Так они проводили ночи, тесно прижавшись друг к другу, обменивая часы сна на разговоры и поцелуи. Пожертвовав всем остальным, в чем они нуждались, ради еще одной минуты, проведенной вместе.

Ее глаза начали расплываться. Она не знала, как с этим справиться.

Первым заговорил Перри:

— Я не хочу, чтобы ты видела меня таким… Ты можешь приподнять простыню?

Она потянулась за ней. Вместо этого ее рука легла на его ребра. Он напрягся под ее пальцами, но это не могло быть от боли, она едва касалась его.

— Не могу, — сказала она.

— Ты можешь. Я знаю, что это твоя здоровая рука.

— Я не хочу.

— Это причиняет тебе боль. Я знаю, что это так.

Он был прав, она была в агонии, но она не позволит ему вынести это в одиночку.

— Я не могу, потому что не хочу, чтобы ты пряталась от меня.

Он сжал губы, мышцы его челюсти напряглись.

Стыд. Вот что она увидела в тени его глаз. В слезах, которые там скопились.

Он закрыл их.

— Ты такая упрямая.

— Знаю.

Он замолчал. Слишком тихо, поняла она, когда прошли секунды. Он затаил дыхание.

— Это был нечестный бой, — сказал он. — Иначе я бы победил.

— Я знаю, — сказала она.

— Ты много знаешь.

Он изо всех сил старался не придавать этому значения. Но как он мог это сделать? Она повела рукой по его ребрам. По красивой коже, испещренной синяками.

— Я знаю недостаточно. Я не знаю, как это исправить. — Гнев нарастал внутри нее, давление в груди росло. В ее сердце. Оно росло с каждым синяком, которого она касалась. — Только чудовище способно на такое.

Глаза Перри распахнулись.

— Не думай о нем.

— Как я могу этого не делать? Как ты можешь этого не делать?

— Ты здесь. Сейчас я хочу думать только о тебе.

Ария проглотила слова, которые хотела сказать. Скажи мне, что ты в ярости. Она хотела услышать его ярость. Она хотела увидеть намек на огонь, который, казалось, всегда горит внутри него. После всего, через что он прошел, будет ли он когда-нибудь прежним?

— Я все время думаю о нас, — сказал он. — Когда мы были у Маррона и потом, когда остались только вдвоем. Нам с тобой было так хорошо. — Он облизал губы. — Когда мы выберемся отсюда, давай снова куда-нибудь отправимся. Только ты и я.

Напряжение в груди ослабло, облегчение нахлынуло на нее. Он сказал «когда». Даже в своем избитом состоянии он верил в то, что будет «когда», а не «если». Ей не следовало сомневаться в его силе.

— Куда ты хочешь отправиться? — спросила она.

Его улыбка была слабой и кривой.

— Это не имеет значения… Я просто хочу побыть с тобой наедине.

Ария хотела того же самого. И ей было больно видеть, как он улыбается… по-настоящему улыбается… поэтому она сказала:

— Так этого недостаточно для тебя?

Глава 24 ПЕРЕГРИН

— Ты жестоко заставляешь меня смеяться прямо сейчас, — сказал Перри, стараясь держаться как можно спокойнее. Любое резкое движение, и его ребра, казалось, вот-вот треснут.

— Извини, — сказала Ария. Она улыбалась, зажав нижнюю губу между зубами.

— Да… ты прям выглядишь виноватой.

Он не мог поверить, что она рядом. Она понятия не имела, что один только ее аромат мог заставить его вернуться. С тех пор как Соболь ушел, он глубоко погрузился в свои мысли. Перри не был уверен, то ли это был он сам, то ли он впал в бессознательное состояние, но это не имело значения. Находиться в сознании означало одну только боль… пока не появилась она.

— Ты же знаешь, Перри, я пойду с тобой куда угодно, — сказала Ария. Ее внимание переключилось на его рот, ее аромат стал теплее, слаще.

Он знал, чего она хочет, но колебался. Лежать неподвижно было почти невыносимо, и он знал, что выглядит жалким, черно-синим и опухшим.

— Я хочу поцеловать тебя, — сказал он. Забудь о гордости. Он хотел ее слишком сильно. — Могу?

Она кивнула.

— Тебе никогда не надо спрашивать меня об этом. Мой ответ всегда будет «да».

