Но я не упала, а взлетела.

Теплая кровь князя струйкой текла по запястью, с каждой капелькой крови возвращая миру яркие краски.

И сейчас, три дня спустя, я чувствовала некоторую слабость, но магия плескалась внутри, накатывая волнами. И каждая новая волна была выше и мощнее. Но меня теперь нет на карте, а значит я свободна от своей миссии, рода, предназначения, жениха, которого я никогда не видела и, наверное, уже не увижу.

Только я понятия не имела, что же мне делать с этой свободой…

Прода от 29.09.2019, 10:19

Моя жизнь, как ржавая иголка,

Протыкает времени пески.

Я боюсь сказать тебе: «Я верю!»

Я привыкла к этой сладкой лжи,

Я молчу и просто принимаю

Правила неправильной игры.

Каждый выбывающий – последний,

Каждый победивший – проиграл.

Не шепчи: «Тебя люблю я».

Просто напиши – «Я тоже знал!»

Знал, что, предавая - выбираешь.

Знал, что там, в конце, лишь пустота.

Знал, что, продавая, покупаешь

Новый шанс, но только без меня.

Ветер безжалостно раздевал и без того уже полуголые деревья. Мелкий дождь стучался в окно. День едва перевалил за середину, а в библиотеке уже темно, холодно и сыро. Молчаливая служанка, которая, как впрочем, и все остальные поглядывала на меня с опаской, зажгла свечи, подбросила дров в печь и испарилась. Я встала из-за стола, подошла к единственному окну и устроилась на подоконнике, глядя, как подступающие сумерки неотвратимо проглатывают и подминают под себя город, который отсюда с высоты замковой башни походил сейчас на сонного, устраивающегося на ночлег паука, чьи паутинки - улицы медленно застывали, промокая под дождем.

Декорации сменились с зеленых на желтые. Тяжелые хлопья тумана укутали Малахитовые горы почти целиком. Горожане сменили яркие летние наряды на унылые черные плащи, но для меня в целом ничего не изменилось. Князь Мирван издал указ, отменяющий преследование магически одаренных. Были отменены амагические патрули, подобные тому, в который я попалась полгода назад. Князь отозвал карательные амагические отряды, которые так любили совершать набеги на приграничные селения, грабить и разбойничать. Был устроен показательный суд для Верховного Жреца и его ближайших сторонников. Тогда, в последний день весны, на ярмарке не обошлось без жертв, в том числе человеческих. Верхушка Ордена Пресветлого была казнена, обвинённая в измене, темном колдовстве, преднамеренных убийствах. Новым верховным жрецом был избран Береней, скромный юноша, с огромными глазами, в обрамлении густых ресниц. Пресветлый храм Всех Ветров на главной городской площади, как и прежде был полон по воскресеньям, ступеньки были усеяны попрошайками, внутри шла бойкая торговля церковной утварью и откупными за грехи, юноши распевали песнопения, бабы подносили дары пресветлому, мужики стояли в очереди за дешевой пресветлой настойкой, а девки строили глазки дружинникам, которые заглядывали в храм по выходным перед началом воскресной попойки. А мне все также было опасно появляться на улице.

Мои глаза, ярко-желтые, с фиолетовым зрачком, в темноте светились, сверкали, как янтарь, на солнце. Черные пряди, как чернильные пятна, украсили светлые волосы, концы которых синели, отсвечивали фиолетовым, а иногда искрились. Я знала, что если я окажусь на улице с непокрытой головой и сверкну желтым ведьминским взглядом, то меня закидают камнями. Несмотря на это, в город на постоянное жительство возвращались эльфы. Горожане их побаивались, но уважали. Лавки с надписями: «Эльфийской шелк», «Ароматы эльфийского леса» или «Капли эльфийского долголетия» сверкали свежей магической краской, соблазняя проходивших мимо. Князь Мирван считал, что с эльфами нужно выстраивать дипломатические отношения в первую очередь и уже несколько дней пропадал на переговорах в Благословенном Эльфийском царстве.

И я очень скучала по своему князю. При мысли, что я уже завтра увижу его, сердце забилось быстро-быстро. Завтра он снова будет моим. Осенние ночи бесконечно длинные, но мне с моим князем этой бесконечности будет мало, как всегда.

-Когда я с тобой, моя ведьмочка, для меня не существует невозможного. Я – всемогущ!

И в чем то, князь безусловно прав. Наши ночи – это растворение в друг друге. Это сумасшедший калейдоскоп взлетов. Я ему отдавала часть себя, а он поднимал меня до небес, и я просто купалась в чистой неразбавленной магии удовольствия. Мой резерв наполнялся до краев, а глаза князя из черных превратились в светло- голубые, цвета рассветного неба.