Литмир - Электронная Библиотека

– А с тобой, пенек осиновый, мы еще встретимся.

– К чему она про пенек заговорила? – удивился я, но промолчал.

Стали мы с Ваней гадать да рядить, что с мальчиком делать? К себе его взять не рискну – в доме большая собака живет, вдруг не поладят! Доктор холостой: некогда ему малышом заниматься. Тут нянечка подходит, та, что обругала нас с порога.

– Возьму малого к себе погостить, мы с внучкой недалеко через дорогу отсель живем. Внучке будет веселее, а со мной будет ходить бабушку навещать. Да не горюй ты, соколик, вылечат твою бабушку.

– Я вижу, вы добрые люди, – заговорил малыш, – я вам правду скажу. Это не просто бабушка, она Баба-Яга. Доктору Елене я ничего не сказал, думал: как узнает все, так лечить не станет. Вы разве не заметили? Она только снаружи красивая, а в душе кикимора болотная. Это зеркало волшебное показало. А я лешевичок, меня Баба-Яга из осинового пенька расколдовала. И Осей звала! Мне без нее нельзя, я один пропаду.

– Пошли, пошли домой, ночь на дворе, а утром будем думу думать, – сказала нянечка Вера Никитична.

Мы обменялись телефонами и распрощались.

Вот так я познакомился с лешевиком Осей, врачом Иваном Петровичем, Верой Никитичной и Бабой-Ягой – Аглаей Константиновной.

Баба-Яга исчезла.

Никто из нас не принял слов Оси всерьез. Малыш порядком поволновался, а у детей всегда столько фантазий.

Но события следующего дня заставили посмотреть на все происшедшее иначе.

Вечером мне позвонила Вера Никитична:

– Ваша пациентка исчезла при таинственных обстоятельствах. Приезжайте поскорее, что сумею, объясню.

Не успел я переступить порог, как Вера Никитична выложила все новости:

«… Дело было так. Женщины в палате смотрели телевизор. Бабушка ваша лежала под капельницей, как неживая. Вдруг она открыла глаза, глянула на экран, иголки из рук вытащила, подошла к телевизору, слева, справа его осмотрела, нашла щелочку и комариком в нее впорхнула, только облачко легкое от нее осталось, а по экрану волны пошли, а потом и они исчезли, как будто ничего не случилось.

Вот что мне известно о вашей бабушке, но это не все. Домой прихожу: там бабочки красоты невиданной – и по воздуху порхают, и на тюлевых шторах отдыхают. Стою, любуюсь, словно в раю. Гляжу: посреди кухни таз с водой стоит, в нем рыба золотая, натурально, человеческим голосом говорит мне: «Добрый вечер, отдохните чуток, сейчас скатерть-самобранку расстелю – ужинать будем».

Любушка, внучка моя, меня увидала.

– Ой, бабушка, – говорит, – мы сейчас все приберем.

Бабочек к себе подзывает, крючком резным, расписным до них дотрагивается и приговаривает: «Была живая, стала кружевная». Они, бабочки-то, в кружевные салфетки превращаются. В те, что мы давеча в коробейке видели. Что со всеми этими чудесами делать, ума не приложу! Посмотрите: я и трогать ничего не стала, вас ждала».

Хозяйка пригласила к накрытому на кухне столу.

Как найти Бабу-Ягу? Так и эдак посудили мы, порядили и решили, что без помощи маленького лешевичка нам не обойтись.

Ребятишек позвали ужинать. Я познакомился с Любушкой. Славная девчушка лет десяти, курносый нос усыпан веснушками, коса русая за плечами.

Рассказали мы Осе, что бабушка его пропала. Стали спрашивать, может быть, он заговор знает или волшебство какое, чтобы ее вернуть?

– Лешим я недавно стал. Еще этой весной я был тонкой осинкой. Туристы сломали меня, чтобы сделать рогатку над костром. На мой пенек стрекозка со сломанным крылышком села. Бабушка ее подлечить хотела и меня заметила, чтобы зря пенек не сгнил, в лешевичка превратила. Я не знаю, как моей бабушке помочь.

– Баба-Яга злая ведьма, это всем известно, а ты ей, глупый, помогать собрался. Может быть, и хорошо, что она пропала, и искать ее не надо? – выпалила Любушка.

