Вечером в кают-компании за ужином моряки разговорились о жизни на острове, о его природе и зашел разговор об овцебыках, которые в дикой природе водились только на Шпицбергене, в полярных районах Канады и, вроде, их начали разводить на Таймыре. Доктор первый раз на Шпицбергене, ему все

интересно:

– А, сейчас – то много ли быков на острове и как бы их увидеть?

– Поздно, Александр Николаевич, – вступил в разговор старпом.

–По рассказам местных жителей, сейчас поголовье овцебыков на Шпицбергене на грани исчезновения. Виной тому зима 1977 года, когда оттепель сменилась сильными морозами и тундра покрылась толстым ледяным панцирем. Животные добывают пищу (мхи, ягель) из-под снега. Разбивают снег копытами. А после заморозков 1977 года пробить лед стало тяжело. Начался массовый падеж животных.

– Да, о чем мы говорим? Тут и люди к исчезновению быков руки приложили.-

Добавил стармех:

– Вот местные рассказывают, что ближе к весне, когда уже и солнышко пока-залось, ослабевшие животные стали подходить к человеческому жилью в поисках пищи, и однажды забрел на окраину Баренцбурга голодный овцебык.

Народ собрался, ребятишки дети зимовщиков, фотографируют. Стоит овцебык, шерсть клочьями висит, глаза фиолетовые слезятся, ребра из-под шерсти торчат, пересчитать можно. Начали его подкармливать. Кто хлеб сует, кто яблоко, кто сено. Все ест, стоит, людей не боится. Вдруг раздался дикий крик: «Разойдись!» – Народ отхлынул в стороны. Бежит по улице шахтер с топором. Подлетает к животному и бьет быка топором между рогов. После первого удара бык устоял, так шахтер разошелся и бьет быка еще и еще. Бык упал. Люди пришли в себя, мужики топор у шахтера отобрали, морду ему набили. Спрашивают:

– Ты, что, гад, наделал? Зачем быка убил?

– А я, наоборот, боялся, что не успею первым его завалить. – Отвечает.

– Так, а зачем убивать-то?

– Хотел на память чучело из его башки сделать.

И, наверняка, он не один такой любитель экзотических сувениров. И общее мнение моряков: Дичают люди в длительных командировках, без семьи, без нормального отдыха. Да и темнота полярной ночи тоже на психику действует. Но некоторые жители живут на Шпицбергене годами, и уезжать отсюда не собираются. Тут дом, друзья, все знакомо. Природа своеобразная – горы, сопки. Да и городишки со всем необходимым для жизни. Правда, за городом по тундре особо не погуляешь – белые медведи, волки. Вообще, живности разной на острове много. В море полно рыбы, креветок.

Порт Пирамида, в который пришли за углем, находится у подножия горы, напоминающей пирамиду с террасами, поэтому поселок так и назвали. Жалеют моряки, что всю эту красоту не видят их родные, зато приходит моряк с моря домой, вот тут и есть что порассказать, да не всегда им береговые люди верят, уж

очень много в их рассказах необычного, экзотического.

Закончили погрузку угля, оформили документы, отошли от причала и повезли этот уголь в Архангельск. Осень, море штормит, волны заливают палубу, брызги долетают до иллюминаторов ходовой рубки. Выходить на открытую палубу можно только в случае крайней необходимости. Но вот показались береговые скалы Норвегии, а там, рядом и полуостров Рыбачий.