Ее вес легко лег на его ребра, когда они наклонились друг к другу. Он ожидал, что ее рот будет таким же нежным, как ее руки, но ее язык, холодный и сладкий, требовательно проник между его губами, двигаясь внутри.

Его сердце бешено заколотилось в груди, пульс внезапно участился. Он не раздумывая двинулся вперед, обхватив ее лицо руками.

Боль пронзила его конечности, и он, должно быть, издал какой-то звук, потому что Ария напряглась и дернулась назад.

— Прости, — прошептала она. — Может, нам остановиться?

— Нет, — хрипло ответил он. — Мы не будем этого делать.

Их губы снова нашли друг друга, любая рациональная мысль исчезла из его головы. Он не видел и не чувствовал ничего, кроме нее. Он был полностью сосредоточен на этом и даже больше.

Больше на ее теле. Ее рте. Ее вкусе.

Ария сдерживалась, стараясь не прислоняться к нему, когда все, чего он хотел, это чувствовать ее рядом с собой. Он провел рукой по ее бедру и притянул ее ногу к себе, притягивая ближе. Боль пронзила его ноги и руки, но желание было гораздо глубже. Она вся состояла из мускулов и мягких изгибов под его руками, кожа была такой же мягкой, как и ее волосы. Облегающий летный костюм стража закрывал ее от запястья до шеи — жестоко несправедливый барьер. Он просунул руку под ее рубашку, почти расстегнув ее, когда она выгнулась ему навстречу.

— Перри, — произнесла Ария, ее теплое дыхание коснулось его щеки.

Он издал звук, который, как он надеялся, сошел за «да».

— Что-то происходит между Гессом и Соболем.

Он замер.

— С тобой все в порядке? — Она отстранилась с беспокойством в глазах.

Он выдохнул, изо всех сил стараясь собраться с мыслями.

— Да… Я не, эм… Я не ожидал, что ты это скажешь.

— Я бы и не собиралась, но скоро вернется Лоран. Он будет здесь с минуты на минуту, и мы должны поговорить об этом, пока можем.

— Правильно… мы должны. — Он потянул подол ее рубашки вниз и сосредоточился на Гессе. На Соболе и Гессе. — Я тоже это заметил. Гесс напуган до смерти. Я почувствовал его запах. Соболь держит его за горло.

Ария прикусила нижнюю губу, ее взгляд расфокусировался.

— Я думала, что Гесс возьмет верх, поскольку в его распоряжении все ресурсы. Все корабли и оружие. Еда и лекарства тоже. Все было забрано из Грезы. Это все его.

— Все это больше не имеет значения, Ария. Теперь он на нашей территории. Здесь он живет по нашим правилам, и он это знает. Может быть, он был другим до того, как пришел сюда…

— Нет, — ответила она. — Нет, он всегда был трусом. Когда он выбросил меня из Грезы, он сделал это с помощью стражников. Он заставил меня шпионить для него. Я была той, кто связал его с Соболем. И когда он оставил Грезу, он просто ушел и оставил всех тех людей. Если есть какая-то опасность или конфликт, он бежит как только можно дальше в другом направлении. — Она посмотрела на руки Перри. — Он никогда бы этого не сделал.

Перри мысленно вернулся в ту комнату, видя сосредоточенность… осторожность, с которой Соболь бил его. Очевидно, Соболь не возражал против насилия и хотел брать дело в свои руки.

Он замолчал на несколько секунд, вспоминая. Теперь он резко вернулся в настоящее и обнаружил, что Ария смотрит ему прямо в глаза, в ней все бурлит от ярости.

— Я убью его за это, — сказала она.

— Нет. Держись от него подальше, Ария. Найди способ вытащить нас отсюда. Используй Гесса. Если он любит убегать от проблем, давай дадим ему возможность куда-нибудь пойти. Другой вариант. Но обещай мне, что будешь держаться подальше от Соболя.

— Нет, Перри.

— Да, Ария. — Неужели она не понимает? Он сможет вынести все… кроме ее потери.

— А что, если Рокот был прав? — спросила она, сдвинув брови. — А что, если Соболь — это проблема, пока мы ничего не предпримем? Пока мы его не остановим?

Он хотел сказать ей, что это его дело. Он справится с Соболем. Но он не мог этого сказать сейчас. Не полуголый, синий и избитый. Он поклялся снести голову Соболю, но он хотел бы твердо стоять на ногах.