— Моя жизнь принадлежит Вам, Кират — произнёс он.

— Я принимаю тебя во служение и выполню свою часть сделки — ответил я.

Подойдя к человеческой женщине и вдохнув в неё чёрные, окутанные тусклым красным свечением, миазмы, что привязывали душу к телу. Я вернул её к жизни. Длинные, невидимые для остальных, цепи окутали её тело и поднялись в Небо. Они притянули душу этой женщины и вернули её в тело. Спустя секунду, она двинула пальцем, после чего поднялась и склонила голову.

— Несите мою волю по миру, несите истинную свободу — отдал я приказ — Я же должен сделать ещё кое-что.

— Вас понял — ответил король, поклонившись.

Я развеял миазмы в тронном зале и телепортировался домой, в Глубины. Я оказался в городе, что был буквально вырезан в гигантской подземной пещере. Уже десять лет на одном месте? Хорошо, что здесь ничего не меняется и загребущие людские руки сюда не добрались. Я отозвал свой доспех, оставшись в обычной одежде и пересёк естественный каменный мост, перекинутый через подземную реку.

— Кират вернулся! — услышал я крик.

Не успел оглянуться, как меня обступила куча детей и каждый начал задавать вопросы:

— Как там на поверхности? — спрашивали одни.

— Ты что-нибудь принёс? — задавали вопрос вторые.

— А чем ты там занимался? — интересовались те, что любят совать нос в чужие дела.

Я громко хлопнул в ладоши и отвесил каждому щёлбан.

— А теперь по очереди. На поверхности слишком опасно и сейчас вам туда нельзя. Нет, в этот раз я ничего не принёс, не до этого было. И наконец последнее, вас не касается то, чем я там занимаюсь. Поняли, малышня? — спросил я, ответив на их вопросы.

То, чем я занят на поверхности, знает только отец, рано вам знать о подобном.

— По-любому нашел себе человеческую женщину, а рассказывать не хочет — начал один.

— Да, да, наверняка — подхватили другие.

— Эй, мелкие, а вы не обнаглели обсуждать меня в моём же присутствии? — натянув улыбку, спросил я.

Они сразу притихли и, состроив виноватое выражение лица, уставились на меня.

— Если я кого-то и найду, то в первую очередь, приведу её сюда. Поняли? — я дождался, когда они кивнут — А теперь дуйте отсюда, я хочу встретиться с отцом.

Дети побежали к реке, а я направился к отцу. Город состоял из трёх этажей, на каждый из которых вели лестницы, высеченные в скале или сделанные из древесины. Мы жили на первом этаже, поскольку отцу было уже сложно подниматься по этим огромным лестницам. Я постучал в уже потрескавшуюся дверь и медленно открыл её. Изрядно нагнувшись я вошёл.

— Отец, я дома — сказал я, проходя на кухню, где обычно сидел отец.

— Ооо, ты вернулся, Кират, на этот раз тебя не было неделю — сказал он, потягивая чай из кружки, что я принёс несколько лет назад.

— Она вся потрескалась, я принесу тебе новую, когда в следующий раз отправлюсь наружу — сказал я садясь напротив.

— Не стоит, на мой век хватит — ответил он, опуская кружку на стол — Ты стал ещё бледнее или мне кажется? — спросил отец, всматриваясь в моё лицо.

— Нет, тебе просто кажется, всё хор… Кх-кх… — меня пробрал кашель.

Чёрт, как же не вовремя. Я закрыл рот рукой и откашлялся.

— Покажи ладонь, Кират — попросил он.

— Правда, всё хорошо, не переживай — улыбнулся я.

— Покажи ладонь — настоял он.

Я показал ему ладонь. Она была вся в крови. Отец взял меня за эту руку и посмотрел прямо в глаза.

— Кират, хватит изводить себя. Не нужна нам эта поверхность. Мы привыкли жить под землёй. У нас есть этот город, а поверхность оставь людям…

Тут на меня нахлынула злость, я одёрнул руку и сорвался на крик:

— Оставить поверхность людям и жить в этом городе?! Где гарантии что люди не придут и сюда?! Как делали это уже множество раз, заставляя нас уходить всё глубже и глубже под землю! Или и этого места на твой век хватит?! А о детях ты думал?! А о наших сородичах, что начали сходить с ума под этой толщей земли?! Забыл, как люди истребляли наш род, когда копали свои треклятые шахты?! Забыл, кто убил Кану и мать?!.. — в моей голове всплыли воспоминания всей моей жизни:

«Плач. Разговоры. Тьма. Меня взяли на руки. Они дрожали.

