— Сам ничего не спросишь? Обещаю ответить честно.

— Нет, я и так все знаю.

Он накрыл мою руку своей, и мы какое-то время просто сидели молча. Я стала зябнуть, солнце почти зашло и потянуло прохладным ветерком

— Пойдем по домам, Ольга.

Он опять почувствовал, что я собираюсь уже уходить. Встал с лавочки, протянул мне руку, помогая встать. Мы молча дошли до подъезда и разошлись по своим квартирам

Какой же он все-таки. Секси. Жесткий. Предугадывает вопросы, улавливает моё настроение и терпит мои выходки. Да еще и пошутить может. Ему бы еще перестать быть таким скрытным, цены бы ему не было. С такими мыслями я медленно погрузилась в сон.

40.

С утра я долго не тянула. Собралась и поехала в область. Погода была премерзкая. Дождь и ветер. Не люблю дождь, но повлиять на погоду я не могла. Довольно быстро я доехала до нашего областного центра, на окраинах велось активное строительство, будто в городе работали сплошь миллионеры, охотно покупающие жилье себе, своим детям и всем родственникам. Машин было на удивление мало. Неожиданно мало, обычно утром при въезде в город толкались многочисленные легковушки и грузовички, отвергая устоявшееся мнение, что пробки бывают только в Москве. Меня вообще раздражало, что любая мало-мальская непогода вызывала в столице транспортный коллапс, с удовольствием освещаемый во всех без исключения средствах массовой информации. Создавалось впечатление, что в других городах машине не бывает, пробки отсутствуют и вообще не нужны дороги.

За этими размышлениями я почти незаметно добралась до редакции областной газеты, в которой всегда были рады моим репортажам. Дождавшись, когда меня примет редактор, я обрисовала ситуацию, рассказала об этапах моего расследования и назвала примерные сроки, когда оно будет готово к сдаче. Редактор, милая деятельная тётенька пообещала посильную помощь, если таковая потребуется и заверила что будет рада сотрудничеству со мной. После этого я позвонила влюбленному в меня чиновнику и согласовала время обеда. Время еще было и я зашла в магазин детских товаров и купила простенькую погремушку. Я не экономила на подарке, я просто понимала, что грудному ребенку трех месяцев от роду совершенно все равно, сколько стоит погремушка. Вообще я пришла в шок от богатейшего выбора всяческих игрушек и бешеного разброса цен, казалось бы, на одни и те же товары. Обалдеть, как родители вообще могут тут что-то правильно выбрать? Хорошо, что мне еще не надо мучиться подобным выбором.

Приехала к кафе раньше назначенного времени, заняла столик, стала ждать. Я не торопилась, времени было в достатке. Все равно Егорыч(так я его звала, только по отчеству, и ему это нравилось) больше 40–50 минут мне уделить не сможет. Работать ему надо. Ага, звонит, я сказала ему, что уже поджидаю внутри, что уже на месте. Егорыч подошел через несколько минут. Седоволосый представительный мужчина, в дорогом костюме, ну, положение обязывает. Мы заказали банальный бизнес-ланч, просто потому, что так было быстрее.

Обсудили «лесное дело», оказалось, что Егорыч не поленился вникнуть в суть, поболтали обо мне, о моей работе. Так за разговорами о жизни время пролетело, Егорыч начал посматривать на часы. «Беги, слуга народа», — отправила я его работать. «Был рад увидеть, ты как всегда хороша и свежа», — попрощался он, покидая меня, не забыв, впрочем, расплатиться и подержать за руку. Открытой кредитной линии тут у него не было. Впрочем, это был и не «Амбар». Я не торопилась, задумчиво смотрела в окно. Потом все же поднялась и поехала к Ольге. Все равно она не работала и всегда была дома или около дома. Да и ехать было почти рядом, жила бы я в городе, я ты от кафе прогулялась пешком, впрочем, при сегодняшней противной погоде не пошла бы я ножками, точно бы воспользовалась машиной.

