Отойдя на бешеной скорости от берега около 1,5 километров – расстояние, которое не позволяло моему пьяному мозгу идентифицировать точку старта, решаю на радость чайкам сделать так называемый «разворот на месте», в результате которого оказываюсь в воде… Придя в себя от удара об воду, вижу, что мотоцикл перевернулся на 180 градусов и руль и сиденье находятся под водой. Однако с большим ужасом мой мозг констатировал, что мотоцикл заведен и тихо уплывает даже в перевернутом состоянии.

Глянув на левую руку, окончательно отрезвел: ключа не было, так как в пьяно-гусарском состоянии недостаточно хорошо закрепил петлю вокруг запястья. Гребу как дельфин и дышу как загнанная газель – догоняю уплывающий мотоцикл. Понимаю, что, если он уплывет, мне будет достаточно трудно доплыть до берега. Наконец-то зацепился за какую-то деталь, однако это было только начало. Задач для пьяного тела было предостаточно: перевернуть мотоцикл и вернуть в его в рабочее состояние, успеть за него зацепиться, а потом на него забраться.

Покачав борт, понимаю, что с помощью своей массы и достаточно хорошей спортивной подготовки сумею перевернуть его. Однако хватит ли мне сил удержаться, а тем более залезть на мотоцикл, который даже на холостом ходу двигается достаточно резво? Задумался.

А думал я даже не о том, доплыву ли до берега, находясь неизвестно, где в море, заправленный по самую ватерлинию коньяком. Нет, думал о том, какие у меня могут быть варианты первой фразы при встрече с владельцем гидроцикла, если он сумеет от меня уплыть: «Извини, я вернулся своим ходом: мы поругались с мотоциклом», «Ищи свою технику в Турции», «О чем вы говорите, я не брал у вас на прокат мотоцикл».

В общем, как говорится, и смех и грех… Набрав больше воздуха в легкие, переворачиваю мотоцикл – и тут же ухватился за проем в корме корпуса. Чудо техники поплыло на малом ходу волоча меня за собой… Оценив ситуацию, понимаю, что на слабеющих руках, пассивно болтаясь за мотоциклом, который стремится на свободу, долго не продержусь. Из последних сил, как любимое и изучаемое Дарвином животное, рванул вверх по корпусу «Бомбардира» в заветное сиденье. Оказавшись на последнем, поблагодарил всех морских богов за помощь и поддержку алкашу, которого жизнь взяла в оборот.

Забыв о не выкатанных минутах, тихим ходом, ухватившись дрожащими руками за руль укрощенной машины, поешел к берегу. От вопросов владельца отмахнулся и на ватных лапках вместе с присланными супругой детьми, пошел на канатную дорогу.

После схватки со взбесившимся морским конем, выяснение отношений с любимой по вопросу: почему я не пришел в оговоренное время в номер, показалось совсем уж незначительной деталью.

При выборе маршрута для экскурсии, знакомыми было рекомендовано посетить гору Ай-Петри. Ай-Петри напоминала могучего, красивого, вставшего на дыбы коня высотой более 1 200 метров, из седла которого виден весь Крымский полуостров. Сочетание высоты, морских далей и девственной зелени манило на вершину Святого Петра (название горы в переводе с греческого). Однако предварительно нас никто не предупредил о толпах татар, которые оккупировали гору под видом предпринимателей. А жаль…

В предвкушении поездки рука потянулась к заветному «Коктебелю», и убогий номер окутал аромат приличного коньяка. Добрая половина янтарного напитка была перелита в привычную тару – пластмассовую бутылку из-под «фанты».

Проигнорировав заманчивое предложение прокатиться по самой длинной канатной дороге в Европе, в забитом до предела вагончике, заказываем такси. Проехав Ялту, зоопарк, в котором какая-то «дрянь» из-за разборок за землю, отравила красивейшую и умнейшую гориллу Чарли, повернули на горную дорогу. Дорога, которая раньше соединяла Ялту с Симферополем, была похожа на пьяную змею, ползущую на высокое дерево. По словам таксиста, эта дорога раньше была единственной, как сейчас говорят, транспортной артерией между Ялтой и Симферополем. Разморившись от коньяка и всё больше пьянея от постоянных поворотов и понижающегося давления, прикидывал, как это народ пер из Ялты в Симферополь, допустим, так это году в 1890-м. Повозки, плач детей, мат конюхов и костры вдоль дорог, не воодушевляли современного человека. В душе радуюсь, что живу в XXI веке и еду по этой дороге не на повозке, а на хоть и подержанной, но всё-таки машине с кондиционером и вежливым водителем.

