- Я вернусь в следующий раз, и ты встретишь меня вот в этом платье!

Он сунул Кате нечто прозрачное, газовое. Она не подняла рук, чтобы принять это. Григорий, казалось, нарочно распалял себя:

- И ты будешь послушной мне и будешь ласкать, как я захочу.

Катя молчала, испуганная не на шутку. Едва Григорий ушел, захватив отвергнутые подарки, бедная девица решилась на отчаянный шаг. Натурально, оставаться в лагере ей нельзя. Можно не гадать, что сулит ей следующая встреча с атаманом.

Девушка убрала волосы под пажеский берет и крикнула Марфе:

- Я иду гулять!

Марфа тотчас показалась в дверях:

- Да куда это? У меня блинки вон пекутся, погодила бы...

- Оставь, Марфа, или отпусти меня одну. Я к Арине иду.

- Почто это к Аришке? - удивилась баба.

Катя не моргнув глазом соврала:

- Подружиться с ней хочу, скучно мне одной.

Марфа недоверчиво покачала головой:

- Ну, погоди, доведу хоть до избы ее...

Баба бросила блины, потащилась за Катей. Стоял жаркий летний день, девушка расстегнула пажескую курточку и сняла берет. Однако взгляды мужиков заставили ее тотчас застегнуться и убрать волосы. Марфа всю дорогу дивилась капризу пленницы:

- Аришка-то тебе не Сахар Медович. С нее станется, она и прогнать может. Ты уж, как войдешь, за мной держись. Швырнет еще чем.

Однако на сей раз Арина была в недурном расположении духа. Григорий и впрямь не принятые Катей подарки отписал любовнице. И вырядилась она, как купчиха, и дом ее походил на купеческую лавочку, как представилось девице-пажу.

- Ты теперь иди, Марфа, Арина меня проводит домой, - распорядилась Катя.

- Слышь, Аришка, - пригрозила баба, - приведи ее, одну не пускай. Сама знаешь...

Арина зевнула и отвернулась к окну.

- Тебе говорю, аль кому? - повторила Марфа.

- Да иди уж, - махнула на нее рукой наложница атамана.

Как скоро они остались одни, Катя тотчас приступила к делу.

- Помоги мне бежать, Арина, - попросила она.

Красавица и бровью не повела, делая вид, что высматривает что-то в окне.

- Что скажешь? - не отставала Катя.

- Голову перегрела али как? - усмехнулась, наконец, Арина. С чего я тебе буду помогать?

Девица-паж скинула со стула соболью шубу и решительно уселась на него, скрестив ноги.

- Тебе же будет вольнее, коли я исчезну. Сказывали, сердишься на Гришку из-за меня.

Арина метнула в соперницу взгляд, в котором явственно читалась непримиримая вражда.

- А коли и так, тебе что за дело? Теперь ты у него главная любовь, так чем недовольна?

Катя не обратила внимания на завистливые нотки в ее голосе.

- Возьми меня с собой на озеро, потом скажешь, что я утонула, - предложила она.

Арина расхохоталась.

- Ох, и рассмешила! Да кто поверит мне? Я не хочу за тебя отвечать перед Гришкой. Ох, он и крут в гневе!

Катя поняла, сколь нелепо ее предложение. Она задумалась. Если ей и удастся выбраться из лагеря, куда она пойдет? Не зная, где находится, пешком, куда? На верную погибель? Она растерялась и пала духом.

- Ладно, слушай, - заговорила вдруг наложница, - Тебе понадобится лошадь, я найду, приведу. Покажу тебе путь и выведу из лагеря, мимо дозоров. А там уж сама. Выигрыш и проигрыш на одном коне ездят. Доскачешь - стало быть, Бог на твоей стороне.

- Когда же? - нетерпеливо воскликнула Катя. Она знала, что медлить нельзя.

- Завтрашней ночью, раньше никак не успеть, - ответила Арина и загадочно усмехнулась.

Усмешка не понравилась девушке, но что было делать. Приходилось полагаться на атаманову любовницу - тонущий и за соломинку хватается.

5.

Катя не помнила, как прожила этот день. Марфа и та заметила, что пленница не в себе.

- Уж не заболела ли ты? - спросила она с подозрением. - Вот напасть-то!

- Нет, я здорова, - успокоила ее Катя. Она притворилась, что голодна, и набросилась на принесенную Марфой холодную ботвинью, хотя терпеть ее не могла.

