Ох, хороша жизнь без Сморкалы! Никто не достаёт тебя, не бесит, не жужжит под ухом, надеясь обидеть и разозлить тебя! Красота!

— Хей, а чего Сема нет? Он никогда не прогуливал без меня! — отвлёк голос Мартина меня от таких мыслей.

— Действительно… — отозвалась Марта, глянув по сторонам.

После этого класс загалдел. Я поморщился. Тьфу ты, сглазил! Но звук открывшейся двери заставил всех замолчать. Ну кого угодно я ожидал увидеть, но только не его!

Это был Питер. Ох, чувствую, грядёт что-то недоброе…

— Дети, сейчас вы последуете со мной в главный полицейский департамент, там вам всё объяснят, — сказал он. — С вашим директором я договорился, сегодня вы не учитесь.

Слова главы городской полиции были встречены неразборчивым гулом. Все сразу принялись обсуждать это непонятное действие. Впрочем, о чём-то догадываться могу только я, но я промолчу. Меня до белого каления бесил этот гомон, хотелось прямо сейчас всех переубивать, прямо перерезать глотку всем, что бы наконец заткнулись.

— Плевака, отец тоже в городе? — спросил я хмуро.

Все начали перешёптываться. Меня же это стало бесить. Они, видите ли, шокированы тем, что я так обратился к самому Питеру Гобберу! Пф, для меня он при любых обстоятельствах так и останется Плевакой, добродушным дядюшкой, стывшим мне вторым отцом, единственным человеком, которого я за последние полгода не желал убить.

— Ну, — начал он, при этом сделав виноватое лицо, — да, он приехал.

— Вот и хорошо! — улыбнулся я, хотя с моими-то клыками это больше было похоже на звериный оскал.

— Итен, ты только не волнуйся, — предупредил Плевака.

— Что случилось? — сразу насторожился я.

— Понимаешь, — он замялся. — Твоя птица улетела…

В это время все с удивлением слушали наш диалог, удивляясь, что главный полицейский словно оправдывается передо мной, жалкий «Иккингом», Рыбьей костью! Мне же стало жалко Плеваку, ведь он-то в этом не виноват, но гнева на отца я сдержать не мог.

— КАК?! — выкрикнул я, гневно сверкнув глазами.

— Ну, Итен, твой отец открывал дверь, а Вест воспользовался этим и вылетел.

— Акххх! — прошипел я, но постарался успокоиться. — Ну, Вест — птица умная, не то, что некоторые люди. Поди, полетает и вернётся.

По перешёптываниям в классе, я понял, что все подумали, что Вест — попугай или кто-то подобный этой жалкой птичке. Но в подтверждение вышесказанных мною слов, я услышал знакомое, такое родное карканье.

Огромный ворон, чёрный, как сама ночь, с алыми, как свежая кровь, глазами влетел в кабинет через открытое окно, покружил над близнецами, словно намекая мне на что-то, и уселся мне на плечо.

— Вест! — радостно воскликнул я, весело гладя на своего друга.

Класс в шоке смотрел на птицу, ведь увидеть её не предвещает ничего хорошего, не то, что быть её хозяином. Впрочем, не зря же я назвал ворона Вестником Смерти.

Дальше всё произошло очень быстро. Нас отвезли в департамент, завели в какую-то комнату, на подобии актового зала, рассадили по местам. Класс удручённо молчал, ожидая неприятностей. Плевака вышел на свободное пространство, подобие сцены, и начал свою речь.

— Ребята, как вы уже заметили, сегодня среди вас не хватает одного человека… — На его слова зал отозвался дружным гулом, аж тошно. — С прискорбием вам сообщаю, что ваш одноклассник, Сем Йоргенсон сегодня ночью был убит.

И снова шёпот, потом крики, плач Марты, ведь она его любила, стук чьего-то тела, упавшего без чувств. Конечно, все в какой-то степени привыкли к подобным явлениям, но всё равно убийство одноклассника всех шокировало. Только я и Плевака оставались хладнокровными.

Ребята поглядывали на меня с ужасом, но мне было наплевать. Моя совесть уже давно повесились, забрав с собой все даже в самой малой степени положительные чувства к этим людям. Но они-то не знали, что убийца сидит с ними в одной комнате. Да не просто убийца, а самый кровавый маньяк за всю историю этого города, унёсший жизни больше сотни человек.