– Это ты ее из-за бабочек и Рыбки Золотой злой называешь? Думаешь, она их в плену держит? Да ты знаешь, что на всем белом свете лишь у нас такие бабочки сохранились? Они только у нас на сопках водились, а сопки те срыли. Других камней не нашли. Если бы их бабушка не подобрала, они бы все погибли. Знаешь, сколько она на своей ступе летает по весне, место подходящее для бабочек ищет, чтобы от людей подальше, да цветов побольше, да чтобы сопки повыше? А для Рыбки Золотой, думаешь, легко найти речку, чтоб и чистая родниковая, и чтоб не маленькая, было бы, где рыбке разгуляться на воле, косточки размять?

– Нелепость какая-то получается. Прятать сокровища от людей, чтобы для людей сохранить? – вмешалась в разговор Вера Никитична.

– Я тоже раньше это никак не мог понять. А сегодня мы с Любой гуляли, листья разные в кружева превращали, чтобы бабушке Яге лекарство купить. Помнишь, возле большой библиотеки елочки растут? Я спросил тебя: для чего их посадили? Ты сказала: для людей, чтобы красиво было, чтобы дышалось легко. А кто им макушки сломал? Кто их безголовыми сделал? Они кривыми растут, корявыми, и вид их уродливый никого не радует.

– Вы, детишки, своими спорами увлеклись, а бабушка Яга помощи ждет. Давай-ка, Ося, подумаем: чем ей можно помочь? – вернул я спорщиков к главной цели.

– У нас в коробейке серебряное блюдечко есть и наливное яблочко. Они пока тоже кружевные, поэтому вы их и не заметили, за простые салфетки приняли. Но в блюдечко я только завтра смогу посмотреть. Оно у нас при солнышке ясном работает. Скажи только: катись-катись, яблочко, по серебряному блюдечку, показывай мне города и поля, леса и моря, и гор высоту и небес красоту! – оно что надо и покажет, может, и поговорить удастся. Может, бабушка и подскажет, как ей помочь.

Конечно, в школе Люба рассказала одноклассникам о пропавшей Бабе-Яге и о том, что у нее живет настоящий леший, только маленький. И о том, что у Оси полная коробейка волшебных вещей.

Класс разделился на тех, кто не верит ни в какие чудеса и сказки, и посчитал Любу вруньей, и на тех, кто верит. А те, кто верит в чудеса, разделились на тех, кто считал, что Бабу-Ягу спасать не надо: пропала и хорошо, она ведь злая. Другие полагали, что помогать в беде надо всем, добрыми делами можно даже Бабу-Ягу перевоспитать.

Сербрянное блюдечко дает сбой

На следующий день Люба из школы вернулась не одна. Ее сопровождали верные друзья, готовые помогать даже Бабе-Яге. Они пришли посмотреть на живого лешего и на его волшебные вещи.

Осю они застали в слезах. Малыш плакал, роняя крупные слезы в серебряное блюдечко, и тихонько всхлипывал.

– Что случилось? Тебя кто-нибудь обидел? А может, у тебя что-то болит? – выпалила Люба, внимательно приглядываясь к лешевичку и стараясь понять, что же случилось!

– Серебряное блюдечко испортилось, – не переставая плакать, ответил Ося, – я сказал все нужные слова, ничего не перепутал, попросил показать бабушку, а там… а там выскочили страшные вампиры, я закричал с испугу, и все пропало.

– Кончай реветь, – строго приказал Коля, Любочкин сосед и одноклассник, – показывай свое серебряное блюдечко, посмотрим, что с ним случилось!

Ося протянул большую, сантиметров тридцать в диаметре, тарелку, с замысловатыми серебристыми узорами на матово-сероватом, словно стеклянном фоне. На блюде лежал слегка приплюснутый шар, и вправду похожий на яблоко. Есть такая порода яблок, которые, когда поспевают, становятся полупрозрачными, словно янтарными. В этом полупрозрачном шаре внутри виднелось что-то темное, словно семечки.

– Как включается твой телевизор? – спросил Коля, убирая со лба светлые вихры.

– Какой еще телевизор? – удивился Ося.

– «Теле» – далеко, «визор» – видеть, – объяснил Коля, – раз твое блюдечко показывает моря, и горы, и разные страны, то оно и есть телевизор.

– А что попросить показать? – спросил Ося.

– Для начала то, что ты обычно просишь показать, дальние страны, наверное?

Ося толкнул «яблочко», оно плавно, словно нехотя, покатилось по краю блюдца. Он произнес волшебные слова, и… матовый сероватый фон блюдца засветился, серебряные прожилочки растворились и на круглом донце, словно на экране, ребята, окружившие «чудо», увидели похожие на бутылку странные деревья, эвкалипты и коал в их ветвях, кенгуру, проносящихся по полю.

2
{"b":"672018","o":1}