Поднялись на вершину. Дети, утомленные поездкой, угрюмо молчали. Как-то насторожили полуразрушенные здания гостиниц и ресторанов с выбитыми окнами и снесенными крышами. На мой вопрос, что помешало процветанию ресторанного и гостиничного бизнеса на прекраснейшей горе Крыма, водитель ответил, что татары незаконно захватывают земли. Время от времени на гору залетает «Беркут», наводит порядки и «ставит зарвавшихся татар на место», в том числе и путем частичного разрушения незаконно возводимых построений.

Картина, открываемая с горы, быстро выдернула нас из пучины безразличия и вакуума, образовавшегося в ходе нудной поездки. Ялта и Алупка выглядели как маленькие зародыши мифических чудовищ, уютно расположившиеся на берегу большого озера. Дали манили и завораживали, хотелось кричать и молчать одновременно. Я представлял себя чайкой, парящей над просторами, и камнем, летящим вниз. Насладившись видам до легкого отупения, пошли между рядами кафе, фотографов с сапсанами и лемурами и торговцев сувенирами.

Молодые темнокожие удальцы истошным голосом зазывали отведать шашлыка, плова, лагманов и предлагали отведать прочие кавказские блюда. Есть действительно хотелось, и не только есть – организм требовал подкрепить естественные положительные эмоции коньяком. Всё было бы хорошо, но местные зазывалы своим хамством переплюнули даже арабов возле пирамиды Хеопса, которые нагло втюхивали по тройной цене дешевые сувенирчики.

Зазывалы горы Ай-Петри фактически застывали в прыжке и кричали тебе в ухо о том, что у них «самый лучший шашлык». Если потенциальный клиент не реагировал, то они практически ложились поперек дороги и, хватая за ноги, доказывали, что больше такого мяса я не попробую, даже если стану профессиональным поваром. После десятой попытки насильно затащить покушать ответил зазывале что-то резкое. В ответ получил какой-то хамский выкрик.

Коньяк, 130 килограммов боевого веса и неплохая физическая подготовка заставили остановиться, взглянув в глаза невоспитанному торговцу мясом. Из моих уст прозвучало что-то еще более грубое. Высказываю на понятном языке что я думаю о их бизнесе и их навязчивом поведении. Однако торговцы, которые, как оказалось позже, все являлись татарами, быстро начали сбиваться в стаю для проведения акции воспитания занесшегося верзилы.

Позже, оценивая ситуацию, я не держал обиду на татар, у которых своя правда и своя нелегкая жизнь. А тяжелые будни у них началась так это примерно 18 мая 1944 года, когда вождь всех народов за неземную любовь к фашистской Германии в одночасье вытурил всех татар с Крымского полуострова. В наше время жизнь крымских татар проходит в постоянной войне с местными властями за каждый участок земли на их исторической родине. Их не любят ни власти, ни местные, ни туристы. Они одиноки, никому не нужны и от этого слегка агрессивны. Окружающая обстановка заставляет вести стайный образ жизни и быстро давать отпор любым попыткам отбить уже завоеванное или совестно реагировать на конфликтные ситуации.

Разлад с татарами, не сулил мне ничего хорошего и динамично накалялся. Меня уже окружало около 30 человек, похожих друг на друга и хаотично выкрикивавших завуалированные угрозы. В свою очередь заднюю не сдаю – на меня смотрят 2 сына и туристы, ни один из которых, кстати, даже не попытался вмешаться в ситуацию.

От пустых угроз перешли к более выверенным и обидным заявлениям – начал снимать майку, часы и цепи, готовясь к схватке. Попытался обвинить собравшихся в барыжничестве и наглом, навязчивом ведении бизнеса. На что получил ответ, что барыги – это продавцы наркотиков, а активное зазывание покушать – это их бизнес. Логично.