— Хорошо. Но что же мы будем делать?

— Проведаем Люцифера, — пожав плечами, ответил Габриэль, пока Бальти приходил в себя.

— Да, проведаем Люцифера! — вскричал Бальти, подыгрывая старшему архангелу. — А в чем проблема?

А проблема была… Михаил замолчал, а Фокусник и ангел переглянулись.

Перед глазами архистратига мгновенно возник образ Палами. Он вспомнил, как он поцеловал возлюбленную собственного брата в парке Монсо, как она говорила об измене. Воспоминание снова вспыхнуло в памяти правителя Рая и заставило того невольно поморщиться. От мысли, что может сделать Светоносный с собственной женой, какой сможет приговор ей вынести, и как наказать за измену, архистратига передёрнуло. Он слишком хорошо знал капризный, вспыльчивый и инфантильный характер Падшего, и знал, что может Люцифер, когда он обижен.

POV Михаил

Черт, только этого мне не хватало! Я очень рад, что Люцифер вышел на свободу, правда. Я переживал за брата и я знал, что рано или поздно он покинет место своего заточения. Вопрос был только в том — когда. С одной стороны, я ждал его возвращения, а с другой я хотел, чтобы это возвращение затянулось. Чтобы Люцифер сидел дольше в своей темнице. Да, эти мысли мне не простительны, грех так думать, но только так я смог бы обезопасить Палами и дать ей время на «подумать» обо всем. Мой младший брат слишком рано вышел из клетки, не дал нам придумать что-то, и теперь он обязательно узнает о том, что произошло в этом гребаном Париже.

Все произошло о-очень быстро, и я не знаю, как мне обезопасить её. Я не знал, что Люцифер так быстро выйдет, если бы знал… То придумал бы что-то. В крайнем случае, забрал бы её даже сюда, в Эдем.

Молодец, Михаил, ты сам наворотил дел, подставив её и себя. Ведь я прекрасно знаю, что может быть Палами за предательство! Законы Ада ещё суровее, чем в Раю, и если она ответит… И самое горькое, что виной всему этому я. Я ничего больше к ней не испытываю, а она никогда ничего не испытывала ко мне. Все что было, это было просто минутное помутнение рассудка. И формально-то измены не было, ведь Палами мне отказала. Это её оправдывает. И как только она это сказала, меня осенило. Я понял, что совершил ошибку. Что я просто во всем запутался, и не смог отличить настоящие чувства от иллюзии и марева.

Но все это ничего не меняет. Мне придется ответить за свой поступок, и я готов к этому. Но я бы отдал все, лишь бы мой брат не трогал её. Это была моя вина, а не её. Я всю эту кашу заварил, я её и кушать буду.

Я ненароком вспомнил разговор с Габриэлем, который произошел совсем недавно, в Эдемском Саду. Он мне посоветовал, чтобы я откинул свои мысли и раскинул воображение. Чтобы я подумал обо всем и заглянул в самые потаенные уголки своей души. Чтобы я подумал сердцем, а не разумом, и наконец-то услышал то, о чем оно так кричит. И я последовал совету младшего братишки. Я все обдумал, взвесил и понял, что я совершил слишком большую ошибку. Детский, бессмысленный поступок!

Несправедливо!

Конец POV Михаил.

Архангел сел в кресло и молча, задумчиво уставился в стену. Габриэль с Бальтазаром сначала пытались достучаться до него, что-то ему говорили, но он просто застыл, полностью погрузившись в свои размышления.

И только громкий, настырный стук в дверь заставил архистратига вернуться в реальность. Он встряхнул светлыми волосами, покрутил головой и бросил удивленный взгляд в сторону двери.

— Да! — опередив Михаила, прокричал Габриэль.

Как только Габриэль разрешил войти гостю, дверь отворилась. В кабинет вошла Марселина. Ангелесса с презрением посмотрела в сторону Бальтазара, который пил коньяк и ехидно подмигивал вошедшей «подруге» по гарнизону, а потом и на Габриэля. От её взгляда Проказник, фыркнув, отвернулся. В его руках появились плитка черного шоколада и батончик.

— Марси! — наигранно, звонко и довольно весело закричал Бальтазар, заставив архангелов и ангелессу вздрогнуть. — Как жизнь молодая? Замуж не вышла ещё? Ой, в смысле… Как мы с Гавриилом рады тебя видеть, ага… Понравился тебе вчера наш подарок?