— Прошу тишины! — громко сказал Питер, все замолкли, уставились на начальника полиции. — Так-то лучше. Думаю, вы догадались, кто убил Сема, но это не важно. Значимо иное — мы наконец нашли зацепку по делу об Ангеле Смерти!

Все снова загудели. Моё сердце, если в духовном смысле таковое и имелось, упало вниз и теперь глухо ухало где-то в животе. Где же я прокололся, где ошибся? Неужели неуловимый Ангел Смерти оставил улику?

— Нам удалось установить, что убийца — один из учеников вашей школы. Возможно, даже вашего класса. — Все притихли, потом и вовсе повисла гробовая тишина. — А главное — у него были личные счёты с Йоргенсоном, ведь убийство было совершено особо жестоко и изощрённо.

Как это они? А, один чёрт, скоро придёт её черёд и тогда мне уже будет всё равно. Может, приду в мэрию в одежде Ангела Смерти и сорву капюшон прямо перед «отцом». Забавно было бы посмотреть на его реакцию, хах!

— А потому я хотел бы побеседовать с каждым из вас, может вы заметили что-то странное, каких-нибудь недоброжелателей.

В этот момент я громко захохотал. Да, именно захохотал, страшно, безумно, не как привычный всем «Иккинг», а как убийца, как настоящий я.

— Питер, неужели ты думаешь, что вам это что-то даст? Ему смерти могла желать половина школы, почитай хотя бы все его бывших! — меня продолжать распирать смех.

— Да, но убийца — парень. Это установлено достоверно, — спокойно ответил Гоббер.

Он был явно удивлён, если не шокирован, таким моим поведением. Конечно, он привык видеть угрюмого, саркастичного мальчишку, а тут…

— Я всё понимаю, но зачем я здесь? — спросил я, но увил недопонимание в глазах папиного друга. — Я Сему ни друг, ни приятель, вообще предпочитаю с ним не связываться, и ты это прекрасно знаешь.

Питер долго вглядывался мне в глаза, а я старался оставаться совершенно спокойным, ведь такой взгляд выдержит далеко не каждый. Конечно, я не такой нервный, как некоторые, но в последнее время начинаю сомневаться в твёрдости своих нервов.

— Итен, — начал Питер, — ты прав, я прекрасно знаю, с Семом ты не ладил, но ты же у нас из разряда тех, кто наблюдает за всем из тени, и не удивлюсь, если тебе известно гораздо больше, чем остальным.

Ох, он прав, он чертовски прав! Я действительно относился к типу людей, предпочитающих оставаться за кадром, но знающих при этом всё. Конечно, это было бы мне даже выгодно… Наведу следствие на кого-нибудь, подальше от себя.

Но тут зазвонил телефон, разбив повисшею тишину. Сначала все недоуменно уставились друг на друга, гадая, у кого звонит, но я-то прекрасно знал, кому стоит снять трубку. И он поспешил это сделать. Питер долго и внимательно слушал собеседника, ответив коротко, что-то вроде: «Да, понял, жди». Лицо начальника полиции исказилось, стало нахмуренным и задумчивым.

— Ладно, Итен, иди домой, тебя там ждёт не самый приятный разговор. И зайди завтра, поговорим, — сказал он наконец.

Я неторопливо поднялся, взял портфель, проверяя наличие Веста на О чём же хотел поговорить отец? Может, он нашёл моё оружие? Хотя, на вряд ли, он вообще заходил на мой этаж.

До дома я дошёл быстро. Перейдя через порог, я был свален и облизан этим бессовестным существом. Беззубик очень любил так делать, особенно, когда мама была жива… Так, не надо об этом, а то наш город останется без мэра!

На присутствие отца ничего не указывало, кроме его обуви в прихожей. Дома было тихо. Не работал телевизор, не шумела в ванной вода. От сюда я сделал вывод, что отец в своём кабинете.

Я действительно его там нашёл. Стивен старательно капался в каких-то бумагах и старался не обращать на меня внимания. Ну-ну, удачи.

— Итен, что за спектакль ты устроил в школе? — хмуро спросил он.

Я уставился на него с полным и искренним непониманием. Какой к чёрту спектакль? Я его устраиваю уже полгода!

— Про что ты, пап? — спросил я, уже начиная догадываться.

— Про физкультуру. Сколько ты там её уже прогуливаешь?