**** "Свод грибов" (лат.).
***** "Зерновая пагуба" (лат.).
****** Бичующиеся (флагеллянты) - члены религиозного братства (XIII-XV вв.), кочующие по дорогам Германии и Италии и стремившиеся телесными истязаниями искупить грехи человеческие. Особенно активны были в 1348 г., когда в Европе свирепствовала "черная смерть" (чума).
******* Конрад Марбургский - доминиканский монах, инквизитор-фанатик, свирепствовавший в Германии, пока его не убили в 1233 г. немецкие рыцари.
******** Крестовый поход детей состоялся в 1212 г., причем участники его частью погибли в дороге, частью были захвачены в плен сарацинами и проданы в рабство.
********* Альбигойцы - еретическая секта в Южной Франции в XII- XIII вв. (по г. Альби - центра этого движения), выступающая против католической церкви. Были разгромлены в результате организованных папой и поддержанных королем Франции крестовых походов.
********** Вальденсы- религиозная секта последователей лионского купца Пьера Вальдо, возникшая около 1160 г. Вальденсы стремились возродить чистоту нравов раннего христианства, отвергали власть папы и епископов, признавали свободу проповеди (среди их проповедников были и женщины). Несмотря на жестокие преследования со стороны церкви, это учение быстро распространилось во многих европейских странах. Массовые избиения происходили в XVI и XVII вв., однако полностью уничтожить секту не удалось, и ее последователи сейчас проживают в некоторых альпийских долинах на стыке границ Франции, Италии и Швейцарии (название "вальденсы" связывают также с французским vaudois - "долинные люди").
*********** Гуситскими войнами (1419-1437) называют борьбу чешского реформатора Яна Гуса (1371-1415) против католической церкви и феодального гнета.
************ Анабаптисты ("перекрещенцы") - зародившаяся в 1521 г. в Германии христианская секта, члены которой проповедовали "сознательное" крещение взрослых, главенство Нового Завета относительно Ветхого, который они принимали постольку, поскольку он не противоречил Новому, скорый конец света и даже построение Града Господня на земле. Последнее начинание анабаптистов, осуществленное в 1535 г. в Мюнстере Иоганном Лейденским, обернулось кровавой пародией на теократию.
************* III Книга Царств, XVI-XXII.
Глава XVII
Когда часы пробили шесть, мною овладело желание остаться одному, и я побыстрее спровадил обоих пациентов, сидевших в моей приемной. Женщина получила рыбий жир для своего ребенка, а мужчине, жаловавшемуся на невралгические боли, я дал успокоительных капель и велел прийти завтра. Он был немного туг на ухо и не сразу меня понял. Он жаловался, что ломота и режущие боли в руках не унимаются. "Это сидит глубоко во мне,- сказал он,и происходит оттого, что кровь моя слишком густа". Он тут же сбросил с себя пиджак и стал стаскивать рубашку, требуя, чтобы я пустил ему кровь. Я растолковал ему, что сегодня уже слишком поздно и что ему следует прийти завтра утром. Я просто прокричал ему это в ухо, что эту ночь он, несомненно, проспит спокойно, если примет данные ему капли. Наконец-то он понял меня, оделся и, медленно и тяжко переваливаясь с ноги на ногу, спустился по лестнице. Мне показалось, что прошла целая вечность, пока до меня долетел стук захлопнувшейся за ним входной двери.
Оставшись наедине с самим собой в своей комнате, я спросил себя, почему я, собственно говоря, отослал его. С какой мучительной медлительностью будут тянуться часы, в продолжение которых мне предстоит дожидаться ее! Все мои скромные приготовления были уже закончены. Я купил у лавочника малиновых карамелек, которые внушали мне больше доверия, чем шоколадные конфеты. Затем я приобрел несколько яблок, плитку шоколада, коробку печенья, финики и бутылку ликера - больше ничего в лавке не было. Обе вазы на камине я заполнил свежими еловыми ветками, а потом отодвинул в угол потрепанный диван, чтобы на него не падал свет и окропил подушки на обоих креслах одеколоном. Это было все, что я мог сделать, и теперь мне оставалось только ждать.
Я взял газету и попытался читать, но скоро убедился в том, что ничто на свете не способно отвлечь моих мыслей от того главного, вокруг чего они беспрестанно вращаются. Результаты южно-африканских и аргентинских выборов, угроза войны на Дальнем Востоке, встречи дипломатов, парижские уголовные сенсации, парламентские отчеты - все это оставляло меня абсолютно равнодушным. Одни лишь объявления я пробежал с относительным интересом. Я часто размышлял о том, почему чтение газетных объявлений, этих мелких манифестов повседневности, так благотворно действует на мои возбужденные нервы. Может быть потому, что они открывают перед нами желания и потребности чужих, неведомых нам людей, и вследствие этого мы на короткое время забываем наши собственные потребности и желания.
Некое страховое общество искало агентов для округов Ютербог, Тельтов и Бельциг; владелец некой виллы желал купить за наличный расчет хорошие персидские ковры довоенного времени; предлагались места коммивояжеров по продаже сельскохозяйственных машин, фаянсовой посуды и пылесосов; стройная, изящная блондинка искала постоянную службу в качестве манекенщицы... Все эти объявления я прочел по несколько раз. На короткое время они избавили меня от овладевшего мною беспокойства, отвлекли от личных забот, заставив переживать желания и заботы совершенно посторонних мне людей как свои собственные. Когда после этого я вновь вернулся к самому себе, я почти радовался тому, что у меня, в сущности, было только одно желание - поскорее скоротать время. Настала половина седьмого, и момент прихода Бибиш приблизился на полчаса. Раздался стук в дверь, вошла моя хозяйка и принесла ужин.
Я ел быстро и рассеянно. Десять минут спустя я уже не мог припомнить, что именно мне было сервировано. Затем мною овладела тревога: а вдруг запах кушаний не улетучился из комнаты?! Я растворил оба окна и впустил в комнату свежий морозный воздух.
На дворе стоял туман, медленно подползавший к крышам домов. Свет фонаря, висевшего на подъезде постоялого двора, тускло и как-то потерянно мерцал сквозь белую пелену. Выглянув на улицу, я вдруг вспомнил, что мне необходимо навестить еще одного пациента. Жена проживавшего на окраине деревни дровосека вот-вот должна была разрешиться пятым ребенком. В обеденную пору она жаловалась на сильные боли в крестце и необычайную слабость. Следовало бы еще раз освидетельствовать ее. Я закрыл окна и подбросил в камин пару поленьев. Затем взял пальто, шляпу и вышел из дому.