Содрогнувшись, Марселина вспомнила о подарке, который преподнес своей подруге по гарнизону Бальтазар и его друг Трикстер. А дивным подарком оказалась огромная, ползучая, скользкая, шипящая и противная кобра. Получив подарок, ангелесса так закричала, что напугала криком всех ангелов, которые находились в казарме в то время. А довольный Бальт рассмеялся и подмигнул. Он хорошо относился к Марселине, просто не смог удержаться от подкола, но подруга шутки явно не оценила. И после этого подарка она стала ненавидеть Бальтазара всеми фибрами своей души.

От этого воспоминания блондинка так сжала руки в кулачки, что костяшки побелели, а затем прошипела:

— Иди к черту, мудак. Я тебе отомщу…

— Какая грозная девочка. Мне уже страшно. От страха аж мой пиджак намок. Я сейчас в штанишки…

Марселина сцепила зубы, с трудом удерживаясь от того, чтобы не врезать кривляке чем-нибудь тяжелым. Вообще-то она спокойно относилась к шуточкам этой парочки, но чаша терпения переполнилась, когда мерзкая змеюка на нее зашипела. И теперь только от одного вида этого прилизанного и всегда пахнущего алкоголем ангела, ее начинало трясти.

— Та кобра на тебя похожа. Вы как две капли воды, — не унимался ангел, умильно смотря на ангелессу. — Да эта кобра это ты. Переродилась…

Габриэль скорчился в кресле, зажимая рот руками, чтобы не расхохотаться.

— Рот свой закрыл! Я хотя бы кобра, а не саламандра! Иди кури свою коноплю молча, гопник! — прошипела Марсель, все ещё еле сдерживаясь, чтобы не закричать сейчас.

— Я гопник? — Бальтазар театрально поднял руки к верху. — О, Отец, ты меня обозвала. А ты… Змея. Я тебе не зря кобру подарил. Это будет твоим символом… Ещё вместо твоего любимого сока тебе нужно яда налить. Чтобы наверняка статусу соответствовала, точнее, титулу: «Повелительница кобр!»

— Замолчал, Бальтазар! — громко закричал старший архангел, прервав начинающуюся ссору своих воинов. Он вернулся из плена собственных размышлений, оставив тяжелые мысли на потом. Пускай подождут. — Или пойдешь отсюда! Тебе слова не давали!

Бальт отставил коньяк и переглянулся с Габриэлем. Он не ожидал такого резкого ответа от своего командира. Михаил просто закричал на него (да так закричал, что стены затряслись, наверное) и заставил все же замолчать, и даже взгляд потупить. Перепуганный Бальт стал вертеть в руках перо, схваченное со стола, а его лучший друг — архангел Габриэль — непонимающе поглядывал то на своего старшего брата, то на Бальта. Проказник был в шоке от резкого окрика райского лидера. Таким верховного главнокомандующего видели редко. Точнее, почти никогда его таким не видели. Но сейчас…

— Докладывай, — заговорил Михаил, немного взяв себя в руки, довольный тем, что смог усмирить язвительного ангела, который не пропускал возможности пошутить, поиздеваться или наговорить гадостей подруге по гарнизону.

Взгляд его немного смягчился.

— Это личное, Михаил, — продолжила Марселина, довольная, что ненавистный Бальтазар получил от архистратига.

— Хорошо, отойдем. Габриэль, вы вместе с Бальтазаром остаетесь здесь. Мы ещё не договорили с вами. Только осторожнее. Ничего мне тут не разнесите. Кстати, а ты, — Архистратиг повернулся к языкастому Бальти, — ещё слово скажешь о Марселине, заденешь её или будешь издеваться… Бальтазар, поверь мне, темницей не отделаешься! Я тебе придумаю жестокое наказание, такое, чтобы ты запомнил, что Марси не игрушка для твоих подколов. Я даже не посмотрю, что ты лучший друг Габриэля, что я тебе доверяю и что ты капитан моего гарнизона. Понесешь жестокое наказание. И темница покажется тебе мёдом! Я ясно выразился?!

Перепуганный ангел пристально смотрел на архангела, который вроде уже и не кричал, но говорил строго, холодно и властно, явно не понимая, за что так получил. И главное, почему лидер Рая так стал защищать Марселину? Он постоянно её подкалывал, шутил над ней и издевался, и это оставалось безнаказанным много веков, но теперь…