— Господин, третий ребёночек… Он… Он мёртворождённый… — услышал я испуганный тонкий голос.

— Что ты сказала?! — послышался грозный, грубый голос.

— Прошу, убедитесь сами…

Меня передали владельцу грубого голоса. Это они обо мне? Что происходит?

— Проклятье… — на меня начали падать слёзы, такие горячие — Пока она потеряла сознание… Нам придётся избавиться от него… Скажем, что она родила двойню… — грубый голос стал дрожащим.

— Но, вы уверены?

— Да, я не хочу травмировать её ещё больше, роды дались ей слишком тяжело — ответил грубый голос, передавая меня обратно.

— Я вас поняла, Господин.

Владелец тонкого голоса взял меня, замотал во что-то и быстро пошёл куда-то со мной на руках. Прошло какое-то время, меня бросили и я покатился вниз, в конечном итоге свалившись в воду. Неужели я так и умру? Только начав жизнь, я встречу её конец? Я начал погружаться в воду, но меня кто-то подобрал. Эти руки были много меньше, чем предыдущие. Этот кто-то развернул то, во что я был завёрнут.

— Это человеческий детёныш — произнёс он.

Голос тоже отличался, он был выше и иногда сопровождался писком. Он прижался ко мне.

— Ну что ты там возишься? Брось его, мы сюда не за этим пришли! — послышался голос из дали.

— Он жив. Дыхание и биение сердца крайне слабые и их практически невозможно уловить, но он жив. Я отнесу его в деревню — сказал тот, кто подобрал меня.

— Ты свихнулся?! Тащить человека в наш дом?! — перешёл второй на крик.

— Всю ответственность я беру на себя.

Папа открыл дверцу и встал напротив меня. Он поманил меня руками.

— Давай, Кират, вставай, иди к папе — сказал он, продолжая манить меня.

Я подполз к дверце и взялся за решётку. Кое-как поднявшись, я продолжал держаться за решётку.

— Так, хорошо, а теперь отпусти её.

Мои ноги дрожали, но я послушался папу, отпустил руки и тут же шлёпнулся на четвереньки.

— Давай попробуем по-другому — папа взял меня за руки и поднял, помогая встать — Переставляй ножки — сказал он, продолжая держать мои руки.

Мы сделали несколько кругов по комнате, а на следующем круге я увидел папу.

— Вот, видишь, ты молодец, Кират — сказал он, присаживаясь на пол — Иди сюда.

Потеряв чувство поддержки, я немного растерялся, но сделал несколько шагов, покачиваясь из стороны в сторону и упал прямо в руки папы.

— Скоро сможешь ходить сам, как взрослый — сказал он, нажимая на мой нос своим пальцем.

— М… М… — пытался выдавить я из себя.

Услышав мои попытки заговорить, мама подбежала к манежу и взяла меня на руки.

— П… А… — продолжал я попытки.

— Дорогой, иди сюда, Киратик пытается сказать первое слово! — позвала она папу.

С комнаты папы послышался грохот, что-то упало на пол. Он вышел из комнаты и подошёл к нам с мамой. Я сразу потянулся к нему.

— П… П… Па… — напрягся так, как только мог — Папа… — очень скомкано сказал я.

По его глазам побежали слёзы, он взял меня на руки и прижал к себе. Я нажал на его нос ладонью и улыбнулся.

— Я самый счастливый отец на свете…

— Ребята, подождите меня! — крикнул я — Я с вами!

— Нет, ты не будешь играть с нами! Никто не захочет быть с тобой в команде, ты слишком выделяешься и привлекаешь много внимания. Уходи — сказал один из ребят — Лучше сходи, прогуляйся по поверхности. Я слышал, там много подобных тебе.

Я расстроился и уже побрёл обратно, как услышал голос, что отдался теплом в моём сердце:

— Я буду с ним в команде.

Я обернулся на него и увидел девочку с идеальной белой шерстью и красными глазами, на ней было потрёпанное платьице в цветочек.

— Вот забава. Две белошёрстные красноглазые мышки, одна из которых ещё и практически лысая. Можешь оставаться. Тогда так, будет две команды защиты, а вы будете в команде атаки.