Я был обыкновенным воздушным шаром с ниточкой. Необычным только по цвету: немного голубой, ещё меньше жёлтый. И с глазами. Огромными такими, говорящими. Говорящими тихо-тихо…

И вот однажды меня подарили маленькой девочке с забавным именем Вася. Ну, что, удивились? Я тоже долго вращал глазами, а потом понял: Вася – значит Василиса. Вы только не подумайте, что я стал называть маленькую девочку таким важным именем. То есть, конечно, иногда называл Василисой Премудрой или Василисой Прекрасной, но чаще просто Асей.

И с тех пор, как она стала для меня Асей, а я для неё просто Воздушным, наша жизнь круто изменилась. Мы всюду были вместе, мне повезло. Что обычные девчонки вечно носят с собой? Носовые платки, игрушки, бантики… Я не был ни бантиком, ни платком и даже мало походил на уютную мягкую игрушку. Короче, я был совсем неудобный. Ну, слишком огромный, вечно рвущийся вверх, чтобы пошалить с ветром. В общем, выскочка и забияка. И вдруг меня полюбили, повсюду с собой носили, советовались и даже отдавали свои конфеты…

Я, конечно, радовался этим сладким подаркам, но у меня были только глаза. И хотелось бы попробовать вкусненького, да нечем. Смотрела-смотрела на меня Ася и решила нарисовать мне красным фломастером рот, а потом ещё и уши, тоже красным. И до чего мне это понравилось, что чуть не лопнул – так растолстел. Подарят Асе кулёк леденцов, а она – мне. Принесут торт с башенками, тоже я жую. И я быстро-быстро перестал быть лёгким и воздушным.

– Ох, – сказала однажды Ася, – и зачем я тебя так баловала, как же теперь с собой носить – такой стал тяжёлый?..

От таких слов я чуть не расплакался, это я умел всегда. Кстати, смеяться у меня получалось куда хуже, новый рот не всегда слушался. «А ещё подруга, – горевал я, – только-только счастливым стал, а она меня бросить решила!» Но у Аси было своё мнение. Поэтому она просто взяла и стёрла мне рот, раз и навсегда. И тут всё встало на своё место. Кроме ушей, лучше бы их тоже смахнула. И долго ещё я горел от стыда красными лопухами. – Тебе грустно? – спрашивала расстроенная Василиса моя Премудрая.

А я сидел у неё на ручках и худел, становясь совсем лёгким. И как только пришёл в себя, стал просить нарисовать мне руки, ну, хотя бы одну. Я вымаливал глазами, но Ася боялась, что опять что-нибудь произойдёт. – А если что-то разрушишь?

Конечно же, я обещал никогда ничего не брать в руки. Ну, разве только одну вещь – малюсенькую ручку или тоненький простой карандашик, чтобы писать истории. Дело в том, что из моей воздушной оболочки эти истории очень быстро вылетали, а хотелось их сохранить, хотя бы для Аси. А руки – разве долго их нарисовать? – палочка и ещё одна палочка…

– А на каждой палочке ещё пять палочек-пальцев, – вздохнула расстроенная моя волшебница. – Ну, хорошо, я нарисую самые красивые руки, но ты обещай, что твои истории тоже будут замечательные.

Мне было стыдно. На самом деле, откуда мне знать, какие они получатся, эти истории. Но обещание я дал! Это свойственно всем воздушным. Не подумайте, что я сразу стал писателем. Просто рассказчиком. И ничего не выдумал, достаточно было широко раскрыть глаза. И растопырить уши. Вот они – мои рассказки…

Сегодня Ася целое утро громко рыдала. Она, конечно, очень расстраивалась, но мама утверждала: «Опять льёт крокодильи слёзы». Слёзы были, действительно, огромными, похожими на целого крокодила.

– А вот и пусть, – отвечала Ася. – Всё равно буду плакать.