Ольга была дома, на всякий случай я от порога позвонила ей на телефон, боясь разбудить её малышку. «Мы не спим, звони смело», — обрадовалась подруга. Что я и сделала. Смело надавила на кнопку, дверь тут же распахнулась. Олька была миниатюрная, чернявая, очень живая и деятельная. Она училась со мной в одном классе, выйдя замуж, перебралась в областной центр к мужу, мы созванивались, редко встречались, но продолжали дорожить нашей дружбой. Она всегда живо интересовалась моими делами, Светкой и Натахой, всегда радовалась за нас, искренне и открыто. Она была совершенно искренняя и открытая, бесхитростная и добрая. Жизнь то и дело подкидывала ей гадости, но свой оптимизм Ольга не теряла. Я тут же была увлечена в комнату смотреть на Сонечку. Ага, вот забытое мной имя. Малышка лежала в кровати, что-то гукала и мило хлопала глазенками. На Олю она похожа не была. Хотя, как тут определить? Маловата она, все такое малюсенькое. Девчушка вызывала умиление, так и хотелось с ней посюсюкаться. Мы стояли у кроватки и живо обсуждали все новости, которые у нас были. Оказывается, Светланка уже поведала Оле и об Егоре, и о лысом. Я была вынуждена пояснять кто из них у меня в женихах, был ли уже секс, кто они такие и что я вообще собираюсь с ними делать.

Мы плавно переместились на кухню и пили чай с вареньем, Оля уже рассказывала о себе, о переменах, связанных с рождением дочери. Она была счастлива, это было видно сразу. Сонька начала капризничать, Оля бросила взгляд на часы. «Пора кормить, ты посиди тут, я не долго», — проговорила она и выскочила с кухни. Я осталась одна, прошлась по кухне, посмотрела в окно. Вздрогнула. Во дворе на лавочке сидел лысый мужик. «Дура, не все лысые являются твоим соседом», — одернула я себя. Опять села к столу, слушая как Олька возится в комнате с дочерью, что-то ей говорит, чем-то там шуршит. Какая умиротворенная картина.

О, погремушка же! Я достала из сумочки погремушку, положила на стол. Минут через 15 вернулась подруга «Уложила, теперь часа два я свободна точно», — сказала мне. Обрадовалась погремушке, мол, все дарят что-то взрослое, а такие вот полезные вещи не приносят. Мы проболтали почти два часа, и я начала собираться, чтобы не докучать подруге, у нее наверняка куча дел и забот. «Заезжайте чаще, я же скучаю без вас!»- попрощалась подруга. Я вздохнула, конечно надо бы, но ведь не так часто бываю я в области, Светка и Наталья вообще крайне редко.

Выйдя от тезки, я посидела в машине, как же уютно у подруги, какая приятная суета. Поехала к тёте, мамина сестра жила почти на соседней улице. Посижу в машине минут 15 или погуляю, и она уже придет. Правда погода по-прежнему была плохая, и я так и сидела в машине, пока не увидела подходящую к подъезду тётю Машу. «Тётя Маша, я тут», — окликнула я ее, выходя из машины. «Олечка, здравствуй, солнышко», — она приветливо улыбнулась. Мы поднялись к ней в квартиру. «У тебя точно ничего не случилось?»- спросила она, проходя на кухню с сумкой. «Нет, у меня все в порядке, а что-то должно случиться?»- я немного насторожилась. «Не знаю, сны какие — то тревожные, предчувствия нехорошие, но это может просто я на работе устаю», — опять улыбнулась она, ставя чайник. Улыбалась она как мама, открыто и приветливо.

Мы делились новостями, у тёти Маши все было как обычно, никаких перемен ни к лучшему, ни к худшему. Она поинтересовалась, когда я собираюсь замуж. «Никак не выберу. Кандидата два, как определюсь, так прям почти сразу», — проинформировала я ее. Полушутя, полусерьезно. Мы пили чай и вспоминали маму. Потом я перевела разговор на папины увлечения. Оказалось, что никаким радиолюбительством он не увлекался, во всяком случае, так тётка думала. Про лагеря пионерские она не знала, все же это было задолго до того, как он познакомился с ее сестрой, моей мамой. Спортсменом он не был, в этом она была уверена. «Вот смотрю я на тебя, а на сердце тревожно», — снова проговорила она.

— Тётя Маша, а вы, может быть, знаете каких его друзей?

— Да не особо, несколько человек в городе, он же не работал, как все, на заводе, он занимался наукой, а какие у ученых друзья? Но порой ему какие-то люди звонили даже из других городов, твоя мама говорила, что всегда обсуждали какую-то непонятную ерунду. Она порой пыталась слушать и сразу же теряла нить беседы. Вечно какие-то теории случайных чисел, математические термины. Не помню.