Глава 5

По пути в Архангельск зашли в порт Мурманск. Открыли границу, получили судовое снабжение, продукты. Часть экипажа сменилась, старые опытные моряки, зная, что этот рейс каботажный и валюта не платится, т.е. заработок уменьшится в два раза, а работы будет больше, да в мороз, оформили отпуска и отгулы, заработанные в рейсе. Доктор сдал в судовой отдел отчеты о проделанной в рейсе работе, получил необходимые инструкции на предстоящий рейс, проверил санитарное состояние вновь прибывших на судно членов экипажа. Через двое суток вышли из Мурманска и продолжили рейс в Архангельск. На переходе до Архангельска в Баренцевом море попали в шторм, Волна била прямо в левый борт, судно испытывало сильную бортовую качку, так что волны свободно гуляли по палубе, судно почти зарывалось бортами в воду. В Архангельске во время выгрузки заметил доктор, что вода в умывальниках в каютах идет очень грязная. Проверил танки с пресной водой, из которых поступает вода в санитарную систему судна. Танки оказались грязные и, из-за сильной штормовой качки, вся грязь поднялась с днища танков. Попытался уговорить старпома организовать зачистку танков. Поругался с ним на этой почве. Пошел к капитану с требованием организовать зачистку и замывку танков:

– Павел Васильевич, нельзя пользоваться такой водой, необходимо зачистить танки и набрать чистой воды.

– А, как вы это себе представляете организовать? Выгрузка заканчивается, следующий рейс в Игарку, т.е. переход Арктическими морями. У пролива Карские Ворота уже формируется караван для следования за ледоколом. Заявку на работы надо подавать через службу судового хозяйства Пароходства. Пока они согласуют эту заявку и оплату этой работы, пройдет какое-то время. Никто не разрешит нам стоять здесь в порту в ожидании.

– Так можно самим замыть танки силами экипажа.

– Да, вы посмотрите, чем занимаются сейчас матросы. По мере выгрузки

трюмов они производят их зачистку, чтобы потом в море можно было трюма

замыть забортной водой. Затем к подходу к Карским Воротам необходимо

подготовить, на всякий случай, буксирное устройство, ледовая обстановка сейчас

в Арктике сложная, вдруг придется ледоколу протаскивать нас на буксире на

«усах». И к погрузке леса в Игарке необходимо подготовить крепление груза.

Времени для замывки танков судовой санитарной системы совсем нет. Придется

отложить эту работу до следующей стоянки в порту. Эта вода на камбуз не поступает, там отдельные танки для питьевой воды.

Пришел доктор в свою каюту расстроенный, задумался: «Зачем он тут

находится? К тому же постоянная качка в море, неустроенность, отрыв от дома, от

родных» – и решил списаться с судна. Сидит, пишет заявление на замену, заходит

в каюту помполит:

– Александр Николаевич, слышал, вы с капитаном поругались. В чем дело?

– Да, вот хотел добиться, чтобы он организовал зачистку водяных танков,

ведь моемся грязной водой. Я же отвечаю за санитарное состояние и за здоровье

экипажа, с меня потом и спросят. Работал на берегу в больнице. Там тебе ни

качки, да и семья рядом. После работы дома отдыхаешь, можно и в кино и в театр сходить, а тут ото всего на месяцы оторван. Вот решил домой вернуться на работу в свою родную больницу, там обещали место за мной сохранить.

– Давайте сходим еще раз к капитану, вместе еще раз поговорим, обсудим, посоветуемся.

Посидели у капитана, поговорили по душам. Выпили чаю, коньячку, и

Александр Николаевич успокоился, порвал свое заявление.

Закончили выгрузку угля и взяли курс на Игарку. Баренцево море прошли спокойно, попадались только отдельно плавающие льдины, приходилось их

обходить. Перед проливом Карские Ворота начался формироваться караван судов для проводки ледоколом, пролив забит льдом. Под проводкой атомохода «Арктика» дошли до Диксона. Далее под проводкой ледокола «Капитан Мелехов» прошли устье Енисея до траверза ненецкого поселка Байкалово. После него должны следовать самостоятельно без ледокола. Остановились во льду, решили дождаться утра и утром продолжить движение. Оказалось, что встали не просто, ожидая рассвет, была еще и другая причина стоянки. В стране был объявлен почти «сухой закон», купить спиртное в магазине можно было только по талонам. А в ненецких поселках, вообще, продажа любого спиртного, в том числе и парфюмерии, содержащей спирт, была запрещена. Моряки, проходящих мимо поселка судов знали об этом и устраивали с местными жителями обмен. Меняли спиртное на рыбу, пушнину, и все были довольны.