Потом она мне призналась по секрету, что теперь всегда будет так собираться в детский сад, потому что хочет наплакать целое синее море. Большое и солёное. И по нему плавать. Я очень обрадовался. У нас будет своё собственное море! Представьте, катишься верхом на волне в детский сад… Тебя догоняют разноцветные рыбки – одна красивее другой. Малюсенькие и огромные, золотые и изумрудные, плоские с большими плавниками и совсем круглые, словно воздушные шары…

– Ты что, решила затопить нас своим морем?! – нервничала мама. – Мы же плавать не умеем…

Но Ася не знала, что сначала нужно научиться обращаться с этим искусственным морем, а потом только заводить его…

– Что с тобой? – встревожилась мама, когда дочь примолкла. – Если очень плохо, то плачь себе, пожалуйста. Будем учиться плавать, что нам ещё остаётся…

Но в голове Аси уже созрела другая идея, она захотела такое море, которое бы никого не затапливало. В общем, совсем неопасное. Не холодное, не горячее… просто море. И вдруг я понял, что знаю такое море. И видел его сотню тысяч раз. Если не сотню, то хотя бы полсотни раз видел, а значит, будет у моей Василисы Премудрой такое же. Довольная Ася тут же потребовала познакомить её с необычным чудом. И мы долго стояли на улице и смотрели на облака, которые двигались словно волны. Меняли форму, оттенки, поднимались ввысь и опускались совсем близко к земле…

«Я хочу попросить, – шептал я глазами, – не сможете ли вы стать синим морем для одной маленькой девочки? Я буду удерживать вас руками, чтобы вы не упали на землю…» И облачные волны зашумели, засветило проснувшееся солнце, высоко-высоко взмыли дворовые птицы, запорхали цветные бабочки, все почувствовали близость воздушной волны. Это было самое красивое море! Прощаться с которым совсем не хотелось, но идти в садик было нужно.

– Ладно, я понесу море с собой, – решила Василиса моя Премудрая.

И всю дорогу смотрела то на меня, то на небо, поэтому в сад мы пришли совсем последними.

– О чём ты бормочешь сама с собой? – строго спросила молодая воспитательница Арина Петровна, заглядывая большими очками в глаза моей волшебницы. – Какая странная эта девочка Ася…

– Я не с собой, а с морем… – спокойно ответила Василиса, бывшая Ася. – Оно очень красивое, говорящее.

– И опять в мою смену, какой кошмар! Неужели твоё море не может быть незаметным?

Странно, мы никогда не рассказывали ей про эту красоту, а она, не глядя даже, захотела сделать её незаметной. Но Ася ничего не сказала. И я тоже промолчал…

Небо светилось от солнца. Оно и было бескрайним синим морем. «Тише, тише… – волновалась в нём белоснежная волна, – давайте молча разговаривать с красотой».

– Бабочка, ты только не улетай, – умоляла Ася. – Пожалуйста, посиди ещё.

Конечно, когда бабочка так близко, это здорово! Можно рассмотреть каждое пятнышко, малюсенькие усики и даже глазки. Ну, ладно-ладно, глазки можно просто представить, ничего не стоит для маленькой волшебницы.

Вдруг откуда ни возьмись дёрнулся ветер. Свистнул, как соловей-разбойник, и сдул бабочку. А Ася… Ася зарыдала. Ну, что я мог, Воздушный, и сам-то качаюсь, когда ветер шевелит, даже улететь могу куда-нибудь далеко, на необитаемый остров. Хорошо, есть нитка-поводок. А у бабочки? У бабочки нет поводка, её к себе не привяжешь.

– Нет, я должна что-то придумать, – вытерла слёзы опять почти волшебница. У Аси всегда так: сначала слёзы появляются, а потом идеи. – Я могу вплести в волосы вместо искусственных цветов живые, настоящие.

Я даже побоялся ответить, вдруг опять зарыдает. Только шептал глазами.

– А если им больно будет? Цветы – это тоже бабочки… Без поводка.

Услышав это, она просто замолчала и всё. И глядеть на меня перестала. Я сначала испугался, а потом подумал, что друг – на то и друг, чтобы остановить или предупредить…