- Ну-ну, - недоверчиво покачала головой Марфа, однако, кажется, успокоилась.

Катя все думала о том, что произойдет нынешней ночью, как она убежит от разбойников и будет искать путь домой, а, прежде всего, Левушку. Все эти дни бедняжка гнала от себя страшные предположения. Не найдя юношу в лагере среди раненых и пленных, она силилась не думать об опушке в лесу, где, может быть, лежит бездыханное тело... Где же искать его? А он жив, жив! Та нить, что связала их, не оборвана, девушка чувствовала это...

Близость свободы заставила ее трепетать как в лихорадке. Нетерпеливо подгоняя часы, Катя силилась занять себя чем-либо, чтобы день не казался нестерпимо длинным. И вот наступил вечер.

- Проведи меня к Арине, - попросила вновь Катя Марфу, когда та принесла немудреный ужин. - Мы сговорились с ней погадать на картах.

- Ночь на дворе, а они гадать вздумали! - проворчала Марфа. - Сиди уж дома, спать скоро.

Катя едва не закричала на нее. Насилу сдержалась, чтобы не выдать себя.

- Так ведь к ночи пострашнее, - возразила она.

- Тьфу ты, беспутные! - в сердцах плюнула Марфа, однако более не стала препятствовать Кате и довела ее до дома Арины.

- Назад пусть Аришка приведет, как давеча, - напутствовала она, провожая пленницу взглядом.

Катя поднялась на крыльцо, миновала сени и кухню, вошла в горницу. Арины нигде не было. Девушка остановилась в растерянности, позвала:

- Арина, где ты?

Никто не отозвался. Катя присела на турецкий диван, который весьма комично смотрелся в крестьянской избе. "Я одна! - пронеслось в голове пленницы. - Я могу идти, куда хочу. Я свободна!"

Она вскочила с дивана с намерением тотчас бежать из лагеря, пока никто не следит за ней. Как, куда, об этом не думалось. Девушка метнулась к выходу, выскочила на крыльцо и столкнулась нос к носу с Ариной.

- Оглашенная, чуть с ног не сбила! - проворчала та.

Арина была обряжена в какое-то покрывало и шаровары. Истинная турчанка.

- Явилась, - блеснула глазами наложница атамана. - Что ж, я посулы свои исполняю.

Она впихнула Катю назад, в избу, поволокла в горницу.

- Слушай, - Аришка усадила соперницу на тот же турецкий диван. - Лошадь я нашла, оставила за деревней, у леса. Привязала к дереву, ее не увидят. Как только стемнеет, отведу тебя туда и укажу дорогу.

- Спасибо тебе, Аринушка!- от души воскликнула Катя.

- Рано благодаришь, - усмехнулась мнимая турчанка.

И опять от этой усмешки Кате сделалось не по себе. Однако радость от близкой свободы была столь велика, что заглушила тревогу. Оставалось теперь дождаться темноты. В обществе разбойничьей наложницы Катя чувствовала себя неловко. Арина по обыкновению своему заняла место у окна и отвернулась от соперницы.

- Как ты сюда попала? - спросила Катя, чтобы только не молчать.

Аришка не повернулась и не ответила. Девушке ничего не оставалось, как погрузиться в свои мысли. Она не заметила, как задремала на диванчике, положив голову на вышитую подушку с кистями.

- Вставай, пора! - Катя ощутила чувствительный толчок в бок и проснулась.

Она поправила берет, застегнула курточку и последовала за наложницей. В лагере царила тишина, тлели угли в кострах, казалось, все спало. На диво благополучно, почти не кроясь, миновали дозоры. Разбойничья деревня осталась позади, они вошли в лес.

- Стой, - велела Арина. - Тут она, лошадь.

Катя ничего не различала в темной гуще леса, однако явственно слышала шевеленье и тяжелое дыхание.

- Где же? - спросила она в нетерпении.

- Погоди, - с усмешкой ответила "турчанка". - Я тебе еще путь не растолковала. Вот поедешь по этой тропинке сквозь лес, доберешься до ... деревни, а там уж спросишь, куда тебе дальше.

Кате сделалось страшно. Она плохо держалась в седле, темный лес, обступивший со всех сторон, шумел таинственно и пугающе, во всем чувствовалась какая-то угроза.

- А ты не верил! - вдруг нарочито громко произнесла Арина. - Вот она, твоя краса ненаглядная, бежать надумала!