Впервые веселый сладкоежка, задорный весельчак и Фокусник, любящий преподавать уроки «напыщенным идиотам» был хмурый и задумчивый. Он был бессилен перед Судьбой и перед старшим братом, и знал это.

— Прощальная песня? — Он посмотрел на ангелессу и прикрыл глаза.

Архангел заметил, что дверь в зал стала открываться.

«Ну, вот и всё!» — подумал, сильнее прижимая к себе любимую.

— Габриэль, — прошептала Бель, коленки которой затряслись от страха и неизвестности перед будущим.

— Орабель, послушай меня. Чтобы не случилось, обещай мне, что ты будешь меня любить и сохранишь нашу любовь. Что ты будешь сильной и не сдашься, обещаешь мне? Представь, что ты Мария-Антуанетта…

— А ты Людовик?! Мария-Антуанетта? Она оплакивала труп мужа после казни! Её мужу отрубили голову! А саму её бросили в темницу и казнили на рассвете! — От слова «казнь» она поморщилась.

— Плохой пример, — прошептал Габриэль.

На последних словах, произнесенных архангелом, скрипнула дверь, и вошел Рафаэль. Габриэль холодно смотрел на брата, а в душе его загоралась искорка гнева и разочарования.

— Ну, попрощались? Я думаю, часа вам было достаточно, — холодно заговорил старший архангел, проходя на середину комнаты.

А далее она просто не выдержала. Одержимая ненавистью, гневом и безумием, немного спятившая девушка отошла от жениха, резко оттолкнув его. Оба архангела удивленно смотрели, что задумала ангелесса, а та в свою очередь подбежала к Рафаилу и… Ударила его по лицу. Не ожидавший такого, он отлетел к стене и больно ударился. Потом посмотрел на свою руку, которая была в крови, и потрогал разбитую губу.

— Совсем спятила?! — вскричал Рафаэль, в руках которого появился архангельский клинок.

Видя такое, Габриэль попытался применить хоть какую-то свою способность, чтобы спасти невесту, но ничего не вышло. Оковы на его руках блокировали любые способности и причиняли ему боль. Он понимал, что сейчас каждая минута не счету, но он бессилен.

— Твою мать, — лепетал Габриэль, пытаясь выбраться из цепей. — Давай же… Полный попадос. Ещё и Орабель. Она самоубийца. Как же вы работаете? Точнее, как снимаетесь? Есть же какие-то лазейки. Не может быть, чтобы нет… Как их снял Люцифер?